Джек Вэнс - Избранные произведения. Том II

Трилль понимал, что не сможет закончить проект строительства города в том виде, в каком он его задумал, но в то же время ему пришла в голову идея, послужившая решением всех возникших проблем. Одним росчерком пера архитектор приказал строить все городские здания в строгом соответствии с теми стандартами, которые применялись в отношении прототипа; разрешалось изменять только размеры зданий, но не их пропорции.

Смелость такого подхода поразила всех — и сторонников, и противников проекта. Комиссары бурно протестовали — они считали, что, поскольку окончательный план Трилля явно представлял собой безответственный каприз спятившего инвалида, его следовало отвергнуть целиком и полностью. Но перспектива нарушения договора вызвала напряжение в обществе. Как я уже упомянул, мы — сдержанный и трезвый народ. Нам присущи прирожденное чувство личной ответственности и почти религиозное почтение к устоям договорного права. Короче говоря, намерение комиссаров расторгнуть договор с Триллем вызвало такое возмущение, что комиссарам пришлось отступить.

Вырос новый город — и почти немедленно он был объявлен самым совершенным архитектурным достижением Галактики! Трилля окружили невиданными почестями; ему даровали знатный титул с обширным поместьем, ему присвоили звание пожизненного члена-корреспондента Института, что позволяло носить на плече сверкающий золотой знак отличия.

Вот таким образом. Так возник Фальзиэль — плод безумного воображения Трилля и результат нашей непоколебимой приверженности соблюдению цивилизованных норм». Руфт указал на бутыль: «Не пропустить ли нам еще по стаканчику, чтобы отметить столь знаменательную встречу?»

Малуф взглянул на Мирона; тот фаталистически пожал плечами.

«Хорошо, но только капельку».

Руфт щедро наклонил бутыль, заполнив стаканчики так же, как в первый раз, после чего провозгласил очередной тост: «За здоровье высоких женщин и плодородных деревьев!»

Стаканчики с пламенной жидкостью опрокинули согласно заведенному обычаю.

Когда Малуф снова обрел дар речи, он спросил, выговаривая слова с некоторым трудом: «Не порекомендуете ли вы какую-нибудь таверну, где мы могли бы попробовать местный эль?»

«Конечно, конечно! Сразу приходит в голову «Двор короля Гамбринуса» — я сам частенько посещаю это респектабельное заведение. Их крепкий темный портер тяжеловат на мой вкус, но горький силурийский эль не заслуживает ничего, кроме похвалы. Таверна недалеко отсюда — пройдите до первого перекрестка по бульвару, ведущему к космическому вокзалу, и поверните налево. Метрах в пятидесяти впереди вы заметите арочный портик, поддерживающий статую полубога Атласа, в свою очередь взвалившего на плечи глобус Древней Земли. По традиции такой статуей украшена каждая таверна в Фальзиэле».

«Любопытно! — отозвался Малуф. — Ваши сведения могли бы оказаться исключительно полезными, если бы у нас было больше времени на ознакомление с городом».

Руфт вздохнул: «Иногда мне хочется находиться в двух тавернах одновременно. Это позволило бы сэкономить много времени и сил, затрачиваемых на передвижение из одного заведения в другое».

«Если кто-нибудь и способен сотворить такое чудо, — пробормотал себе под нос Мирон, — так это наш судовой механик, Фэй Шватцендейл».

Вскоре после захода солнца капитан Малуф и его команда направились в город из космического вокзала; Монкриф и его труппа решили остаться на борту «Гликки». Астронавты прошлись по бульвару, повернули налево на первом перекрестке и увидели впереди портик «Двора короля Гамбринуса». Внутри таверна представляла собой длинное, узкое, тускло освещенное помещение со сводчатым потолком и стенами, обшитыми полированными деревянными панелями оттенка темного меда. Столы были рассредоточены по всей длине зала, а бар находился в правом конце, у стены.

Посетителей в таверне оказалось немного. За одним из дальних столов два старика сидели с недопитыми кружками пива, склонившись над шахматной доской. На стене за ними какой-то художник изобразил — судя по всему, давным-давно — короля Гамбринуса собственной персоной, восседающего на величественном золотом троне. В одной руке Гамбринус держал скипетр, в другой — кружку пенящегося пива. Король строго, но в то же время достаточно благосклонно взирал на питейный зал.

За стойкой стоял толстый бармен в белой блузе и в маленькой белой шапочке. Заметив новоприбывших, бармен не проявил особого энтузиазма; тем не менее, он приветствовал их звучным раскатистым баритоном: «Добрый вечер, господа! Вы решили навестить нас в необычно поздний час. Тем не менее, мы сделаем все возможное, чтобы утолить вашу жажду». Широким жестом он указал на пустующие столы: «Присаживайтесь за столом с подходящим астрологическим символом. Или, если хотите, я могу порекомендовать подходящий стол».

«Ваш совет не помешал бы, — отозвался капитан Малуф. — Значение некоторых из этих символов теряется во мраке времен».

«Верно!» — спокойно кивнул бармен. Поразмышляв, он протянул руку: «Вот этот стол, думаю, вас вполне устроит. Он надежен и поддерживал тысячи кружек, лишь изредка опрокидывавшихся. Насколько мне известно, этот стол способствует доброжелательному и великодушному обмену мнениями, даже среди инопланетян. За этим столом никто еще не подавился до смерти, и никто из сидевших за ним еще не пытался сбежать, не заплатив за выпивку».

Четыре астронавта уселись за рекомендованным столом. Бармен спросил: «Что вам подать?»

«А что у вас есть?» — спросил, в свою очередь, капитан Малуф.

«Мы предлагаем превосходные сорта пива и эля на любой вкус: крепкий темный портер, «Особое» пиво фирмы «Сырой погреб», нефильтрованный «Вайверн», эль «Старая злючка», «Бледный готический» эль и горький силурийский эль».

Малуф и все его спутники заказали горький силурийский эль.

Его подали в высоких кружках, изготовленных из выдолбленных коротких поленьев твердого темного дерева. Малуф довольно долго изучал полученную кружку, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону. Наконец он обернулся к бармену и спросил: «Это темное дерево как-то называется?»

«Разумеется! Это болотный свиль, он растет в полупогруженном в воду состоянии и никогда не достигает больше двух метров в высоту и метра с четвертью в диаметре. Это дерево нельзя рубить или пилить в месте произрастания; его вытаскивают с корнем, пользуясь плавучей подъемной стрелой. Стволы обтесывают, приготовляя бревна, которые выдерживают в течение пяти лет. Затем бревна режут на поленья, а поленья высверливают и обтачивают на станке, получая стандартные заготовки. Эти заготовки варят в особом масле в течение трех дней, после чего покрывают резьбой и отделывают вручную. И они становятся пивными кружками, причем ни одна не похожа на другую! Кружки не бьются, не растрескиваются и служат вечно».