Сергей Панченко - Второе пришествие (СИ)

Грузовик слепил светом, мешая разглядеть его. Рэб держал прицел ровно посередине света фар. От шума проснулся Бубка. Вскочил с вытаращенными глазами, ударился о крышу и снова упал в кресло.

– Не дергайся. Там машина. Если начнут стрелять, попробуем взять на таран и столкнуть с дороги. – Успокоил мальчишку Рэб готовым решением.

Когда до сближения осталось метров тридцать, грузовик резко остановился. Рэб услышал, как открылась дверь. Что-то тяжелое плюхнулось на дорогу и все замерло. Грузовик работал на холостых, фары светили и больше ничего не происходило. Тогда Рэб решил тоже включить фары, чтобы понять, что происходит возле грузовика.

Мощный свет «бардака» пересветил фары грузовика. Прямо под открытой дверцей грузовика неподвижно лежал мужчина.

– Один, что ли? – тихо произнес Рэб.

– Один, – неожиданно ответила Варвара. – Он заразился.

– Точно? – переспросил Рэб.

– Точно. Больше никого рядом нет.

Рэб завел «бардак». Квазирог подскочил и спросонья схватился за автомат.

– Что, что случилось? Твари, да?

– Остынь, все нормально, – Рэбу не хотелось церемониться с ним.

Рэб подъехал вплотную к урчащему грузовику.

– Пойдем, глянем, что за грузовик, – предложил он Квазирогу.

– Пойдем. Бубка, сядь на пулемет.

Мальчишка с удовольствием забрался в кресло стрелка.

– Нет там никого, – напомнила Варвара.

– Ладно, это для собственного успокоения.

Рэб выбрался из верхнего люка, отметив, что эта дисциплина стала даваться ему гораздо легче. В руках появилось больше силы, а тело заметно постройнело. Квазирог выбрался через боковой люк и по-спецназовски несколько раз поменял положение, непонятно что беря на прицел в полной тьме.

– Все нормально? – усмехнулся Рэб.

– Все чисто, – Квазирог не понял иронии.

Грузовиком оказался допотопный «Газ - 51». Рэб помнил эти машины только в глубоком детстве. Глянул на номер и обомлел. Там висел еще старый черный советский номер с белыми буквами и цифрами.

Водитель завозился и заклокотал. Вяло потянул руку к ноге Квазирога и сразу получил прикладом в голову. Удар вырубил его. Рэб забрался в кабину и почувствовал ностальгический запах старых времен. Все грузовые машины в его детстве пахли внутри именно так.

Рэб заглушил двигатель «флажком», несъемным ключом, торчавшим из железной панели. Задвинул все выдвинутые черные рукоятки, чтобы выключить фары. В салоне было светло от света фар БРДМ. Рэб открыл бардачок. В нем лежали бумаги, которые прижимал граненый стакан и банка кильки в томате.

Рэб вынул из стопки листок. Это была накладная, напечатанная типографским способом на рыхлой желтоватой бумаге. На накладной были проставлены даты, которые объясняли причину появления старого грузовика – июль, тысяча девятьсот семьдесят второго года. Рэб тогда еще не родился.

– Квазирог, эта машина из Советского Союза, из семьдесят второго года.

– Да, ладно? – Квазирог заглянул в салон, потрогал обивку сиденья, посмотрел на необычный ручник, похожий на второй рычаг переключения скорости. – Ё-мое, раритет. Жалко, парняга обернулся, а то бы мы ему рассказали про Перестройку, девяностые и мать его, капитализм с человеческим лицом.

– Так даже лучше. Смотри, – Рэб показал на свет листок накладной, – это же сельповский грузовик. У него в кузове должны быть продукты.

– Серьезно? Настоящие советские продукты? – Квазирог достал фонарь и запрыгнул в кузов. – Ё-мое, Рэб, да тут консервов на год вперед. Блин, газировка!

Шикнула газом открытая бутылка, потом раздались громкие глотки.

– Рэб, это же настоящий лимонад! Держи!

В дверном проеме появилась стеклянная бутылка лимонада. Рэб взял бутылку, сбил пробку о край двери и сделал глоток. Старый, забытый, но еще хранящийся где-то глубоко в памяти вкус сразу вспомнился. Даже всплыли ассоциативные воспоминания, привязанные к этому вкусу. Детство, родители, Первомай, музыка из рупоров, флажки, шары, голуби на палках.

– Дай еще одну. Нет, две, – попросил Рэб.

Квазирог, громко шумя ящиками, подал ему две бутылки. Рэб вылез из машины и отнес их Бубке и Варваре.

– Держи, – сбил пробку и протянул бутылку Бубке. – Ты такого не пил, точно. В твоем детстве лимонад делали из одной химии. А вторую бутылке Варваре, когда проснется.

– Я не сплю, – произнесла она, не открывая глаз. – Сделайте мне трубочку и вставьте ее в бутылку.

– Бубка, придумай что-нибудь, а я пойду, посмотрю, что нам можно будет взять с собой.

Рэб заметил, как дрогнули губы Варвары, будто она хотела улыбнуться. Рэб задержал взгляд на ее точеном профиле. Острый носик, пухлые губы, аккуратный подбородок. Почему-то только сейчас он заметил, какое у нее правильное и красивое лицо. Бубка, ищущий из чего сделать трубку для Варвары, замер, обратив внимание на то, как Рэб ее разглядывает.

– Так мне искать трубку? – он вдруг решил, что Рэб захочет сделать это сам.

– А! Да, я пошел, гляну груз, – Рэб не почувствовал, чтобы ему припекало затылок, но решил, что Варвара деликатно прибегла к своему умению влиять на мысли. До сего момента он не замечал ее красоты. Хотя, ему было не до того.

– Нимфа, – пробубнил под нос Рэб.

– Что? – Квазирог перегнулся через борт.

– Ничего, руку подай.

Квазирог затянул Рэба в кузов, будто он был пятилетним ребенком. Улей добавил ему сил.

– Что интересного для нас нашел? – спросил Рэб.

– Вот консервы, все рыбные, в масле, в томате, какие хочешь, но тушняка нет.

– Сойдут, возьмем.

– Водка, в основном «Русская», но есть ящик «Столичной», и немного коньяка, какой-то «Белый аист».

– Какой-то? Да «Белый аист» это лучше, чем всякие Курвуазье. Берем однозначно, я Бубке обещал живец на коньяке.

– А что Бубке только, Варвара – женщина, ей тоже можно живец на коньяке.

– Это как в анекдоте: дайте нам три бутылки водки и один одеколон. А одеколон вам зачем? С нами дама.

Квазирога анекдот не рассмешил.

– Не завидуй, Рэб, на чужом несчастье своего счастья не построить.

– Ясно, чувство юмора является косвенным признаком уровня интеллекта.

– Давай, без намеков.

– Хорошо, что ты там еще нарыл?

– Две коробки халвы. Запах от нее обалденный.

– Где?

Квазирог показал на две раскрытые картонные коробки. Рэб нагнулся над ними и почувствовал исходящий оттуда запах натурального подсолнечного масла.

– Да, когда-то она пахла именно так.

– Тут пряники, но засохли в камень. Я пытался откусить, но побоялся за зубы.

– Что ж, натуральное портится быстро.

– Лимонад, это ты знаешь. О, соки нашел в трехлитровых банках. Будем брать?

– Блин, куда это все пихать. Взял бы всё, но нам тогда придется пересаживаться на этот грузовик. В «бардак» столько не влезет.