Бим Пайпер - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

Джек поставил перед ним бутылку и стакан.

— О-о! Только надежда на то, что это все же случится, поддерживала во мне жизнь последние часы! — проревел адвокат.

— Только не позволяй деткам совать нос в твой стакан. Маленький Пушистик уже пытался курить мою трубку, и ему это на пользу не пошло. К тому же я не хочу, чтобы в семье появились алкоголики.

Гас налил стакан до краев и одним махом опрокинул в себя.

— Отличной семейкой ты обзавелся, Джек. На судей она должна произвести потрясающее впечатление, ну, по крайней мере до того момента, когда Беби попытается залезть на голову их главному. А присяжные, только посмотрев на них и выслушав рассказ девицы Ортерис, тут же вынесут вердикт об освобождении тебя прямо в зале суда, если только не приговорят к небольшому сроку за то, что ты не пристрелил и Келлога тоже.

— Об этом я не беспокоюсь. Для меня гораздо важнее, чтобы Келлога признали виновным.

— Все-таки повод для беспокойства есть, Джек, — заметил Рейнсфорд. — Ты же сам видел, как они на предварительном слушании на нас навалились.

Лесли Кумбс, главный юрист Компании, примчался на суд из Мэллори-порта на аэрояхте высшего класса, причем гнал ее на максимальной скорости. С собой он притащил на поводке старшего юриста (и по совместительству главного прокурора) колонии Мохаммеда Али О'Брайена. Оба они на славу постарались, чтобы полностью опровергнуть как факт самозащиты Холлоуэя, так и обвинение в том, что Келлог убил не дикое лесное животное. Когда попытка провалилась, они объединили усилия для того, чтобы исключить из дела все, что касается пушистиков. Но ведь, в конце концов, это было всего лишь предварительное слушание, и лейтенант Лант в качестве судьи имел очень ограниченные возможности.

— И что, многого они достигли?

— Молю небо, чтобы они на этом и остановились, — мрачно пробормотал Бен.

— А что ты хочешь этим сказать? — спросил Браннард. — Что они, по-твоему, могут придумать еще?

— Понятия не имею. Именно это меня и гнетет. Мы сражаемся против интересов Компании, а она настолько велика, что может оказаться нам не по зубам. Думаю, они попытаются смухлевать, каким-то образом подставив Джека.

— Это с детектором-то лжи? Побойся Бога, Бен.

— Уж не сомневаетесь ли вы в том, что мы сможем доказать, что они разумны? — с вызовом спросил Герд ван Рибек.

— А кто вообще будет определять их разумность? И каким способом? — взорвался Рейнсфорд. — Кумбс и Хам О'Брайен вполне удовлетворятся пресловутым «говорит-Добывает огонь».

Но Браннарда это не смутило.

— Есть прецедент, — бодрым тоном заявил он. — Лет сорок назад на Вишну состоялся процесс. Судили женщину, обвинявшуюся в убийстве собственного ребенка. Ее адвокат построил защиту как раз на том, что убийство определяется как лишение жизни разумного существа, а если правило «говорит — добывает огонь» применить к младенцу, которого придушила подзащитная, то, выходит, она не совершила никакого преступления. Но суд не принял его доводов и постановил, что хотя данное правило и является тестом на определение разумности, однако ни в коем случае не может считаться конституционным, законным доказательством того, что тот, кто в него не вписывается, неразумен. Если О'Брайен этого и не знает (а я уверен, что не знает), то уж Кумбс-то должен знать. — Гас плеснул себе в стакан еще и, прежде чем разумные существа, собравшиеся вокруг него, успели добраться до содержимого, покончил с ним одним глотком. — Знаете что? Ставлю десять против одного, что первое, чем займется Хамми О'Брайен по прибытии в Мэллори-порт, — это попытается подать прошение nolle prosequi [14] Отказ истца от иска или части его (лат.). , причем для обоих случаев. Однако, полагаю, он постарается, чтобы в деле Келлога это сработало, а дело Джека пошло в суд. При его великом уме он из кожи вон вылезет, чтобы проделать все самостоятельно, но, думаю, Кумбс вряд ли ему позволит.

— Но ведь если ему удастся закрыть дело Келлога, — воскликнул Герд, — то, когда начнется суд над Джеком, никто и не заикнется о разумности пушистиков!

— А я на что? И уж я заикаться не стану! — заверил его Браннард. — Все вы хорошо знаете, что говорится в колониальном праве об убийстве. Если убийство попадает под уголовную статью, то обвиняемый автоматически лишается права быть истцом по любому делу. Я буду строить защиту на том, что Келлог убил разумное существо и Джек Холлоуэй, пытаясь остановить его, действовал абсолютно в рамках закона, а вот Курт Борх, пытаясь защитить Келлога, сам предпринял попытку убийства, чем закон преступил. Следовательно, все обвинения в адрес Джека лишены законных оснований. А для того чтобы придать этому заявлению вес и укрепить наши позиции, я произнесу пламенную речь о разуме пушистиков, приведя множество примеров и цитат из свидетельских показаний.

— И все эти примеры и цитаты проверят под микроскопом, — угрюмо подхватил Рейнсфорд, — для чего привлекут психологов. Думаю, я не открою вам большого секрета, если скажу, что на всей планете нет ни одного психолога, который не работал бы в лицензированной компании «Заратуштра». — Он допил остатки виски, взглянул на оставшиеся на дне льдинки и тут же налил еще. — Джек, я бы на твоем месте поступил точно так же. И все же мне бы очень хотелось, чтобы всего этого не случилось.

— Х-ха! — рявкнул Браннард так громко, что Мамуля испуганно встрепенулась. — А чего бы, по-вашему, больше всего хотелось сейчас Виктору Грего?

Виктор Грего положил телефонную трубку и сказал сидящему напротив Нику Эммерту — обладателю ярко-рыжей шевелюры, выцветших глаз и широкой бычьей физиономии:

— Лесли уже летит сюда, выжимая из яхты все что можно. Он лишь заскочит в больницу за Келлогом, так что скоро оба будут здесь.

Эммерт бросил в рот канапе и заметил:

— Да, Холлоуэй умеет работать кулаками — отделал его на совесть.

— Да лучше бы он его убил! — взорвался Грего. Губернатор удивленно приподнял бровь:

— Но на самом-то деле ты бы этого, конечно, не хотел?

— Черта с два! — Виктор раздраженно махнул рукой в сторону видеоэкрана, на котором все еще продолжалась трансляция с яхты фильма, заснятого во время предварительного слушания. — По крайней мере на суде наша позиция была бы покрепче. А знаешь, я уже придумал эпитафию нашей Компании: «Забита на пару с пушистиком насмерть Леонардом Келлогом».

Виктор замолчал и погрузился в мрачные размышления о том, что если бы у этого идиота хватило терпения и выдержки, то их план сработал бы. Так нет же! Мало просто смерти пушистика и Борха, тычущего пистолетом куда ни попадя, — все это уже достаточно скверно, но можно было бы как-то объяснить, — ему понадобилось еще залить всю поляну кровью! А ведь именно это спровоцировало Холлоуэя на встречный иск и одновременно может послужить ему прекрасной защитой.