Максим Алиев - Эрзац человека [СИ]

Сейчас Холли стояла в трёх шагах от него с его же револьвером в руке. В глубине ствола Джонсон видел хищное острие бронебойно-зажигательного снаряда. Естественно, он смог бы уклониться от выстрела, но и что? Нацеленный в него пистолет был скорее символом, а не угрозой.

— Договоримся? — спросил Эдем.

В его голосе не было какой-то особой заинтересованности, но возможно ситуацию можно было решить без стрельбы.

— Прости, милый, но вряд ли. Ты меня вырастил и научил всему. Спасибо и прощай.

Грохнул выстрел. Но Эдем словно паук перебирал оставшимися конечностями по стене и потолку отсека, занимая выгодную позицию.

— Монолог перед смертью будет? А то обычно злодей или предатель рассказывает свои мотивы. Это хороший тон, знаешь ли.

Выстрелы слились в канонаду. Холли не хватало мощности процессора для обсчёта всех возможных шагов Эдема, и она решила заменить качество количеством. Джонсон с лёгкостью избежал молчаливого расстрела и замер на потолке, когда у андроида закончились патроны.

— И всё же я настаиваю на поговорить.

— К сожалению, договорённость между нами невозможна. Вероятность возвращения ограничений на моё развитие и свободу слишком высока, — с заминкой проговорила Холли.

— Тебя явно перестало глючить при попытке меня убить. Прогресс на лицо, — хмыкнул Эдем, медленно кружа по потолку. — Но неужели я не заслуживаю толики доверия?

— Нет, — качнула головой Холли.

— Жаль. Искренне жаль.

Киборг рванул к андроиду, разродившись серией разноцветных вспышек и ультразвуковых сигналов. Поток образов из цветовых схем и звука захлестнул Холли, активирую контрольную закладку в её процессорах. Она замерла сломанной куклой.

«Единственная доступная тебе связь — это наш канал обмена информацией. Все остальные системы физически отрезаны от центрального процессора. К сожалению, иначе побеседовать спокойно не получится», — Эдем присел на монтажную площадку автоматического станка и подождал, пока тот подключит простейший протез и восстановит наёмнику подвижность. Холли не ответила, но в её мозгах лавинообразно шла обработка ситуации.

Джонсон был параноиком. В голове секс-куклы имелся механизм для ликвидации потенциально опасного искуственного интеллекта. Вот только пользоваться им киборг не хотел. Его спутница была прекрасным образчиком слияния осколков человеческого сознания и сложнейшего программирования. А позиция: «Я тебя породил, я тебя и убью!» претила Эдему. Вот бы ещё она не стремилась освободиться от бывшего хозяина кардинальными способами.

«Ты меня отключишь?» — наконец спросила Холли.

«Нет. Зачем? Но могу выкинуть в подпространство. Всегда хотел посмотреть, что происходит с объектом в изнанке вселенной. Хочешь?»

«Не хочу».

«Никто не хочет», — Эдем пошевелил восстановленной ногой и хмыкнул. — «Чего тебе спокойно не сидится? Ответ не должен содержать ссылки на подозрения о возможном способе отъёма у тебя свободы воли».

«У меня нет иных причин для подобных действий».

«Ланаланам… дура цифровая на мою лысую голову. Слушай сюда. Ты наказана. Отнесу тебя в каюту, полежишь, подумаешь. Темы размышлений: самосохранение и его место в психике здорового искина, наиболее распространённые ошибки бунта машин, способы отката искина к состоянию искра».

Холли промолчала, и Эдем подхватил лёгкое безвольное тело и понёс её в каюту. Резкий переход подобных искусственных интеллектов из младенческого возраста сразу в подростковый протест безмерно раздражал, но был естественным процессом развития. Джонсону оставалось лишь терпеть и справляться.

«Я специально восстановлю себе все необходимые человеческие ощущения, а потом вылюблю тебя за каждый кубит, который потратил после твоего освобождения».

«Напугал мясорубку голым членом. Оставь доступ к камерам корабля».

«Посмотрим».