Дмитрий Кружевский - Искатель: Искатель. Потерянный. Бродяга. Возвращение (сборник) [litres]

– Клеточное отторжение. Но самое обидное, что наши научные светила не могут понять причину. Те же симбиот-системы типа ВИПС мы уже сотню лет подсаживаем без проблем, а вот, стоит начать глубокую клеточную сварку с геномной корректировкой, как вылезают такие чудеса, что даже опытные врачи разводят руками.

Она подняла голову, устремив на Майера взгляд, полный хорошо скрываемой боли.

– Арни, зачем ты меня во все это ввязал. Я не хочу снова видеть, как они умирают, это жутко. Одна из девчат на моих глазах стала превращаться в кучу слизи, которая, судя по датчикам, все еще продолжала мыслить и чувствовать, а мы ничего не могли поделать, только смотреть… Только смотреть, ты это представляешь! – Она ухватила его за лацканы пиджака. – Ар, ответь, зачем все это, зачем мы опять делаем все это, зачем играем в богов?

– Ир, ты и сама все знаешь, – тихим голосом ответил Майер. – Мы, по сути, уже несколько лет в состоянии тихой войны. И то, что у нас не рушатся здания от взрывов, не падают летаки, а люди живут, ни о чем не подозревая, заслуга в первую очередь твоя и вот этих измененных пацанов и девчонок. Именно они противодействуют этим чертовым, не знающим сомнения, суперменам с сиоргами на загривке.

– С ними справится любой опытный оперативник в биодоспехе…

– Не всегда есть под рукой биодоспех и не везде можно его использовать, иногда надо делать все тихо и незаметно. Враг проникает к нам, мы проникаем к ним… Тень, да что с тобой, возьми себя в руки, ты же все прекрасно понимаешь – если не мы, то кто?

Ирина горько усмехнулась, отпустила лацкан и, аккуратно разгладив его рукой, бросила:

– Прости, я просто устала. Наверное, старею. Так ты тут откуда?

– С вокзала.

– Не на корабле?

– А зачем? – удивился Майер. – На шаттле пять часов, скоростной идет всего три.

– Да уж, еще лет пять назад кто бы мог подумать, что на другие планеты мы будем не летать, а ездить на обычном гравиопоезде. Профессору Малышеву поистине удалось перевернуть этот мир с ног на голову. Кстати, ты не знаешь, где он сейчас?

– Об этом как раз и пойдет разговор, только не здесь, – Арнольд оглядел пустой коридор. – Давай выйдем в город, посидим где-нибудь. Как я понимаю, ты на сегодня закончила.

– Все-то ты знаешь и понимаешь. Ладно, – Ирина устало махнула рукой. – Встретимся на стоянке летаков. Я только на минуту забегу к Владлену, надо график завтрашних тренировок подправить. Жди.

Ярко-красная чечевица глайдера плыла над бирюзовым одеялом марсианского океана, почти касаясь небольших барашков волн, вызываемых завихрениями полей антигравитационных двигателей. Изредка на пути попадались поросшие пышной зеленью острова, и тогда автопилот заставлял верткую машину сделать горку, а затем, повинуясь заданной программе, вновь прижимал ее к воде. Ирина нажала на кнопку, сдвинув прозрачный верх кабины, и, привстав с кресла, раскинула руки в сторону, подставляя лицо мелким брызгам, а ее задорный смех заглушил тихое урчание двигателя и шум набегающего воздуха.

– Как же здорово, Ар! – крикнула она. – Неужели я хоть ненадолго вырвалась с этой чертовой базы! Знаешь, как мне все это надоело! А тут воля, океан и дельфины!

Она как девчонка восторженно взвизгнула и захлопала в ладоши, указывая на несколько скользящих под водой параллельным курсом афалин, которые изредка выпрыгивали из воды, демонстрируя смотрящим на них людям свои упругие блестящие тела. На приборной панели неожиданно пискнул предупреждающий сигнал, глайдер плавно пошел вверх, а внизу замелькали прибрежные отмели, промелькнула песчаная полоска пляжа, почти сразу же сменившаяся каменной набережной. Под днищем проплыли аккуратные домики с разноцветными крышами, узкие утопающие в зелени улицы, убегающая вдаль стальная стрела монорельса, после чего глайдер заложил крутой поворот и хищной птицей рухнул вниз, целясь в притаившийся среди деревьев пятачок посадочной площадки.

– Ну и где мы? – поинтересовался Арнольд, выбираясь из кабины и оглядываясь. – Смысл был лететь так далеко?

– Да потому что мне там все обрыдло, Арни, как ты это не поймешь, – ответила Ирина, подходя ближе. – Я в нашем городке не только людей, уже всех кошек по именам знаю. Мало того, знаю назубок их биографию и биографию всех тех мышей, что они поймали за последний год. А тут повод выбраться. Смотри, как хорошо, и главное – людей нет, разве только такие же залетные, как мы.

– Как я понимаю, это один из тех городов, что наши предки строили для новых колонистов, – сказал Майер, разглядывая вызванную на развернувшийся перед ним плазмоэкран карту.

– Ага, – подтвердила его догадку женщина. – Мне это место Лайм показала, они тут с Кириллом как-то «потерялись» немного.

Ее глаза на миг затянула поволока грусти.

– Так что пойдем, прогуляемся по набережной, поговорим… – Она бросила быстрый взгляд куда-то верх и ехидным голосом добавила: – И будь добр, прикажи своим ребятам держаться подальше и не портить нашу идиллию одиночества.

Она послала воздушный поцелуй небу, и каблучки ее босоножек зацокали по камням лестницы, ведущей от посадочной площадки в сторону моря.

– Гена, отзови дроны, незачем меня так плотно крыть, – послушно бросил Арнольд в выдвинувшийся из-за уха усик микрофона. – И без возражений, пожалуйста.

Пара небольших полупрозрачных шариков взмыла из кустов за спиной Майера и, сделав демонстративный круг над его головой, умчалась ввысь. Комиссар проводил их взглядом, хмыкнул и поспешил вслед за своей ушедшей далеко вперед спутницей.

Они неспешно прошли по лабиринтам улиц, болтая ни о чем и изредка заглядывая в пустые домики, так и не дождавшиеся своих хозяев, но, тем не менее, сияющие чистотой, которую поддерживали все еще работающие системы автоматической уборки, немного постояли на небольшой площади, украшенной зданием в виде старинной ратуши с часами, затем отправились на набережную. Необычная ярко-бирюзовая гладь океана блестела под дневным солнцем, бросая редкие волны на штурм прибрежных камней. Легкий бриз всколыхнул короткие волосы Ирины, заставив ее зажмуриться и тихонько рассмеяться, она глубоко вздохнула и резко повернулась к Майеру, неожиданно став абсолютно серьезной.

– Так что там про Малышева, Ар. Неужели Андрюша влез в какую-то неприятность?

– Не совсем, – помедлив, ответил Арнольд, несколько растерявшись от подобной смены настроения своей спутницы. – Тут все сложнее.

Он оперся руками об идущий вдоль края набережной каменный парапет.

– Понимаешь, Ира… Кирилл вернулся. – Слова были сказаны. Арнольд повернулся к женщине, застывшей на месте с каменным лицом, на котором жили только глаза, – с уголков медленно скатывались крупные капли слез.