Айя Сафина - Падальщики. Непогасшая надежда [СИ]

Не нравится, когда Тесса вот так прислушивается к чему-то, что слышно только ей. Этот загадочный звук и называется интуицией Тессы, а как показывает практика, эта интуиция не несет ничего хорошего.

— Слишком тихо, — произнесла она.

Я бы с ней поспорил. Орущие дети начинали меня бесить.

— Маргинал, выйди на связь, — уже громко приказала Тесса.

— Я здесь, камрад, — мурлыкающий голос француза резко контрастировал с растущим здесь напряжением.

— Ты ведешь наблюдение за лесами? Что там происходит?

Солдаты наконец услышали переговоры между Тессой и Маргиналом и тоже перестали суетиться, а по их обеспокоенным лицам и некоторые жители деревни тоже обратили взоры на Тессу, стоящую посреди домов, и вглядывающуюся по сторонам.

Но Маргинал вдруг замолчал.

Какого черта происходит?

— Маргинал, ответь! — повторила Тесса.

Тут вдруг Тигран задергался и тоже начал осматривать окружающие нас холмы с заснеженными лесами.

— Она права. Птицы молчат, — подтвердил он.

Теперь уж я не выдержал перед напором этой долбанной паники, которая как инфекция передавалась воздушным путем.

— Аяксы, сколько осталось людей на погрузку? — затараторил я в микрофон.

И тут вдруг где-то вдалеке раздался взрыв.

На площади немедленно стихло. Люди тотчас же повернули головы в сторону незнакомого им раздавшегося звука. Они понятия не имели, что это за грохот. А вот солдаты же напротив — очень хорошо знали этот звук — так взрывается наша винтовочная граната АПАВ.

Мое сердце бешено забилось, дыхание участилось, а спину окатил холодный пот.

21 декабря 2071 года. 09:20.

Фунчоза.

— Тесса, что там? — спросил Калеб в наушнике.

— Ты снова рассадил их не так! — кричала умалишенная прямо под боком.

Эта истеричная Долбалания уже начинала не на шутку меня бесить!

— Они, вроде, были и не против! — процедил я сквозь зубы.

— Это же напуганные дети! Конечно, они и слова не скажут, когда дяди с автоматами велят им что-либо сделать!

Она залезла уже в четвертую машину, чтобы навести там одной лишь ей ведомый порядок!

— Кирюша, где твоя сестра?

— Килюса, где твоя сестла?! — передразнил я.

И тут же получил подзатыльник. Да какого хрена она себе позволяет?

— Пока не знаю, — раздался в ухе тихий голос Тессы.

О, нет! Если еще одна психопатка начнет действовать мне на нервы, обещаю, я начну пытать людей!

— Ты что-то заметила? — спросил Калеб.

— Куда посадили Надю? Вы видели?

— Она в последней машине.

— Да, кажется, я видела…

Женщины продолжали тявкать и кудахтать над сопляками, а я пытался вникнуть в переговоры придурков из Маяка. Что там опять?

— Слишком тихо, — произнесла Тесса.

Да что ты говоришь? Хочешь, поменяемся местами?

— Нет, Марина! Сиди! Я сама проверю! Остальные все здесь? — Алания продолжала руководить парадом.

— Да, все здесь! Не волнуйся, Алания!

— Маргинал, выйди на связь, — уже громче раздался приказ Тессы.

— Я здесь, камрад.

— Я проверю последнюю машину! — объявила сумасшедшая тетка с седой косой до задницы, как будто собралась спасать мир. Кстати, задница у нее ничего так.

— Маргинал, ответь!

Вдруг я услышал эти противные нотки в голосе Тессы, когда она превращается в большого начальника. Того самого, которого посещает загадочная интуиция, и она становится такой потрясающей и великолепной, что хоть глаз выколи! Но как я уже говорил, нюх на опасность у нее насколько необъясним, настолько же точен. И потому мой сфинктер рефлекторно сжался.

— Аяксы, сколько осталось людей на погрузку? — крикнул Калеб.

Но в следующую секунду все забыли о его вопросе, потому что где-то на востоке взорвалась граната.

Твою мать! Я знаю, что это за граната! Но вот чего я не знаю, так это почему кто-то из солдат выстрелил ею из Фамаса!

Неожиданно стало неестественно тихо. О, я бы кончил от этой тишины после визжащего надрывного ора ДолбаАлании о том, что я все делаю не так, если бы только эта тишина не была предвестником катастрофы.

А в следующую секунду катастрофа началась.

— План Ж, вашу мать! У нас план Ж! — надрывно завопил в наушниках Пудель.

Мой Пудель. Пятеро рядовых Васаби дежурили на границе вдоль обрыва в низменность с теплицами. Как раз там, где раздался взрыв.

Мой сфинктер превратился в точку размером с маковинку, а сердце начало усиленно впрыскивать адреналин в кровь.

— Что еще за план Ж? Что это значит? — спросил кто-то.

— Это значит «План Жопа»! У нас прорыв! Пудель, где они? — закричал я в микрофон.

Но мои ребята были слишком заняты, а может, напуганы — и это мне не нравилось больше всего — чтобы ответить.

— Фунчоза! Фелин! — крикнул кто-то.

Я посмотрел влево — это была Тесса. Она водила пальцами на планшете на запястье, и я понял, что она имела в виду. Черт, даже я остолбенел на секунду и потерял свою командирскую хватку! Я тут же принялся подсоединяться к камерам моих людей, которые встретили врага первыми.

Картинка еще не возникла на круглом дисплее перед моим глазом, как я уже застегивал шлем и бежал вдоль домов в сторону теплиц.

— Тесса! — крикнул я на ходу.

— Уже за тобой! — ответила она.

Я могу ненавидеть эту суку в мирное время, но, черт возьми, она — единственная, с кем я уверен в том, что моя спина всегда будет прикрыта, когда мне это нужно.

Послышался еще один взрыв гранаты, а за ним уже начались автоматные очереди. Они стреляли где-то вдалеке за домами, до них еще метров триста, и я проклинал свою двадцати шести килограммовую экипировку, которая замедляла мой бег. Я должен быть с моими солдатами! Я должен защищать их!

А выстрелы не смолкали и даже усилились. Это нагоняло страх. Но я не желал тратить ни секунды на работу с планшетом, чтобы вывести на дисплей картинку с камер солдат. В конце концов, какая разница, что там происходит? Главное добежать поскорее и усилить обстрел врага!

— Черт подери, Пудель! Сколько их там? — кричал я, задыхаясь.

В наушниках стоял неразборчивый гомон из криков, выстрелов, хлопков.

— Пудель!

— Я… я… их много! Я не могу сосчитать! — ответил наконец рядовой.

В его голосе слышалась неподдельная и, самое ужасное, неконтролируемая паника.

— Пять? Десять? Двадцать? — рычал я в негодовании.

Мои солдаты не умеют считать?

Снова крики и безостановочные очереди Фамаса.

Всего пятьдесят метров до ребят! Всего пятьдесят метров до пограничного обрыва в низменность с теплицами!

— Их двадцать! Нет! тридцать! Сорок! Черт! Я не могу сосчитать! Их слишком много! — теперь Пудель не просто паниковал, а полностью отдался во владения страха.

В соседнем проулке между домами я видел бегущую Тессу. Она вдруг посмотрела на меня таким взглядом, от которого я готов был наложить в штаны. Ей было страшно. А если Стальной Стерве страшно, то стоит бояться всем нам!