Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

— Полно вам, — Минору начинал злиться, — я знал, что Юкки захочет встретиться с матерью, и не запретил ей это. Зачем? Представляете, как нам с вами было бы плохо, запрети отец нам видеть друг друга, — он попытался примиряюще улыбнуться.

— Осиба пытала вашего отца! Пытала раскаленным железом! — Лицо Фудзико покраснело, губы дрожали. — Пытала, а потом просила у Токугава, чтобы тот обезглавил Арекусу! Обезглавил вашего отца! Вы это не учитываете. Как вы думаете, в каком случае женщина действует столь жестоко и столь решительно?

— Если она люто ненавидит мужчину?.. — попытался догадаться Минору и тут же напоролся на колкий взгляд матери.

— В том случае, если она смертельно влюблена в него! Влюблена в своего заклятого врага! Ха-ха. Я, слава Будде, уже давно замужем и знаю много такого, что вам, молодой человек, еще только предстоит узнать.

— Госпожа Осиба, жена господина Дзатаки, влюблена в моего отца?! — Минору вскочил, но тут же сел, придавленный тяжелым взглядом матери.

— Влюблена не то слово! Она испытывает страсть к человеку, которого поклялась убить. И убьет. Рано или поздно, если мы не помешаем ей в этом.

— Любить и убивать? — Минору вытер ладонью взмокшую шею, дождь за окном помогал расслабиться. — Если бы госпожа Осиба была действительно влюблена в отца, ей следовало открыться ему или, еще лучше, попытаться встретиться с ним наедине… она могла бы изменить Дзатаки, но убивать того, кого любишь…

— Осиба не может изменить Дзатаки, потому что об этом сразу же станет всем известно. — Фудзико вздохнула. — Если бы все было так просто, стала бы я волноваться? Но проблема змеи в том, что она не может не кусаться. Проблема Осибы в том, что она влюбилась в вашего отца и моего мужа вопреки собственной воле и здравому смыслу. Влюбилась, когда ей был дан четкий приказ выпытать у него необходимые ей сведения. Влюбилась в того, о ком должна была думать не иначе как о вещи. Когда-то Осиба была наложницей самого Тайку, у них родился сын Хидэёри. Но этот сын ничего не получил от наследства своего легендарного отца. Замок в Осаке, а Хидэёси-Тайку владел всей Японией. — Она задумалась. — Потом Осиба мечтала сделаться женой Иэясу, но тот выдал ее замуж за своего сводного брата Дзатаки. Тоже, конечно, неплохо, не за первое лицо в государстве, так за второе. Она родила Дзатаки Юкки, но когда этой девочке исполнилось каких-нибудь шесть лет, та потребовала себе вас в мужья. Подумать только, шесть лет… воистину, будь она моей дочерью, я бы быстро научила маленькую негодяйку уму-разуму. Без сомнения, то же самое сделала бы и Осиба, но обстоятельства были не на ее стороне. Как вы помните, Осиба уже предпринимала попытки помочь Хидэёри поднять восстание против правящего режима сёгуната. Подняла и потерпела неудачу. Так ей и надо, змее подколодной! — Фудзико подняла с пола веер и начала им обмахиваться. — Оттого она, змеища, и пикнуть не посмела, когда ее дочка начала хвостом крутить.

— Но вы же всегда говорили, что моя женитьба на Юкки — очень хорошая партия и выгодное дело. Что через Юкки мы роднимся с кланом Токугава! С правящим домом! — Минору не на шутку разозлился на мать, которая то прославляла невестку, благодаря женитьбе на которой Минору сделался даймё, получив новые земли, и его имя, равно как и имя Арекусу Грюку, было вписано в реестр самурайских родов. Теперь же она бранила ни в чем не повинную Юкки так, словно она была не его женой и дочерью самого Токугава Дзатаки, а неведомо откуда привезенной пленницей.

— Это, конечно, так, и вы получили столько, сколько может получить человек, переживший мучения и приговоренный к новым. — Фудзико многозначительно подмигнула сыну. — Я говорю о том, что ваша Юкки — настоящая ведьма! Все это знают.

— Я попросил бы вас… — Минору чувствовал, как разлетается все его хваленое спокойствие. Мысли о магической силе жены не давали ему покоя целых десять лет, десять лет, которые они числились женихом и невестой, а на самом деле…

— Ваша Юкки — лиса-оборотень, горная ведьма! Смерть в соблазнительном женском обличье, вот кто она! — продолжала шептать сквозь зубы мать. — Это из-за нее я похоронила десятки смазливых служанок. Крестьяне уже шушукаются, что стоит мне взять в услужение новенькую девушку, не проходит и месяца, как ее везут на погребальный костер.

Минору передернуло.

— Что, скажете, не так? Кто пьет их кровь? Кто пьет кровь безвинных девушек, если не ваша дражайшая супруга. Юкки, дочь Дзатаки и ведьмы Осибы, не менее опасная, а может быть, и более опасная, чем ее мать!

Минору потряс головой, стараясь согнать с себя состояние полной покорности, в которое так любила вгонять его мать. На самом деле в сказанном была доля истины. Да еще какая! Осиба с самого рождения принадлежала к ордену «Змеи», агенты которого, принимая эликсир, получают возможность перемещаться во времени и пространстве. Это сама Юкки ему рассказывала. А Юкки знает. Знает, потому что ее кровь, кровь ребенка адепта ордена, содержит в себе столько этого эликсира, что Юкки может не только перемещаться во времени и пространстве, Юкки может выходить из собственного тела и затем занимать тело другого человека. Например, служанки.

Так было много раз, Юкки была помолвлена с Минору с шести лет, тем не менее даже в этом возрасте ей хотелось любви, хотелось быть с Минору. И, вместо того чтобы спокойно ждать, когда ее тело достигнет девичьей зрелости, а Минору найдет себе другую, Юкки вселялась в тело пригодной для соития девушки, они с Минору любили друг друга какое-то время, а потом она как ни в чем не бывало возвращалась в свое собственное тело. Тело, которое не успевало испортиться, потому что Юкки, прекрасно управляя временем, умудрялась вернуться в себя в ту же минуту и секунду после того, как вылетела. Что же касается безвинно убиенных служанок, они не обладали и частью способностей маленькой ведьмы.

Поэтому Минору не смел спорить с матерью, но с другой стороны, он не мог позволить ей плохо думать о своей жене…

— Я поеду и привезу Юкки, и вам не придется совершать самоубийство, — попытался он закончить разговор.

— Привезешь Юкки, не привезешь Марико, конец все равно один, — отмахнулась мать.

— К тому же вам прекрасно известно, насколько отец не одобряет, когда люди сводят счеты с жизнью. — Минору поклонился, ткнувшись лбом в пол.

— Ваш отец продолжает оставаться варваром. — Фудзико поклонилась в ответ, отчего ее груди свесились, точно два старых мешка.

— Скажите честно, вам просто хочется умереть? Что-то случилось? — Минору проникновенно заглянул в глаза матери, но ничего не прочел в них.

— А чего я не видала на этом свете? — Губы Фудзико растянулись в добродушной улыбке. — Замужем за японцем была, за варваром тоже. Рожала детей живых и мертвых, двоих по приказу вашего отца доктор вырезал из моей утробы, когда они не могли сами вылезти наружу. Я потеряла любимую сестру и сына Амакаву, которого замучила в тюрьме ведьма Осиба. Я чуть не потеряла вас, а теперь мои дочери свили собственные гнезда, ваш отец сиднем сидит в замке Дзатаки, попивая с ним саке, вы можете думать только о своей молодой жене, а мне остается только сидеть здесь совершенно одной и просить у Будды смерти… К тому же последнее время у меня невыносимо болит спина. Доктор говорит, что это от излишнего веса и что я должна меньше есть. Но что мне делать, если не есть? — Она уронила слезу. — Я больше никому не нужна и хочу освободиться от этой жизни. Поэтому я совершу самоубийство, как не справившаяся со своими обязанностями жена, и спокойно отойду в мир иной.