Лей Бардуго - Штурм и буря

« Ну и пусть », – подумала я с внезапной ясностью. Это, может быть, мой конец. Никаких больше страхов, ответственности, кошмаров о разрушенных скифах или детях, поглощенных Каньоном, никаких видений. Я освобожусь от ошейника, от оковы, от гнетущего веса их надежды. « Ну и пусть ».

Закрыла глаза. Вот и пришел мой конец. Скорее всего, мне посвятят страничку в «Истории святых» и наденут сияющий нимб на голову. Грустная Алина, Жалкая Алина, Безумная Алина, Дочь Двух Столбов, разорванная на кусочки однажды утром в тени городских стен. Мои кости будут продавать на обочине дороги.

Кто-то закричал. Я услышала сердитые вопли. Меня схватила чья-то крепкая рука и подняла в воздух.

Я открыла глаза и увидела угрожающее лицо Толи. Он прижимал меня к себе.

Рядом стояла Тамара с поднятыми руками и поворачивалась медленным кругом.

– Не подходите, – предупредила она толпу.

Некоторые паломники сонно заморгали, другие просто осели на землю. Она замедляла их сердцебиение, чтобы успокоить, но людей было слишком много. Вперед вырвался мужчина. В мгновение ока Тамара достала топоры. Мужчина взревел, когда на его руке расцвела алая полоса.

– Подойдешь ближе – и потеряешь ее, – рявкнула девушка.

Пилигримы словно озверели.

– Я могу помочь, – слабо произнесла я.

Толя не ответил, проталкиваясь через толпу; Тамара крутилась вокруг него, постоянно размахивая оружием, чтобы расчистить нам дорогу. Пилигримы стонали и выли, их руки тянулись ко мне.

– Сейчас, – сказал Толя. Затем повторил громче: – Сейчас!

Он рванул с места. Моя голова стукнулась об его грудь, когда мы помчались под прикрытие городских стен. Тамара следовала за нами по пятам. Стражи увидели разразившуюся суматоху и уже начали закрывать ворота.

Толя продолжал бежать, сбивая людей, встречавшихся по пути, и прорвался через сужающуюся щель между железными дверями. За секунду до того, как ворота с лязгом захлопнулись, Тамара проскользнула следом. Я услышала грохот с другой стороны, удары тел, царапанье ногтей, изголодавшиеся крики. И свое имя. Санкта-Алина .

– О чем, черт возьми, ты думала?! – зарычал Толя, поставив меня на землю.

– Позже, – строго отрезала Тамара.

Городские стражи прожигали меня взглядами.

– Уведите ее, – сердито рявкнул один из них. – Нам повезет, если это не закончится полномасштабным мятежом!

Близнецы подготовили лошадей. Тамара сдернула покрывало с одной из торговых лавочек и накинула его мне на плечи. Я обмотала им шею, пряча ошейник. Девушка запрыгнула в седло, а Толя бесцеремонно закинул меня ей за спину.

Мы быстро скакали в гнетущем молчании к дворцовым воротам. Беспорядки за пределами городских стен еще не распространились на верхний город, поэтому на нас лишь недоуменно косились.

Близнецы не проронили ни звука, но я видела, что они в ярости. У них было на то полное право. Я повела себя как идиотка, и теперь оставалось лишь надеяться, что стража внизу сможет восстановить порядок, не прибегая к насилию.

Но где-то между паникой и сожалением в моей голове родилась идея. Я убеждала себя, что это бред, попытка принять желаемое за действительное, но не могла от нее отделаться.

Когда мы вернулись в Малый дворец, близнецы захотели провести меня прямиком в покои Дарклинга, но я воспротивилась.

– Теперь я в безопасности. Мне нужно кое-что сделать.

Они настояли на том, чтобы пойти со мной в библиотеку.

Я довольно быстро нашла то, что искала. В конце концов, я работала картографом. Я сунула книгу под мышку, и мы с моими хмурыми стражами вернулись в гостиную.

К моему удивлению, там нас ждал Мал. Он сидел за столом, потягивая чай из стакана.

– Где вы… – начал он, но, не успела я моргнуть, как Толя сдернул его с кресла и толкнул к стене.

– Где ты был? – прорычал он в лицо Малу.

– Толя! – обеспокоенно вскрикнула я. Попыталась оттянуть его руки от шеи Мала, но с тем же успехом могла гнуть стальные прутья. Повернулась к Тамаре за помощью, но та просто стояла со скрещенными руками, такая же сердитая, как ее брат.

Мал захрипел. Он не переоделся с прошлой ночи. На подбородке появилась щетина, от него несло кровью и квасом, как от грязного пальто.

– Святые, Толя! Отпусти его!

Мгновение тот выглядел так, словно намеревался выдавить из Мала всю жизнь, но затем расслабил пальцы, и парень сполз по стене, кашляя и лихорадочно глотая воздух.

– Сегодня твоя смена, – прорычал Толя, ткнув пальцем в грудь Мала. – Ты должен был быть с ней!

– Простите, – еле выдавил он, потирая горло. – Наверное, я заснул. Я был прямо за…

– Ты был на дне бутылки, – прошипел великан. – От тебя разит алкоголем.

– Простите, – сокрушенно повторил Мал.

– Простите?! – кулаки Толи сжались. – Да я готов разорвать тебя на части!

– Можешь расчленить его позже, – вмешалась я. – Сейчас мне нужно, чтобы ты нашел Николая и попросил его встретиться со мной в военной комнате. А я пока переоденусь.

Я пошла в свою комнату и закрыла дверь, пытаясь взять себя в руки. Неплохое начало дня – я чуть не умерла и, возможно, спровоцировала мятеж. Может, успею еще что-нибудь поджечь до завтрака.

Я ополоснула лицо и переоделась в кафтан, а затем поспешила в командный пункт. Там уже ждал Мал, развалившись в кресле, хоть я его и не приглашала. Он переоделся, но все равно выглядел неопрятно. На его лице начали проявляться свежие ссадины с прошлой ночи. Когда я вошла, он поднял голову, но ничего не сказал. Смогу ли я когда-нибудь смотреть на него без чувства боли?

Я положила атлас на длинный стол и подошла к древней карте Равки, идущей вдоль всей стены. Из всех карт в комнате эта была самой старой и красивой. Провела пальцами по выпуклым хребтам Сикурзоя – гор, обозначавших южную границу Равки с Шуханом, затем спустилась к западным предгорьям. Долина Два Столба была слишком маленькой, чтобы быть обозначенной на этой карте.

– Ты что-нибудь помнишь? – спросила я Мала, не глядя. – О жизни до Керамзина?

Мал был ненамного старше меня, когда приехал в приют. Я все еще помнила день его прибытия. До меня дошли слухи, что приедет еще один беженец, и я надеялась, что это будет девочка, с которой мы сможем играть. Вместо этого мне достался пухлый, голубоглазый мальчишка, который готов был на что угодно, чтобы выиграть спор.

– Нет. – Он все еще хрипел после схватки с Толей.

– Совсем?

– Раньше мне снилась женщина с длинной золотой косой. Она размахивала ею передо мной, как игрушкой.

– Твоя мама?

– Мама, тетя, соседка. Откуда мне знать? Алина, насчет того, что произошло…

– Что-нибудь еще?

Парень смотрел на меня несколько секунд, потом вздохнул.

– Каждый раз, когда я чувствую запах лакрицы, то вспоминаю, как сидел на крыльце с красным стулом перед собой. Все. Остальное… – Он замолчал и пожал плечами.