Сергей Панченко - Второе пришествие (СИ)

– Не-а, не будет тумана.

– Какой ты упертый ребенок. Отходи в сторону, я буду выезжать.

Евсей вышел из гаража и встал у ворот. Рэб завел мотор, наполнив гараж солярочным дымом. Не стал долго прогревать мотор, чтобы не задохнуться. Выехал, встал рядом и выбрался наружу, чтобы закрыть ворота. Мальчишка не уходил.

– Я не буду тебя сегодня катать, домой еду, оттуда не вернусь уже.

Евсей картинно опустил плечи и оттопырил нижнюю губу.

– Прости, парень! – Рэб хлопнул мальчишку по плечу, но тот его отдернул. – И не забудь, когда увидишь туман, прячься в комнате, подопри дверь чем угодно и не выходи и не издавай звуков. И жди меня.

– Не буду, – мальчишка сложил руки на груди и попытался носком сандаля выковырять из бетонного отмостка камень.

– Эх, завтра ты будешь думать по-другому. Всё, давай, пока.

Евсей не ответил. Ему удалось выковырять камень. Он взял его в руки. Рэб забрался в «бардак» и шумно тронулся с места. В зеркало заднего вида он увидел, как Евсей бросил вдогонку камень. По броне разошелся звонкий удар.

– Обиделся, – усмехнулся Рэб.

Он неожиданно поймал себя на мысли, что никогда не испытывал отеческих чувств. Был какой-то суррогат их к Крофт, но у нее был отец, и Рэбу не надо было заботиться о ней как о своем ребенке. Ему подумалось, что если бы у него был сын, как бы он поступил, отправился бы тогда в Улей? Вопрос, заданный самому себе, застал Рэба врасплох. Он заставил его сомневаться в истинной ценности принятого им решения. Почему-то ему показалось, что между родным сыном и Ульем он выбрал бы сына. А если бы у него была полная семья, то вариант с Ульем даже не рассматривался бы. Конечно, его бы тянуло туда точно так же, как и сейчас, но он не смог бы осиротить семью своими хотелками. Чтобы вернуть себе бодрое расположение духа, Рэб заставил себя думать, что отсутствие у него семьи есть божий промысел, данный ему для благородной цели.

Рэб заехал на заправку, залил баки всклянь и набрал пять двадцатилитровых канистр. Пока он управлялся с заправкой, вокруг него собралась толпа из водителей, ждущих своей очереди, и зевак, решивших разглядеть списанный «бардак» вблизи. Мужики промеж себя отпускали ехидные комментарии в адрес Рэба, но он не реагировал.

Когда Рэб заезжал в ворота двора, на крыльцо дома выползла старушка.

– А что это за трактор? Сирень мне придавил. На трактор мы не договаривались.

– Я доплачу, баб Дусь, – пообещал Рэб.

Старушку этот аргумент успокоил. Она еще немного побухтела и убралась восвояси.

Уснуть в последнюю ночь на Земле Рэбу не удалось. В голове проигрывались варианты развития завтрашнего дня. Малодушная часть характера уговаривала не использовать «террористический» вариант. Дождаться спокойно условного времени и перенестись вместе со всеми людьми в Улей. Но другая часть характера, воспитанная как раз Ульем, не могла допустить такого варианта.

Когда Рэб понял, что уснуть ему точно не суждено, собрался и вышел на улицу. Ему пришла идея расставить муляжи ночью. Он сделал несколько ходок домой, прежде чем израсходовал весь запас картонных коробок. Расставил их в тех местах, где днем было много людей. Возле административных зданий, магазинов и даже школ. О детях стоило подумать в первую очередь. Настоящую бомбу, снаряженную порохом, он собирался взорвать на набережной. Ее конструкция, целиком выполненная из картона, не должна была нанести вреда никому, даже вблизи взрыва. Бомба управлялась часовым механизмом, выполненным из старого стрелочного будильника. Рэб удалил в нем минутную стрелку, оставив только часовую. В десять утра она должна была упереться в контакт, замкнув цепь и вызвав воспламенение пороха.

Рэб успел «заминировать» окрестности до рассвета. К утру сон все же сморил его. Рэб не стал ложиться в постель, прикорнул за кухонным столом, положив голову на руки. Где-то в подсознании тикали часы, отмеряя последние мгновения до возвращения домой. Их мерный звук нарушил шум радио и свист нагревающегося электрического чайника. Рэб вместо будильника пользовался программируемым таймером для электросети.

Восемь утра понедельника. Город уже полностью проснулся, активно начиная новую трудовую неделю. Рэба настиг легкий тремор. Кружка с чаем тряслась в руках, как стакан в руках матерого алкоголика.

– Спокойно, дружище, все будет хорошо, и не такое видели, – Рэб уговаривал себя, списывая тремор на слабость тела, не познавшего настоящих испытаний. Ему казалось, что в душе он спокоен.

На самом деле, ему казалось. Он чуть не подпрыгнул, когда открылась дверь на летнюю кухню. В дверях стояла баба Дуся.

– Ты мне когда за свой трактор отдашь? Не пройти, не проехать, загородил все.

– Блин, баб Дусь, ты хоть шаркала бы громче.

– Чего тебе тут бояться, это я женщина одинокая.

Рэб воспринял ее ответ за иронию.

– Пять тысяч хватит?

Старушка задумалась, хотя Рэб посчитал, что предложил денег с запасом. Баба Дуся вздохнула.

– Давай хоть пять, где ж тебе, тунеядцу, взять больше.

Рэб вынул купюру и отдал ее старушке. Та взяла ее, посмотрела на свет и убрала в передник.

– Баб Дусь, я слышал краем уха, тут какая-то операция намечается в наших краях, всех будут эвакуировать, давайте я вам такси найму, съездите к подруге какой-нибудь, посидите до вечера, языки почешете?

Рэб был уверен, что после начала его операции в эту часть города не будут никого пускать, да и не поедет никто.

– Чегоо? Какая эвакуация?

– Такая, антитеррористическая.

– Правда что ль?

– В интернете так пишут.

– Хм, к Люське съездить что ли, может, не померла еще.

– Съездите, я вам денег на такси дам.

– Ты какой-то подозрительно любезный сегодня. Не задумал ли чего?

– Что Вы, баб Дусь, чего у Вас есть ценного, кроме Вас самих. Вы мне еще спасибо скажете.

Старушка замялась. Жизнь приучила ее к подозрительности.

– Ладно, я сейчас позвоню ей, если живая, съезжу, – баба Дуся развернулась и пошаркала домой. – Не знаю чего купить ей, мыла в сундук или тортик?

Через полчаса она вышла в цветастом парадном наряде.

– Эй, Анатолий, вызывай такси! – крикнула она с крыльца.

– Сейчас.

Рэб облегченно вздохнул и набрал номер такси. Через пару минут оно увезло старушку на другой конец города. Рэб открыл ноутбук и приготовился. От волнения подводил мочевой пузырь, набирающийся слишком быстро. Рэб курсировал между туалетом и столом, как челнок. Последние минуты он терпел, боясь пропустить ответственный момент за не совсем потребным делом.

Большое табло часов на экране ноутбука отсчитывало последние секунды. Оно не успело дойти до ровно десяти часов. На набережной раздался взрыв. Из летней кухни он был слышен, как громкий хлопок.