Джек Вэнс - Избранные произведения. Том III

— Прежде всего, перечислим понятия, которые декабрахи сочтут полезными и знакомыми.

— Я займусь существительными, — предложил Деймон, — а ты — глаголами. Заодно можешь и глагольными формами. — Он написал: «№ 1. Вода».

После длительных обсуждений и исправлений был готов небольшой список основных существительных и глаголов, а также относящихся к ним знаков.

Перед резервуаром поместили макет головы декаб-раха, а поблизости табло с лампочками.

— Был бы у нас кодировщик, — вздохнул Деймон. — Просто закладывали бы в него информацию, и он управлял бы щупальцами макета.

Флечер кивнул.

— Да, оборудование не помешало бы, да еще недели три времени, чтоб как следует в нем разобраться. Плохо, что у нас ничего нет… Итак, начнем. Сперва числа. Зажигай лампочки, а я займусь щупальцами. Для начала посчитаем от одного до девяти.

Прошло несколько часов. С декабрахом не произошло никаких изменений, черный глаз спокойно наблюдал за происходящим.

Подошло время кормить пленника. Деймон положил перед резервуаром грибки; Флечер установил на макете сигнал «пища». В воду бросили несколько шариков темно-зеленого цвета.

Декабрах тут же всосал их через ротовое отверстие.

Деймон сделал вид, будто предлагает макету еду. «Щупальца» подавали сигнал «пища». Деймон старательно разыграл сцену угощения, положив лакомый шарик в ротовое отверстие макета. Затем, повернувшись к резервуару, предложил еду декабраху.

Животное продолжало безмятежно наблюдать.

Пролетело две недели.

Флечер зашел в бывшую комнату Рейта поговорить с Кристалем, который в этот момент читал микрофильм.

Кристаль погасил текст на экране и, убрав ноги со спинки кровати, встал.

— До инспектора осталось совсем немного, — сказал Флечер.

— И что?

— Я тут подумал: может, ты просто ошибся? Ведь это не исключено.

— Спасибо, — ответил Кристаль. — Правда, не знаю, за что.

— Мне не хочется, чтобы ты пострадал, если вдруг действительно ошибся.

— Еще раз спасибо, — повторил Кристаль. — Чего ты хочешь?

— Мы пытаемся доказать, что декабрахи — разумные существа. Если ты согласишься нам помочь, я не буду выдвигать против тебя никаких обвинений.

Кристаль приподнял брови.

— Очень благородно. И, разумеется, все свои жалобы я должен оставить при себе?

— Если декабрахи разумны, тебе не на что жаловаться. Кристаль кинул на него язвительный взгляд.

— А вид у тебя невеселый. Не говорит, что ли, твой декабрах? Флечер с трудом подавил раздражение.

— Мы с ним работаем.

— Может, он не так разумен, как хотелось бы? Флечер собрался уходить.

— Пока он знает только четырнадцать знаков. Но учит по два-три в день.

— Эй, — окликнул его Кристаль, — постой! Флечер задержался в дверях.

— Да?

— Я не верю тебе.

— Это твое право.

— Дай посмотреть, как он подает знаки. Флечер покачал головой.

— Лучше, чтоб ты был здесь. Кристаль зло посмотрел на него.

— Ты уверен, что поступаешь благоразумно?

— Надеюсь. — Флечер оглядел комнату. — Тебе что-нибудь нужно?

— Нет. — Кристаль повернул выключатель, и на потолке вновь загорелся текст книги.

Флечер вышел из комнаты. Дверь закрылась; щелкнул замок. Кристаль поспешно выпрямился, бесшумно вскочил на ноги и, подбежав к двери, прислушался.

Шаги Флечера затихли. В два прыжка добравшись до кровати, Кристаль сунул руку под подушку и вытащил кусок электропровода, отрезанного от шнура настольной лампы. На двух карандашах, служивших электродами, были сделаны надрезы, и вокруг обнажившегося грифеля намотан провод. В качестве сопротивления в контуре Кристаль использовал лампочку.

Он подошел к окну. Из комнаты была видна вся восточная сторона судна и пространство между офисом и баками с водой, стоящими за промышленной лабораторией. На палубе никого не было. Казалось, все замерло, только из трубы тянулась белая струйка дыма, а позади нее плыли по небу розовые и багровые облака.

Кристаль принялся за дело, беззвучно насвистывая сквозь сжатые губы. Запихнув провод в щель над подоконником и прижав к стеклу карандаши, он высек искру, и между карандашами зажглась дуга длиной почти в пол-окна. Это был единственный способ пробиться сквозь прочное кварцево-бериллиевое стекло.

Работа шла медленно и требовала большого напряжения. Пламя горело слабо и неровно; дым щекотал Кристалю горло. Глаза слезились, он часто моргал, но не сдавался. Только в пять тридцать, за полчаса до ужина, он спрятал инструмент. Вечером продолжать работу было опасно: в темноте свет пламени мог привлечь внимание.

Шли дни. Каждое утро Гайдеон с Атреусом окрашивали тусклое небо в багровые и бледно-зеленые тона и каждый вечер исчезали на западе в тоскливой темной дымке.

Аварийную антенну сняли с крыши лаборатории и прикрепили к шесту над жилым помещением. И вот однажды около полудня раздался вой сирены, перекрывший радостные возгласы команды: было получено сообщение со станции ЛГ-19, и Мэннерс собирался ознакомить всех с его содержанием. Такое событие происходило на Сабрии раз в полгода; вот и завтра, как обычно, будут спущены с орбиты лихтеры, а на них — продовольствие, запасы воды, инспектор и сменные экипажи для «Биоминералов» и «Океанского шахтера».

В кают-кампаний откупорили бутылки; все громко разговаривали, смеялись, делились планами на будущее.

Точно в назначенный час, рассекая розовую дымку, в небе показались четыре лихтера. Два опустились на воду возле «Биоминералов», два других возле «Океанского шахтера».

Первым на борт судна ступил инспектор Бевингтон, маленький шустрый человечек в безупречном синем мундире. Он являлся посланником правительства, толкователем его многочисленных законов, правил и постановлений; он был уполномочен выносить решения по некоторым юридическим вопросам, брать преступников под стражу, расследовать случаи нарушения галактических законов, проверять условия жизни и уровень безопасности, собирать налоги и пошлины, — словом, в полной мере олицетворял собой правительство.

Должность эта, конечно, располагает к взяточничеству и мелкому деспотизму, однако, благодаря постоянному контролю, такое случалось редко.

Бевингтон был известен своей кристальной честностью и полным отсутствием чувства юмора. Он мало кому нравился, но пользовался общим уважением.

Флечер встретил его у трапа. Бевингтон внимательно посмотрел на него, недоумевая, почему тот так широко улыбается. А Флечер как раз подумал, что в этот момент из воды запросто мог появиться варан — посланец декабрахов и обвить ноги инспектора. Но все было спокойно; Бевингтон беспрепятственно соскочил на палубу.

Пожав Флечеру руку, он огляделся.