Вероника Рот - Знак [litres]

– Ты ошибся, Ризек, считая, что мои способности включают в себя только токодар и боевые искусства.

Впервые в жизни я сама в это верила.

Воздух подземного каземата был прохладен, но Акос понимал, что Исэй дрожит вовсе не от холода.

– Ваша мать сказала, что Ори будет здесь.

– Наверное, произошло какое-то недоразумение, – прошептала Сизи. – Иногда она не…

Акос не хотел спорить с Сизи и продолжал молчать. Они должны найти Ори. Если ее нет в тюрьме, значит, она находится где-то недалеко от арены, возможно, как раз у них над головами, или на помосте, на котором Ризек пытал собственную сестру.

– Мы теряем время. Надо подниматься и искать ее, – в конце концов произнес он, поразившись силе своего голоса. – Нам пора.

Его решительность победила панику Исэй. Канцлер глубоко вдохнула и повернулась к двери. Внезапно раздались шаги, и через несколько секунд в коридоре появился Вас Кузар собственной персоной…

– Сурукта, Керезет и… а, Бенезит! – Вас скривился. – А ты не столь миленькая, как твоя сестричка. Уж не шотетский ли клинок оставил на тебе эти шрамы?

– Бенезит?! – Тека вытаращилась на Исэй. – Но…

Исэй кивнула.

Сизи привалилась к стене камеры, прижавшись ладонями к стеклу. Быть может, Сизи мысленно перенеслась в свой родной дом и опять смотрит на то, как Вас убивает их отца. Именно это происходило с Акосом после похищения всякий раз, когда он видел Васа. Воспоминания накатывали на Акоса, как волна. Но ведь это уже было в прошлом…

Глаза Васа оставались пустыми и равнодушными, как обычно. Акос с отвращением осознал, что Вас не испытывает к ним ненависти: внутри у стюарда был холод и лед. Легко думать о нем, как о воплощении зла, однако правда заключалась в том, что Вас, по сути, был роботом, выполняющим команды хозяина.

Воспоминания об умирающем отце крутились в голове. Свежая рана. Кровь, яркая, как токотечение в небе. Окровавленное лезвие, которое Вас вытер о штанину, покидая их дом. Мужчина с золотисто-карими глазами, облаченный в отполированную шотетскую броню, не чувствующий боли… если только… если…

Если только Акос до него не дотронется.

Затевать с Васом переговоры он не стал. Не имело смысла. Не раздумывая, Акос направился к стюарду. Под его ботинками скрипел песок, занесенный ими самими на подошвах. Взгляд Васа стал жестким, лицо стюарда озаряли полосы аварийного освещения.

Пульс грохотал у Акоса в висках. Ему хотелось сбежать или хотя бы держаться подальше от Васа, но он упорно шел вперед. Ноздри широко раздувались, казалось, ему не хватало воздуха.

Вас сделал выпад, и Акос отреагировал как жертва: отшатнулся. Недостаточно быстро: нож царапнул броню. Поморщившись от неприятного скрипа, Акос повернулся к противнику. Он должен убедить Васа, что успех близок. Это бы вселило в стюарда самоуверенность. Самоуверенность порождает небрежность, которая может предоставить Акосу шанс выжить.

Глаза Васа смахивали на металлические бляшки, а мускулы напоминали перекрученные канаты. Он вновь занес руку для удара, но вместо того чтобы ткнуть противника ножом, схватил Акоса за предплечье и со всего маху двинул о стену камеры. Затылок Акоса стукнулся о стекло. Перед глазами вспыхнуло. Акос увидел отражение пола в плоском потолке. Ладонь Васа продолжала сжимать его предплечье.

Что же делать? Акос изловчился и схватил стюарда за запястье. Вас не успел даже ткнуть противника ножом. От прикосновения Акоса глаза Васа расширились. Почувствовал боль? Акос попытался двинуть стюарда головой в нос, но тот оттолкнул его.

Акос рухнул на пол, в ладонь впились песчинки. Тека быстро взяла Исэй и Сизи за руки и потащила их прочь. Акос почувствовал облегчение, хотя по шее что-то потекло.

Наверное, пот или кровь. Череп гудел. Вас оказался гораздо сильнее Акоса.

Облизнув губы, Вас подошел к нему и ударил ботинком в бок, прикрытый броней. Потом еще раз – только теперь в челюсть.

Акос закрыл лицо руками и застонал. Он с трудом дышал. Все мысли вылетели из головы.

Вас захохотал. Склонившись над Акосом, схватил за броню и приподнял.

– Передавай привет своему папаше, – прорычал стюард, брызжа слюной.

Акос понял, что нельзя терять ни секунды, и положил ладонь на открытую шею Васа – просто чуть-чуть нажал. Вас удивленно замешкался, на лице появилась гримаса. Он так и застыл, согнувшись от боли, броня задралась, и над ремнем штанов показалась полоска незащищенной кожи. Не отрывая пальцев от горла Васа, Акос другой рукой вытащил из голенища ботинка нож и вогнал лезвие стюарду под броню, вспарывая внутренности Васа.

Глаза Васа вытаращились, вокруг радужек показались белки. А потом шотет завопил. Он орал, а слезы лились по его физиономии. Акос ощутил на своей ладони горячую кровь. Они с Васом словно приросли друг к другу: нож Акоса застрял в плоти Васа, а руки стюарда сжимали его плечи.

Их взгляды встретились, и Вас повалился на пол. Шотет судорожно всхлипывал.

Прошло немало времени, прежде чем Акос решился пошевелиться. Он должен убедиться, что Вас мертв. Подумал о пуговице в материнской ладони, о своем погибшем отце – и вытащил нож из живота Васа.

Он постоянно думал о том, что однажды убьет Васа Кузара. Это сделалось его навязчивой идеей, которая не оставляла его ни на минуту. В своих мечтах Акос гордо возвышался над трупом Васа, воздев клинок к небу, и кровь врага стекала по его коже, подобно токотечению.

В этих грезах он испытывал триумф, чувствовал себя победителем и мстителем, расквитавшимся с убийцей отца.

Он уничтожит Васа, и тогда душа его отца обретет долгожданный покой.

В этих грезах Акос не вжимался в стену камеры, оттирая ладонь носовым платком. И не дрожал так, что то и дело ронял скомканный лоскут на стеклянный пол.

Мертвый Вас стал каким-то мелким. Кривозубый рот и глаза были приоткрыты. Акос сглотнул поднявшуюся в горло желчь, чтобы не стошнило.

«Ори», – подумал он.

Кое-как добравшись до двери, он побежал.

Ризек уставился на меня. На его лбу, сразу под линией роста волос, выступили бисеринки пота. Взгляд, обычно пронзительный, затуманился. Уголки рта опустились, на лице появилось странное выражение. Неужели… беззащитности?

– Нет, это ты совершила ошибку, – произнес он чужим, высоким и мягким голосом Айджи.

Складывалось впечатление, что Ризек с Айджей делят одно и то же тело, и на поверхность «выныривает» то один, то другой.

– Ты сама подтолкнула его к этому.

Кого – его?

Гул толпы изменился. Никто не смотрел на Ризека. Головы повернулись к помосту, с которого тот недавно спустился. Теперь там стоял Айджа Керезет, держа нож у горла какой-то девушки.