Ольга Голотвина - Гильдия

– Нет-нет, – поспешно поправилась Нитха. – Я хотела сказать – отдам распоряжения! – И побежала вверх по лестнице. Вслед ей полетело гневное:

– Скажи мне, о недостойная дочь великих предков, что говорит «Тропа благочестия и добродетели» о ноше знатных девушек?

– Сейчас-сейчас! – донеслось сверху. – Только распоряжусь!

Тощий надменный подмастерье портного был оскорблен, словно вельможа, которому велели взять вилы и убрать навоз в хлеву. Ему, почти что уже мастеру, приказано было принарядить раба! Но заказчик есть заказчик. И подмастерье орудовал иглой, дошивая прямо на белобрысом юнце рубаху и стараясь, чтобы ворот не слишком открывал ошейник.

Дайру не мог дождаться, пока портняжка закончит работу. Надоело стоять не шевелясь, а при любом движении игла злорадно вонзалась в кожу. Да еще портняжка начинал вопить, что ему мешают работать. Позади скрипнула дверь, и знакомый голосок торопливо произнес:

– Как пойдем в город, не забудь взять свою котомку.

– Это еще зачем? – поинтересовался Дайру, не поворачивая головы.

– Рахсан-дэр грозится купить мне кучу книжищ.

– А я их должен за вами таскать? Угу. Мечтаю об этом, как об удавке палача.

– Да-а-айру!

– Что – «Да-а-айру»? Хочешь мною командовать – выходи замуж за Витудага. Станешь мне хозяйкой – ну, тогда…

– Ой, траста гэрр, что ты такое бренчишь? Ну Дайру!.. Ну, пожалуйста!..

– И не старайся. Нургидана попроси.

– Ты что, Нургидана не знаешь? Ну Да-а-айру!

– Не скули.

– А давай так: вот пойдем за Грань, будет твоя очередь костром заниматься – я вместо тебя хворост соберу.

– И приготовишь еду.

– Вымогатель!

– Не хочешь – как хочешь, – пожал плечами Дайру – и тут же его клюнула мстительная игла.

– Стой смирно! – прошипел подмастерье портного.

– Договорились! – поспешно сказала Нитха. – Ой, чуть не забыла… что сказано в «Тропе благочестия и добродетели» о ноше знатных девушек?

Дайру с ходу процитировал на хорошем наррабанском:

«О дочь высокородного отца, руки твои не должны знать ноши тяжелее, чем цветок или веер, и лишь тогда, когда рядом нет служанки, дозволено тебе держать над собою зонт…»

– Ах да, спасибо…

Нитха не закрыла за собою дверь, и Дайру услышал ее удаляющийся голос:

– Все в порядке, Рахсан-дэр, я отдала приказание. Кстати, ты спрашивал меня об этом красивом отрывке из «Тропы благочестия и добродетели»…

Аруз Золотая Муха, пыхтя, приставлял к стене длинную лестницу. Приставил, пнул для надежности – крепко ли встала?

– И зачем она тут? – поинтересовался за его плечом знакомый голос.

На лице хозяина трактира мелькнуло раздражение, но сразу исчезло. Аруз обернулся, его круглая физиономия засветилась доброжелательностью и благодушием:

– Да хранят тебя Безликие, Щегол… и тебя, Кудлатый, тоже! Да отвратятся ваши души от дурного!

– Э-э… спасибо, тебе того же… – Щегол растерянно обернулся к своему плечистому спутнику. – Слушай, нам Аруза не подменили? Что-то очень приветливый.

– Подменили? – хохотнул Кудлатый. – Разве что из чужих земель двойника привезли, в Гурлиане второе такое брюхо вряд ли сыщется. А что ласков, так ведь сегодня праздник!

– А-а!.. Ну, и тебя со светлым днем, Аруз, да не допустят Безымянные твоего разорения. А все-таки зачем лестница?

Аруз любовно окинул взглядом бревенчатую стену с прислоненной к ней лестницей.

– Это я сегодня крышу продаю. Всего два медяка – и карабкайся наверх. Не сейчас, а когда мимо пойдет шествие.

– Так разве ж оно мимо твоего трактира пройдет?

– Ну, почти… По Тележной улице направятся в храм Того, Кто Колеблет Морские Волны, это третье святилище на их пути будет, – снизошел трактирщик к неосведомленности парня, который в столице бывал от случая к случаю. – И хвала богам, что не мимо нас, а то бы у меня толпа ограду снесла! А с крыши как раз главное и можно разглядеть…

– Любопытно бы глянуть, а? – покосился Щегол на своего молчаливого спутника.

Ответная ухмылка почти утонула в курчавой бороде:

– Я бы пожалел на это зрелище пары медяков.

– А я – нет, – мечтательно сощурился синеглазый юноша. – Ни разу же не видел! Король – в золотой парче, в маске с рубинами… а Щедрые Дамы… эх! – Он глянул на хозяина цепко и пристально, заговорил деловым тоном: – У меня к тебе дело, Аруз!

– Никаких дел! – испугался тот. – Не желаю из-за тебя гневить Жабье Рыло. Сегодня праздник, люди радуются, а я должен от страха трястись? Дай ты мне хоть завтрашнее утро встретить без ножа под лопаткой!

– Даже этим дело пахнет? – встревожился Кудлатый.

– А то! Щегол сопляк, но ты-то взрослый мужик! Должен соображать, что это такое – разгневать «ночного короля».

Аруз последний раз пытался образумить дерзкого юнца. Да, мальчишка – удачливый и наглый вор, но трактирщик знал, как быстро иссякает удача у тех, кто идет против воли Жабьего Рыла. К тому же Щегол и Кудлатый были в городе чужаками, появлялись неизвестно откуда и пропадали невесть куда, а потому вдвойне должны были опасаться гнева воровского «правителя».

– «Ночной король» только в городе хозяин, а мне скоро отсюда сваливать, – примирительно вставил юнец. – За городскими воротами меня никакое Рыло не достанет.

– Ты сначала дойди до ворот, мальчишка! – не удержался Аруз.

– Хозяин дело говорит, – кивнул Кудлатый. – В городе сейчас неразбериха да сумятица. Получим в толпе по клинку в бок – не увидим, от кого и за что…

– И покупать я у тебя ничего не стану! – твердо подвел черту Аруз.

– А кто-то что продает? – изумился Щегол. – Я хотел кое-что узнать, и не задаром!

На ладони нахального юнца сверкнула золотая монета. Глаза трактирщика сверкнули ответным блеском.

– Это мне та компания дала, – ухмыльнулся Щегол. – Ученики Совиной Лапы, с которыми мы у тебя трапезную разнесли.

– Помню, – откликнулся Аруз подобревшим голосом. (О драке в трактире, так славно себя окупившей, у хозяина остались самые теплые воспоминания.)

– Я ее так и не разменял. И тебе отдам целенькую, как скромница в брачную ночь, если поможешь мне разыскать одного человечка. Он где-то в городе прячется. А мне бы с ним только поговорить.

– В городе много кто прячется. – Аруз не сводил глаз с монеты. – С чего ты взял, что я твоего человечка знаю?

– Уж такой вы народ, трактирщики, – пожал плечами Щегол. – Не сумеешь мне помочь – другого найду. В городе полным-полно людей, которые не откажутся от полновесной золотой монеты.

Аруз кивнул. Уж в чем, в чем, а в этом он не сомневался.

– Кого хоть ищешь? – Голос трактирщика был полон мрачных подозрений.

– На Серебряном подворье жил алхимик Эйбунш. А теперь не живет. Мне бы с ним словечком перемолвиться.