Pax Blank - В Тенях и Темноте

— Какие у него шансы? — надломлено прошептала мучимая виной Мара; это была ее ответственность — исключительно ее одной.

Некоторое время Халлин молчал; наверное, подбирал слова, подумала она.

— Мы конечно же делаем все возможное для него, но пока трудно делать какие-то прогнозы.

Мара повернулась к нему:

— Что это значит?

— Состояние очень серьезное. Критическое — пока мы не стабилизируем его.

Мара решила подойти с другой стороны. В конце концов, она была обученным агентом, и знала, как можно надавить на человека, чтобы получить правду.

— Он очнется?

— Я не знаю. Кома может быть результатом гиповолемии — он потерял около тридцати процентов объема крови- или, что более вероятно, следствием черепно-мозговой травмы. Пока он был на операционном столе, у него произошло четыре приступа — что может указывать на текущие повреждения мозга от сильного удара. Хотя никаких серьезных трещин черепа не обнаружено. Мы возобновили перфузию органов, но не смогли сразу же использовать антикоагулянты из-за внутреннего кровотечения в брюшной полости. Он больше не в операционной и мы можем контролировать его более тщательно, но все указывает на то, что он будет оставаться в коме, и поэтому я не рисковал бы помещать его сейчас в бакту. Думаю, в течение следующих нескольких часов нам удастся выяснить больше.

На долгое время в комнате повисла тишина, подчеркиваемая звуком аппарата искусственного дыхания и тихим писком системы жизнеобеспечения; наконец Мара обрела голос:

— Вейдер прибудет через четыре часа. Мы переместим его на «Экзекутор» и сделаем прыжок к Корусканту, с остановкой на середине маршрута, чтобы забрать специалистов-травматологов, которые летят к нам на борту «Доминанта».

— Переместить его? — тон Халина четко отразил его мнение об этом.

— Ну, мы не можем вернуться на «Несравненном», правда?

Передние отсеки «Несравненного» были сильно повреждены, оставаясь частично открытыми для космоса на несколько уровней подряд. Давление всего корабля поддерживалось только благодаря атмосферным компрессионным щитам. Первая бомба, связанная со щитами, была значительно меньше, чем предполагалось изначально, поэтому, учитывая предпринятые средства защиты, взрыв нанес только незначительные повреждения за пределами эпицентра взрыва. Но все же бомба выполнила свое предназначение, и они фактически остались без навигационных щитов, таким образом «Несравненный» находился в неподходящем для прыжка состоянии.

Как вообще кто-то из находившихся в передних отсеках сумел пережить взрыв, было за гранью понимания Мары. То, что в отсеке сохранилась гравитация и не произошло декомпрессии, было чудом.

А может и нет. Первоначальные отчеты указывали на то, что ударная волна двухступенчатого взрыва была направлена вниз — что не дало освободившейся мощи сорвать внешние стены отсека, открывая его для космоса и декомпрессии на многие уровни, это мгновенно убило бы всех, кто там находился. Но при обследовании восстановленных фрагментов кожуха бомбы, такой особенности обнаружено не было.

Неужели Скайуокер нашел время, — размышляла Мара, — уменьшить повреждения, изменив направление взрывной волны?

Было ли вообще такое возможно?

Мара вспомнила ту долю секунды между его криком «Назад!» и звуком взрыва. Неужели он смог не только сформировать силовой щит, способный выдержать четырехзарядный взрыв, но и сохранить достаточно мощи, чтобы перераспределить основную силу удара?

Она посмотрела на раненого, покрытого кровоподтеками человека перед собой, смертельно бледного и неподвижного… и у нее похолодело внутри. Он наверняка спас сотни жизней… ценою собственной?

Лея молча сидела в шумном ангаре «Дома Один», ожидая возвращения отряда Хана. Они должны были вернуться около пяти минут назад, так что теперь это могло произойти в любую секунду. А пока она пристально всматривалась в бархатную темноту космоса, отыскивая глазами далекую и недружелюбную луну Анзата и находясь мыслями в сотнях парсеков отсюда. Возле нее, защищая своим теплым мехом от холода стыковочного ангара, сидел тихо постанывающий, потрясенный услышанными новостями Чуи. Он пришел сюда вместе с ней, намереваясь быть неким посредником, когда ей придется сказать об этом Хану. Хотя в произошедшем едва ли была ее вина — она находилась в таком же полном неведении, как и все остальные; и она знала почему — ей не доверяли, боялись, что она расскажет Хану.

Скорее всего, они были правы.

Первый из А-вингов резко зашел на посадку, включая репульсоры одновременно с дезактивацией огней, и затем завис, покачиваясь, на месте, пока рядом приземлялось несколько других кораблей; остальные находились за пределами ангара в ожидании своей очереди. Когда сел истребитель Хана, Лея со вздохом встала, отряхнула несуществующие пылинки с бледно-голубых брюк и шагнула вперед.

На лице Хана, закрывающего кокпит, появилась широкая улыбка, когда он увидел, кто идет к нему.

— Ого, это что? Приветственная делегация?

Лея не улыбнулась в ответ. Хан снял шлем и присел на выступающий край истребителя, свесив ноги вниз.

— Вау, у нас кто-то умер?

Едва произнеся свои беспечные слова, он прикусил язык. Смерть случалась здесь почти каждый день, и сказав так, он почувствовал, что словно сглазил кого-то.

— Хан, кое-что случилось, я кое-что услышала… и подумала, что ты должен знать. Я хочу сама сказать тебе.

Кини, одна из женщин-техников, подошла к ним, проводя рукой эксперта по замерзшей обшивке А-винга и не обращая внимания на серьезность их разговора.

— Эй, коммандер? Слышал новости? Нет больше никакого наследника! Альянс сделал галактике одолжение! — Не замечая его расширившихся глаз, Кини провернула в ладони разводной ключ и вскинула его словно опытный стрелок бластер: — Бум! И все!

Хан резко повернулся к Лее, которая проклинала сейчас все на свете; она впустую потратила последние полчаса, желая быть первой, кто скажет ему.

— Это правда?

Лея кивнула.

— Я не знала. Никто не знал. Это была тайная операция. Строго ограниченного доступа.

— Чья? — Хан с таким ударением спросил это, что Лея забеспокоилась, что он сейчас же пойдет и найдет их.

— У Мадина были люди на верфях Куата… «Несравненный» проходил там модернизацию… — она не знала, что еще сказать.

По правде говоря, это не должно было стать большим сюрпризом: несмотря на то, что никакие конкретные планы не озвучивались, Мон Мотма не скрывала своего намерения убрать Наследника. Но по какой-то причине Лея не могла поверить в это и по какой-то причине она знала, что это произойдет. Прошлой ночью ей приснился черный волк — и хотя он часто снился ей и ночью, и при свете дня, она не могла вспомнить этот сон. Все, что она знала — что он был там снова… на охоте. Была ли там Мон? Почти уцепившись за воспоминание, она сощурила глаза…