Константин Мзареулов - Августовские танки

– Пушка заряжена, – доложил Бородин.

Реутов молча кивнул, припав к триплексу. Стрелковые цепи действительно отстали, вровень с танками шли только восемь броников моторизованной роты. Дальше вправо, за мотострелками, должны были наступать второй взвод на Т-26 и командирский БТ-5 Глебова, но их Аркадий не разглядел. Зато увидел, как оснащенная станковым гранатометом «арабеска» выпустила первый снаряд именно по ним, но трасса уткнулась в грунт между БТР-60ПБ и БТР-152, причем с недолетом.

– Стой! – скомандовал Аркан.

Мехвод остановил танк. Дальность была чуть больше километра, поэтому старший лейтенант рискнул. Выстрел отправил в полет со скоростью звука двухкилограммовый осколочный снаряд. Лязгнул затвор – это Артур перезарядил орудие, и в тот же миг пламя вспышки расцвело рядом с пикапом.

Похоже, экипаж «арабески» тоже готовился к выстрелу, но близкие разрывы всегда сбивают прицел, и граната улетела под слишком большим углом возвышения. Зато Реутов, пользуясь паузой, подкорректировал наводку и снова нажал педаль спуска. На сей раз осколочный лег совсем рядом – если не пламя, то осколки наверняка зацепили машину, которая медленно завалилась на бок, уткнувшись пусковой трубой в чернозем.

Самодовольно ухмыляясь, Аркан приказал Варгушину возобновить движение, но через пару сотен метров снова скомандовал остановку и, потратив четыре снаряда, добился прямого попадания в другую «арабеску», оборудованную крупнокалиберным пулеметом.

До неровного пунктира стрелковых ячеек оставалось меньше километра. Подойдем чуть ближе – противник сможет стрелять из ручных гранатометов. Единственное спасение – гнать на полной скорости, ворваться на позицию, чтобы устроить там Содом, Гоморру и все казни египетские.

– Серега, вперед на третьей!

«Бэтэшка» пошла резвее, стремительно сокращая расстояние до вражеских пехотинцев. В наушниках злобно зарычал голос взводного:

– Реутов, гад, ты куда вырвался вперед?!

Поглядев в триплекс заднего обзора, старший лейтенант обнаружил, что БТ-5 капитана Лычкина и лейтенанта Зорина, двигавшиеся левее реутовской машины, малость отстали. Молниеносная оценка ситуации привела к естественному выводу: если кто-то ползет слишком медленно – это не повод, чтобы я тоже тормозил.

Впрочем, он все-таки сделал еще одну короткую остановку, подбил «сербиянку», палившую по наступающим стрелковым цепям, а потом выпустил несколько снарядов по неприятельской обороне. Даже пулеметное гнездо сумел разнести в мелкие дребезги. Больше мишеней для пушки высмотреть не удалось, поэтому старший лейтенант принялся бить по живой силе из пулемета.

Тем временем отставшие танки почти догнали Реутова, но «бэтэшка» № 225 все равно возглавляла наступление, опередив остальных на сотню метров. Враг стрелял из автоматов, и хотелось надеяться, что стальные корпуса танков и бронетранспортеров примут на себя часть пуль, выпущенных по пехотинцам. Ну, и бронежилеты кого-то уберегут.

От посторонних мыслей отвлекла Реутова высунувшаяся из окопа фигура с пусковой трубой на плече. Старший лейтенант навел на гранатометчика ПКТ и принялся сажать очередь за очередью. Наемник выронил базуку и упал навзничь – наверное, готов. Аркан расстрелял обитателя соседней стрелковой ячейки, взял на прицел очередного автоматчика, но тот уже вылез из своего ненадежного укрытия и на карачках улепетывал в тыл.

Застрелив его, Реутов осмотрел поле боя через призмы триплексов, после чего радостно крикнул в микрофон:

– Противник покинул окопы и отступает… Бегут сволочи!

– Сами видим, – раздраженно прервал его восторги взводный. – Куда торопишься, как шестимесячный?! Притормози, не отрывайся от подразделения!

Реутов не успел даже подтвердить получение приказа положенными по уставу словами: «Есть. Слушаюсь». Шлемофон рявкнул голосом Глебова:

– Лычкин, отставить выравнивание. Полным ходом вперед! Отрезать их от машин.

Искренне обрадованный Аркан скомандовал:

– Серега, вперед на полной!

Подпрыгивая на неровностях и завывая дизелем, танк помчался на четвертой передаче. Вентиляция не справлялась, от порохового угара слезились глаза, да и просто дышать в забронированном объеме было совсем не просто. Тем не менее в разгар боя люки не откроешь, а не то залетит шальная граната. Оставалось только сожалеть, что противогазы им предстояло получить только в Варшаве, перед самыми съемками.

Стальные коробки мчались по фермерским угодьям, подминая бахчевые кустики. Пулемет лениво подстегивал убегавших наемников, выкосив не меньше взвода зомбированных инопланетянами европейцев. Потом танк прошел сквозь отступающую в беспорядке толпу – кого-то, кажется, помяло корпусом – и устремился дальше на запад.

Все шло как будто неплохо, БТ приближался к подбитой «арабеске», которую Реутов для надежности простегал очередями ПКТ. Немного смущал только показавшийся чуть левее огороженный плетнем участок. Над изгородью торчали деревья – отличное место для засады.

Внимание Реутова распределилось между автомобилями прямо по курсу и подозрительным местом сбоку. Грузовики с автобусами начали шевелиться, наверняка водители решили сбежать, не дожидаясь грозной стальной лавины. Ротный тоже понял ситуацию и приказал попугать. Десяток малокалиберных танковых снарядов громыхнул на пути отхода транспортной колонны, после чего шоферы с поднятыми руками благоразумно выскочили из кабин.

И тут из-за плетня длинными очередями ударил пулемет. Трассы перечеркнули машину Лычкина, танк немедленно развернул башню в сторону противника, подставляя пулям толстую лобовую броню. Однако выстрела не последовало, БТ взводного остановился.

Приказав мехводу притормозить, Аркадий засадил по новой мишени добрую дюжину снарядов. Дышать в башне стало совсем невозможно, пришлось все-таки распахнуть люк, но вражеский пулемет заткнулся.

Пока Реутов расстреливал огневую точку, танк Зорина на полной скорости приблизился к забору, с ходу проломил и ворвался в сад, или что там было. Грохнул пушечный выстрел, и над изгородью встал столб дыма. Голос Генки в наушниках удовлетворенно поведал:

– «Арабеска». Готова. Собственно, главное сделал Аркан, а мы только добили.

– Что с Лычкиным? – осведомился Аркадий.

– Живой, не надейтесь, – пропыхтел взводный. – Люди целы, но в моторе что-то повредилось. Зорин, я на твой танк пересяду, а ты займись ремонтом.

– Почему это я должен… – возмутился Денис.

Оборвав его возражения, Лычкин велел исполнять приказ командира.

– Отставить пересадку! – подвел итог майор Глебов. – Нам времени терять никак нельзя!

Пушечная стрельба прекратилась, только стрекотали автоматы. Реутов осторожно выглянул в люк.