Сергей Кручинин - Беглец

– Мне моя сойдет, – буркнул Дед.

– Еще что нарыл. Похожие батарейки упоминались у Стругацких, вот у них они сами клонировались. Но на нашу не похожа.

– И эти будут, главное – ксера найти, – наконец, сказал Локи, – Дед, а ты не ксер, случаем?

– Хто?! Какой еще хер?! – то ли удивился, то ли пошутил Дед.

– Да не хер, а ксер, ксерокс. Талант такой, могут вещи клонировать.

– Нет, никакой не ксер я, это точно, – ответил Дед.

– А если мы найдем ксера? – спросил Хром.

– Редкий дар. И еще нужен ему материал, из которого он батарейку нашу клонирует.

– Можно, но сложно, – сказал Хром. – Сделаны они из облученного графита. Радиоактивный графит притащить сложновато будет. Хотя, если подумать, можно. Я даже знаю, где его взять: на ЧАЭС. Это одна из немногих станций с графитовыми реакторами. Девать этот графит после снятия реактора с эксплуатации некуда. Один из проектов утилизировать этот радиоактивный графит – использовать его в батарейках.

– Э, нет, это не для нас! – ответил Локи. – Нам, иммунным, радиация хуже пули. И мы себя попортим. И ни один ксер не станет работать. И вообще, не нужны нам такие батарейки!

– Нет, сами батарейки не фонят.

– Ты уверен?

– Там только альфа-излучение, и источник экранирован, заперт в контейнере. Если не расковырять эту батарейку, все норм будет.

– Все равно вариант с ксером отпадает. Ни один нормальный ксер не будет работать с радиоактивным материалом.

Хром рассматривал аккумулятор. Значок радиоактивности, надпись – С14, КАЭС.

– Я думаю, на станции должны быть еще. Много. Очень много. В моем мире был проект по переработке графита, а на таких станциях его много. Стало быть, там целый склад. Одного только не пойму: почему КАЭС, когда, вроде бы, Чернобыльская?

– Может, Киевская? – предположил Дед. – Область-то Киевская?

– Может быть, – ответил Локи. – Или Курчатовская. Говорю же, раньше вместо Припяти Курчатов прилетал.

– Или просто Припять Курчатовым называлась в той реальности, – предположил Хром, – там даже улица Курчатова есть. Так что наша это станция, она самая, Чернобыльская, как ее ни назови.

Отправились на кухню. Готовили Эфемера и Камилла, Семёнова жена.

– Как муженёк поживает, не жалуется? – пошутил Локи.

– Да ты только посмотри на него! – ответила та.

Лис довольно завилял хвостом.

– Смотрю, – сказал Хром. – С вашим появлением Лис прописался уже в кухне.

– Ну, а что? – спросила Эфемера. – Кормят его славно. Не то что жить подачками в Припяти.

– Эфемера, – спросил Хром, – а когда вы с Тарпаном второй раз на станцию заезжали, кроме батарейки, ничего больше не заметила?

– Про гречишное поле я рассказывала?

– Да мы и сами видели, – сказал Хром.

– Там, у реки, к полю примыкал кусок болота. Севернее. В этот раз там дымили градирни. Раньше их там не было.

– Так градирни на острове и не достроены. Правда, если бы и достроили, в плане было еще и по ту сторону реки реакторы строить.

– Не на острове, а по ту сторону реки. До излучины, где мост. Напротив Припяти. Точно говорю, были. Я не могла так ошибиться.

– Ладно, – сказал Хром. – Станция на месте. Но предупреждаю: придется в саркофаг лезть. У меня есть планы всех помещений. Надеюсь, они не изменились.

– Если градирни не там, где были, и внутри станции может все поменяться. Может, ну их, эти батарейки? – заметил Локи.

– Как «ну»? – возразили Дед и Хром в один голос. – Абсолютно точно надо брать!

– А радиация? – предупредил Локи. – Радиация – плохо. Она наш иммунитет снижает и опасна. Корь, оспа, чума – что угодно не страшно. А радиация опасна.

– Но если принять меры защиты, вооружиться дозиметром и не задерживаться долго на фонящих участках, сильного вреда не получим, – сказал Хром. – Работники ЧАЭС постоянно в реакторе лазают. И на крышке «Елена», и у Слоновьей ноги, и в местах установки датчиков у шахты реактора. И ничего, живые.

– Ну что ж, рискнем, – ответил Локи.

Решили отправиться втроем: Хром, Локи и Дед.

– Семён, остаешься за старшего. Смотри, чтобы с нашими бабами ничего не случилось, – напутствовал лиса Дед. Семён не сильно расстроился. Он, как обосновался на кухне, с тех пор не сильно и стремился оттуда вылезать.

– Может, Кобола возьмем? – спросил Хром. – Электронные системы безопасности, поможет взломать.

– А если схемы изменились? Возиться будет долго, а деньги ему платить. Он бесплатно с нами не пойдет.

– А мы что будем делать с электронными замками? – спросил Хром.

– Что делать, Дед? – переспросил Локи у Деда.

– Динамитную шашку – и всего делов! – ответил Дед.

– Вот, даже Дед знает! – торжествовал Локи.

– А серьезно? Не думаю, что взрыв хорошо скажется на нашей радиационной безопасности.

– Придумаем что-нибудь. Может, стекло выдавим. Может, газовый резак захватим. Нас трое, и мы умные! – Локи постучал себе по башке, как по дереву – даже зачем-то целых три раза.

– Давай все-таки возьмем. Батареек почти всем хватит. Почти даром. Я поговорю с Коболом.

Хакер сидел в окружении мониторов – не современных, плоских, а старых, с кинескопами. На черных экранах бежали зеленые строчки кода, Кобол задумчиво вводил команды на одном из терминалов.

– Хром! Еще какой медиаконтент раздобыл? – приветствовал хакер.

– Ну не сказал бы, что контент. Посмотри. – Я протянул ему батарейку.

Кобол снял с полки мультиметр, лампочку, подключил, проверил.

– Да, – говорит, – хорошая вещь. Но, чувствую, радиоактивность.

– Фонит?

– Нет. Это не мерил. Чутье подсказывает. Внутри что-то есть.

– Замерь. Радиоактивность только внутри, снаружи нет. Дозиметр есть?

Кобол порылся в аппаратуре, достал.

– Вот видишь, обычный нормальный фон.

Хром объяснил принцип работы аккумулятора.

– За сколько продашь? – поинтересовался Кобол.

– Эту не продаю.

– Жаль, – расстроился хакер. – Если раздобудешь, обязательно тащи.

– У меня есть идейка, Кобол.

– Слушаю.

– Эту батарейку достали в зоне аварийной атомной станции. И, по моим расчетам, там таких грузовик можно загрузить. Пойдешь с нами – без батареек не останешься.

– Там же радиация! Ты новичок, не знаешь, насколько это опасно для нас, иммунных.

– Знаю. Для неиммунных – тоже. Но если воспользуемся санпропускником, наденем спецовку, будем следить за экспозиционной дозой, вред будет минимальный.

– Допустим. Но я там зачем?

– Электронные системы пропуска. Сейчас все жестко. А надо внутрь проникнуть.

– Ладно. Предложение заманчивое. Но споранами поделитесь. На поправку здоровья. Штук восемь.

– Идет.

– Признаться, Хром, я уже засиделся тут. Даже думал в другой стаб отправиться. Так что очень даже за прогулку.

– Прогулочка опасной может быть.