Александр Афанасьев - Оттенки тьмы

Завалить человека – не стакан воды выпить. Но Пастор – дело другое. Это он, тварь, ответственный за многое, в том числе и за трагедию этой земли. Он не просто мразь, он мразь с долгой историей, в том числе и в телевизоре. Уронить такого – дело благое, хоть и грязное.

Сумею?

В принципе сейчас все расслабились, опасность по-другому представляют – никто не ждет снайпера, умеющего стрелять на тысячу метров. Но Пастора по-прежнему могут прикрывать люди из «держохороны» – профессионалы. А они действительно опасны, и контрснайперские команды у них есть. Хотя мне проще – города сейчас полупустые, свидетелей лишних нет.

Говорю так, как будто дело решенное.

Хотя оно и есть решенное. Сомяра подтвердил то, что я и так думал.

Через час – я уже разобрался со снарягой – заехал Тема. Морда – Баба-яга в тылу врага, не иначе.

– Короче, поехали.

– Куда?

– Добазарился я, будут тебе гарантии…

Я поднял брови.

– На месте там.

Ну, раз на месте.

– Только своих предупрежу.

Забирал нас «шестисотый» «мерс», настоящий. Рванули куда-то в южную сторону.

– Куда едем?

– Тут недалеко, увидишь…

Пока ехали, обратил внимание – чисто и разрушений нет. Все-таки это не Грозный, тут немного по-другому воевали. Страшные разрушения есть в районе аэропорта, он фактически стерт с лица земли. А в самом городе почти нет, сюда мало что попадало, особенно по центру.

И я бы не стал это сразу относить на какую-то особенную человечность украинских воинов. Просто эта война с какого-то момента стала договорной, и все это поняли. Как сказал один украинец, убежавший от призыва работать в Россию и при этом сохранивший вполне пробандеровские взгляды – они договорятся, а я так на всю жизнь без ноги и останусь. Были, конечно, и фанатики, но семьдесят процентов – тупо не являлось в военкомат.

Не получилось войны между Россией и Украиной. Народ забил, и тупо все в дерьме потонуло. Может, оно и к лучшему.

Выехали за пределы городской черты, хотя тут сложно сказать, где она начинается и где заканчивается – юг, так, как у нас на Урале, капитально не строят. Потом подкатили к дворцу у дороги – явно разбогатевший корчмарь возвел его. Я такой видел в Куеде, где вся эта шняга, наверное, и началась, и у нас есть пара мест таких – Лось, Ширван…

Там стояло несколько дорогих машин, «мерсы» и джипы, около них люди с автоматами – причем спецы, я таких на раз распознаю. Шагнули к нам.

– С оружием нельзя, просьба сдать.

Делать нечего. Я посмотрел на Тему, после чего стволы оставил в машине, нас охлопали и пустили внутрь. Внутри – сохранившаяся былая роскошь места, которое для его хозяина было не просто забегаловкой, а было началом начал, и потому содержалось соответственно. Густой запах мясного ударил в нос.

– Извините.

Еще один досмотр. Серьезно.

– Проходите.

Зашли в зал. Там был только один человек, но я сразу его узнал. И разом понял, как все серьезно…

…Схлопывание национального бизнеса будет происходить с разной скоростью, потому что сама природа бизнеса у олигархов разная. Раньше всех распалась газовая империя Дмитрия Фирташа. Не потому, что на него оказали самое мощное давление. А потому что в основе бизнеса Фирташа лежал не актив, а схема.

Монополия на поставки российского и среднеазиатского газа в страну, затем эксклюзивные условия при поставках газа на внутренний рынок. Все это были схемы, зиждущиеся на коррупционном сговоре «высоких договаривающихся сторон». А нет схемы – нет и бизнеса.

Кстати, мы должны отдавать себе отчет в том, что до 2006 года эта коррупционная схема работала не против, а в пользу Украины – газ, заходивший в страну через «коррупционного посредника», действительно был дешевле, нежели прямые поставки. Выигрывали домохозяйства и предприятия. Убытки ложились не на украинский, а на российский бюджет. Слезая с газовой иглы и устанавливая «честные цены», украинская власть победила гидру RosUkrEnergo – за счет убытков сотен предприятий и миллионов украинских домохозяйств. Оказывается, бывает и такая коррупция, которая во благо.

Следующим пал Коломойский. Причина та же – схемы рушатся намного легче, чем активы. Нефтяной бизнес Коломойского – сущая схема.

Зыбкий контроль над «Укрнафтой», чисто менеджерский контроль над государственной «Укртранснафтой» и отжатый у татар завод в Кременчуге долгие годы позволяли реализовывать бензин и сжиженный газ на сотнях заправках «Привата» с дисконтом.

Дисконт дал монополию, монополия – сверхприбыль. Но этот дисконт, которому радовались автолюбители, был оплачен из недополученных бюджетом налогов, то есть в складчину всеми нами. Нишу Коломойского в этом бизнесе займут ОККО, WOG, Socar и другие крупнейшие импортеры топлива. Украинская нефтепереработка будет окончательно уничтожена.

В металлургическом бизнесе Коломойский не задержался, удачно продав заводы российскому Evraz. Слишком много мороки – слишком трудный гешефт.

Единственный системный актив самого богатого аллергика на амброзию в стране – Приватбанк. Вокруг него действительно завязалась серьезная борьба, свидетелями которой мы сейчас проходим.

Я убежден в том, что именно миллиарды, заработанные на схемах, навредили Украине больше всего. Потому что «схемы» и «ответственный национальный капитал» – вещи несовместимые.

В этом смысле я бы четко отделял таких олигархов, как Фирташ и Коломойский, от таких, как Ринат Ахметов, Сергей Тарута и отчасти Виктор Пинчук.

Последние – реальные владельцы активов. Именно у них был шанс стать тем самым «ответственным национальным капиталом». Но они его упустили, за что сейчас платят сполна.

Владение реальными активами в отличие от схем сопряжено с большими рисками, что показала, например, история с национализацией предприятий Ахметова в ЛДНР.

Создание холдингов «Метинвест», «ИСД» и EastOne – попытка выстроить системный бизнес по западным менеджерским стандартам. Эти компании проводили аудит, брали кредиты, отчитывались перед инвесторами. Этот бизнес создавал реальные рабочие места и добавленную стоимость.

Однако прибыли, заработанные на этих активах в тучные годы, недостаточно реинвестировались в их модернизацию. Что это – банальная жадность или желание создать запасной аэродром где-нибудь на Туманном Альбионе, сложно сказать. Но ценное время упущено.

Особыми привилегиями металлургия сейчас не пользуется – налоговых льгот нет, тарифы на ж/д транспортировку бьют по заводским закромам. Забрать у Ахметова металлургический бизнес можно лишь в случае, если он проиграет битву за эффективность.

Суть этой битвы неплохо выразил Ростислав Шурма, генеральный директор одного из ключевых активов «Метинвеста» – комбината «Запорожсталь». «Или мы построим конвертер, или не будет ни «Запорожстали», ни Запорожья», – сказал он мне однажды.