Джек Чалкер - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Значит, ты — хранитель, средство сберечь живое знание, — сказала Хань.

— Мне кажется, я — нечто большее. Я битком набит знаниями о межзвездных кораблях, картами путей и сведениями о приватирах и флибустьерах. По-моему, вы используете меня как раз для того, для чего я и предназначен, хотя те, кто меня модифицировал, никак не думали, что дело может повернуться подобным образом. По-моему, я — корабль, построенный, чтобы спасти Президиум.

— Почти то же самое говорил мне Ласло Чен, — вставил Козодой. — И мне, честно говоря, подозрительно, что мы нашли убежище на этом самом корабле, несущем все необходимые нам знания.

— Это может оказаться всего лишь совпадением, — отозвался Звездный Орел. — Есть некоторые свидетельства, что по меньшей мере еще дюжина кораблей, включая и те, которые останавливаются на Мельхиоре и на Земле, подверглись аналогичной модификации. Учтите, им надо было подумать еще и о семьях, и о высших подчиненных. Наша задача состояла только в том, чтобы доставить их всех к резервному флоту, а в свое время эти корабли были сконструированы для того, чтобы перевозить более ста тысяч человек за один рейс. Перевозить, обслуживать и перестраивать, если это необходимо.

Козодой заинтересовался. Он был историком, но даже для него это явилось новостью.

— Перестраивать?

— Да. Используя сложную технику, превращать массы людей в нечто такое, что могло бы выжить и поддерживать существование культуры в мирах, не предназначенных для землян. Этот процесс получил название аналитической искусственной эволюции. В тонкости я не посвящен, однако эта информация может оказаться в памяти пилотов звездных кораблей. Впрочем, с теоретическими основами я знаком. Когда Главная Система решила рассеять человечество среди звезд, она очень спешила. Все миры были обследованы и сопоставлены сданными о человеческой психологии и физиологии. Другими словами, это была попытка теоретически смоделировать эволюцию человека на этих планетах и в кратчайший срок искусственно создать ее конечный результат. Затем организовывалась экспериментальная колония, и, если она успешно выживала и разрасталась в течение приблизительно десяти лет, развертывалась массовая колонизация планеты. Если эксперимент оказывался неудачным, вносились коррективы, и все повторялось до тех пор, пока не будет достигнут успех. Впрочем, в некоторых случаях от планеты приходилось отказываться.

— Переселение приобрело гигантские масштабы, — заметила Хань. — Не встречалась ли при этом какая-нибудь разумная жизнь?

— Да. Не очень часто, но встречалась. Кое-где это были остатки вымирающих видов, но иногда попадались аборигены, стоящие на низших ступенях цивилизации. Главная Система включила их в себя и удерживает на том же уровне и теми же средствами, что и у нас. Одни повиновались добровольно, а тем, кто отказывался, преподали жестокий урок. Эти сообщества существуют до сих пор, и кстати, некоторые оказались удачными моделями для адаптации людей.

— Я становлюсь своего рода экспертом по части того, насколько можно изменить человека, — отметила Хань. — А капитан Колль носит самый настоящий хвост, который ей отрастили с помощью похожей технологии.

— Да. На Мельхиоре пытаются разработать свои собственные принципы и приемы; они знают, что это возможно, поскольку один раз это уже было сделано. У них есть кое-какие успехи, но очень ограниченные. Мои банки данных содержат полную информацию по этому вопросу.

— Весьма удобно, — сухо сказал Козодой.

— Схема твоих основных систем впечатана в мой мозг, — обратилась к пилоту Хань. — Мне хотелось бы пройти вперед, на капитанский мостик, если только это безопасно.

— Вполне, только там нет тяжести. Иди. Я проведу тебя. Но там мало интересного, и, боюсь, ты будешь разочарована. В основном это ментопринтерные интерфейсы.

Никто из них еще не бывал в капитанской рубке. Почти на всех кораблях эти отсеки были разгерметизированы, и войти сюда можно было разве что в случае аварии. Длинный и узкий коридор привел их к люку, сквозь который они вплыли непосредственно на мостик.

Первое, что им бросилось в глаза, — два больших кожаных кресла, установленные перед множеством экранов, индикаторов и приборов. Еще четыре кресла стояли по бокам и сзади. Все это никак не соответствовало представлению Козодоя о корабле, который с момента постройки управлялся автоматикой.

— У всех кораблей такие мостики, а у некоторых даже сложнее, — объяснял Звездный Орел, — хотя ручное управление давно разомкнуто. Никто не знает, почему Главная Система сохраняет это оборудование, но в конце концов никто не может задать Главной Системе вопрос, на который она не хочет отвечать. Такие устройства есть даже на орбитальных буксирах, и каждое место имеет свое название. То, что слева, это кресло пилота, рядом с ним — место второго пилота, у правой стены кресло связиста, у левой — навигатора, а два места позади предназначены для бортинженера и оператора систем жизнеобеспечения. Соответствующая аппаратура действительно подведена к этим креслам, но никаких соединений нет. Я убежден, что человеческий экипаж не смог бы вести этот корабль; он с самого начала конструировался в расчете на компьютерное управление, и в чрезвычайной обстановке люди просто не смогли бы среагировать достаточно быстро.

— Я знаю почему, — раздался мягкий голос Хань. — Кресла предназначены для того, чтобы соединить экипаж непосредственно с главным и подчиненными ему компьютерами. Именно так мы собираемся взять на себя управление звездным кораблем. Каждое место снабжено, или было снабжено, человеко-компьютерным интерфейсом с непосредственной связью. Человек и машина сливаются воедино.

Звездный Орел немного подумал:

— Впечатляющая идея! Человек, непосредственно присоединенный ко мне. И я буду знать, что это такое — находиться в человеческом теле.

— Оставайся лучше кораблем, — посоветовала Хань. — Наша форма жизни, основанная на химических процессах, может свести тебя с ума. Кстати, мне помнится, ты упомянул о ментопринтерных интерфейсах?

— Да, но у них есть серьезные ограничения. Как аналитический инструмент и средство приобретения знаний они вполне пригодны, но модулей, позволяющих по-настоящему перепрограммировать мозг, у меня нет. Сейчас я вам покажу.

Раздался негромкий щелчок, и часть стены между креслами связиста и оператора жизнеобеспечения скользнула в сторону. Козодой подплыл к открывшемуся углублению и, протянув руку, вытащил оттуда нечто очень похожее на шлем-зонд ментопринтера, но самого принтера при нем не было. Вместо этого от шлема тянулся длинный и толстый кабель, заканчивающийся массивным и очень сложным разъемом. В углублении лежало еще несколько таких же шлемов. Козодой протянул шлем слепой китаянке, и та осторожно его ощупала.