Дмитрий Кружевский - Искатель: Искатель. Потерянный. Бродяга. Возвращение (сборник) [litres]

«А ведь когда-то мы спорили с Герой о том, стоит ли персонализировать искусственный интеллект, наделять его чувствами и свободой воли. Обсуждали все «за» и «против», но так и не пришли к согласию», – мимоходом подумал Кирилл и, улыбнувшись своим мыслям, вновь погрузился в тяжелые раздумья о предстоящем сражении, раз за разом прогоняя при помощи бортового вирта его многочисленные варианты. Увы, но результаты не радовали, и даже самый оптимистичный выдавал победу при восьмидесятипроцентных потерях, а введение дополнительной переменной в виде «незримых» делало ее практически невозможной.

– Вас что-то беспокоит, господин адмирал?

В голосе подошедшего Дорнера слышалась легкая насмешка, но Кирилл не обратил на нее внимания, а лишь кивнул в ответ.

– Да, командор, есть пара моментов. Например, вот, смотрите, – повинуясь его жесту, перед ними развернулась объемная карта предполагаемой зоны выхода кергарской армады. – Если исходить из того что нам известно, и того что я знаю о тактике кергарцев, они не будут выходить единой группой, скорее волнами. Предположим часть кораблей выйдет тут, часть тут, еще одна тут, затем тут – и все это с разрывом в несколько часов. Слишком большой сектор для охвата, нам просто не хватит кораблей.

Марк вздохнул.

– Кирилл, я считаю, что ты немного неправильно смотришь на проблему, пытаешься охватить все и сразу, забывая об одном маленьком факте.

Кир непонимающе скосил глаза на Майера.

– О каком?

– О том, что за твоей спиной стоит не просто Земля, а целое человечество. Так что не пытайся охватить неохватное. Просто пойми, наша задача не уничтожить весь флот чужаков под корень, у нас на это просто не хватит сил. Наша задача посеять страх в их рядах, а заодно поднять веру людей в собственные силы, показать, что таинственных инопланетян можно бить да еще как. Мы всего лишь первая линия…

– И хочу, чтобы оставались последней, – оборвал его Кир. – Извините, Марк, но я видел хроники торкленских войн и хорошо знаю, на что способны кергарцы. Именно поэтому мы должны их остановить прямо здесь.

– Ты хочешь слишком многого.

– Возможно. Но это все, чего я сейчас хочу. – Кир мотнул головой. – Черт, как жаль, что я не смог вернуться хотя бы годом раньше, ведь тогда могли бы перехватить их в точке первоначального сбора.

– Может да, а может и нет, смысл гадать о том, что могло быть. Давай думать о том, что будет, – сказал Дорнер, про себя подумав, что на самом деле Кир не так уж и не прав.

Изучив все доступные данные по чужакам и их технологиям, в частности, полученные после разгрома нескольких баз так называемых квадроидов, ученые выдвинули теорию некоего разгонного механизма, позволившего кергарцам отправить столь огромный флот на расстояния, много превышающие возможности их двигательных систем. Если по-простому, то кораблями просто выстрелили через искривление подпространства в определенную точку космоса, заранее ограниченную специальными сигнальными метками. Несколько подобных конструкций, похожих своим видом на гигантские металлические снежинки, были обнаружены земными зондами дальразведки еще пару десятков лет тому назад, и хоть земные ученые почти сразу определили, что это какие-то широкополосные ретрансляторы, настоящее их предназначение до последнего времени было непонятно. Зато потом пазл неожиданно сложился.

Более пяти лет кергарские корабли находились в пути, а затем еще полгода шли на своих пространственных двигателях, чтобы достигнуть сегодняшнего местоположения. Естественно, в месте первоначального выхода, когда экипажи только просыпались от холодного сна, уничтожить их было проще всего, вот только о координатах этой точки стало известно после расшифровки информации, переданной с Кириллом таинственными доброжелателями. Дальше было дело техники. Кергарские, впрочем, как и торкленские, корабли (если судить по рассказам Кирилла) отличались одной особенностью: они не могли идти в надпространстве долгое время из-за перегрева туннельных генераторов. Им нужно было вывалиться на несколько часов в обычное пространство, сбросить напряжение с обмоток фокусирующих пластин, затем разогнаться и вновь прыгнуть. Естественно, у каждого корабля это время варьировалось, но флот должен был держаться вместе, поэтому выходы происходили с определенной периодичностью, что позволило земным станциям рассчитать маршрут и очередную точку почти со стопроцентной вероятностью. Вот только Марк сомневался, правильно ли они поступают, решив перехватить чужаков в районе очередного выхода, не проще ли было подпустить их ближе к границам Анклава, возможно даже позволить захватить пару окраинных систем, чтобы они несколько подувязли, распылили силы. Это было бы более логично со стратегической точки зрения, к тому же наверняка заставило бы быстрее шевелиться кое-какие задницы в Совете. Более логично, но… Дорнер на миг прикрыл глаза: голоса людей, горящих в огне орбитальной бомбардировки, глаза гибнущих детей, полные слез и надежды, мольбы о помощи, проклятия, посылаемые бездушным несущим погибель небесам, они до сих пор звучат в его голове, заставляя просыпаться по ночам в холодном поту. Нет, с тактической точки зрения это был верный шаг, позволивший ему спасти большую часть флота и нанести саксонцам несколько серьезных поражений, но стоило ли оно того? Вполне возможно, что Кирилл поступает куда мудрее, чем он в свое время, выбрав стратегию прямой атаки, пытаясь защитить всех, кого сможет. В конце концов, его совесть будет чиста, а там – со щитом…

– Командор, – голос Кирилла вывел Марка из раздумий и неожиданно накативших воспоминаний, заставивших кулаки судорожно сжаться. – Вы не согласны с моим решением?

– Да как тебе сказать, – Дорнер огляделся в поисках утилизатора и, не найдя оный, сунул потухшую сигарету обратно в пачку, после чего спросил: – Значит, ты предлагаешь дать бой здесь?

– Именно. Здесь и сейчас, причем бить безжалостно. Командор, вы должны понять, что кергарцы – это не люди, хоть немного и похожи. Они саранча, разумная космическая саранча: умны, безжалостны, всеядны, быстро плодятся. Если они расползутся по Анклаву, будет плохо, очень плохо.

– Что ж, возможно, ты и прав, – Марк скользнул взглядом по полному холодной решимости лицу Кирилла и, вздохнув, спросил: – Знаешь, что означает герб академии? – Его глаза указали в сторону выгравированной на стене мостика восьмиконечной звезды. – Не задумывался?

– Говорили что-то на лекциях, только давно это было, – Кир наморщил лоб. – Вроде символ надежды и спасения.

– Именно. А еще вот этот щит посередине говорит о защите, а древняя латинская буква «V» на нем от слова «Victory» – победа.