Василий Грабовецкий - Завтра было вчера [СИ]

- Командир, тут труп у стены. - Черепаха подъехала поближе, из центра выскочил солдат в латах. - А, не, ещё живой.

Я даже не пытался сопротивляться, когда меня за руки вздёрнули и поставили перед мужчиной средних лет, длинные усы пробудили в памяти детскую сказку, с главным злодеем "Картаус - Рыжеус".

- Кто такой? Что здесь случилось? - Усатый даже прищурился. Я ещё ничего не ответил, а у него уже скептический взгляд. Чувствую разговор будет тот ещё.

- Мы шли отрядом, когда напали демоны, даргасы, - слова давались мне тяжело, каждое приходилось выдавливать.

- А почему тогда ты живой?

- Это ненадолго, я ранен. Одна тварь подцепила меня когтем и утащила в туннель. Когда я выбрался, тут даже трупов не осталось.

Один из солдат добежал до туннеля, откуда я недавно выполз.

- Командир, тут кровавый след, туда кого-то волокли.

- И как ты освободился, если тебя утащили в туннель?

Ничего себе, он мне, что допрос устраивает. Жаль я сейчас не боец, а то ответил бы ему, все, что о нём думаю. Но после этого придётся отбиваться. А я меча поднять не смогу...

- Я потерял сознание, когда очнулся, демон валялся рядом мёртвый. Наверно успел его смертельно ранить, вот и не дотащил меня. - Не знаю, есть в их отряде маг, или нет, но врать надо правдой.

- На коне ехать сможешь? У меня нет телеги, а пешком за нами не поспеешь. - Видимо зря я на него бычусь, нормальный мужик, готов мне помочь, в беде не бросает.

- Мы ехали в другую сторону. Вам навстречу кто-нибудь попадался? - Надежда умирает последней, хотя заранее предвижу ответ.

- Никого не было.

- Тогда, извините, но вынужден отказаться от вашего предложении. Я ещё немного посижу, и пойду искать остальных. Кто-то может быть ещё жив.

- Куда ты пойдёшь? Если не найти мага - сам никогда не встанешь.

- Может быть. Но я должен попробовать. Я не могу их бросить. - Перед глазами проплыли лица рыцарей, мага, и двух вздорных девчонок, вечно шепчущихся, перемывающих нам кости. Жалость и досада сдавили сердце, они такие беззащитные, сколько раз спасались только благодаря мне.

Понимаю, что не такие уж и беззащитные. Два полноценных рыцаря, броню таскают, будто плащ накинули. И маг в придачу, а это вообще тяжёлая артиллерия. Сам себя накручиваю на жалость, лишняя мотивация будет не лишней.

- Это же верная смерть. Демоны способны смести даже мой отряд, не хочу хвастаться, но в нём лучшие из лучших, а ты собрался один, безумец.

- Не мы решаем, как нам родиться. Но мы решаем, как умереть.

Я упёрся рукой в стену, с трудом поднялся.

- Дадите факел и воды?

Усатый кивнул одному из солдат, тот протянул факел, и снял с пояса фляжку с водой. Я прижал горлышко к сухим, потрескавшимся губам, и жадными глотками высосал всю жидкость. Вернул флягу, и, опустив факел, начал осматривать кровь на полу. Когда меня волокли остался кровавый след, а тут тащили пятерых людей и туеву хучу коней. Но если, следа не будет, то мне их в этих лабиринтах не найти.

Вернулся по туннелю назад, лужа обрывается резко, кровь по краю спеклась, покрылась корочкой. На всякий случай прошёл чуть дальше, внимательно оглядел стены. Обошел по дуге замерший в центре прохода отряд, посмотрел на уходящий вдаль коридор, побрёл в сторону, откуда приехали солдаты.

Кровь... Кровь... Кровь... Красная. Зелёная. Зелёная. Красная. Перемешанная. О, развод, будто волокли мешок, уходит в дыру в стене, параллельную той, в которую меня утянуло. Значит, нас хотели стащить в одно место.

Огляделся, убедился, что других следов нет, повернулся к солдатам, благодарственно козырнул, и под взгляды в которых сияло уважение и восхищение, провожали в последний путь как героя, свернул в проём.

След отчётлив, ни разу не терялся, петлял, уходил в бок, сворачивал то вправо, то влево, уже сам потерял ориентацию в пространстве, хотя поначалу чётко понимал, где нахожусь относительно туннеля. Факел выкинул, света он давал мало, а в руках мешается. Я его и взял, только чтоб не вызвать подозрения у Картауса. Зато нашёл как регулировать яркость фонаря коммуникатора.

Пока пробирался аптечка трижды жалила, меня перестало шатать, движения стали более твёрдыми, уверенными. Хотя глубоко внутри ощущал слабость, эмоциональную, нервная система на пределе, да и мышцы изнурены. После того как мной протёрли пол пещеры, аптечка меня подлатала, но она и подстегнула ресурсы организма, не стоит думать, что они безграничны.

Внезапно туннель расширился, потолок устремился вверх, стены разбежались, освобождая место для большого зала, луч терялся в глубине, не достигая противоположной стены. Включать фонарь на полную я не решился, если здесь нападут с разных сторон, не отбиться.

Кровавый ручей тянулся вдоль стены, это успокаивало, хоть с одной стороны защита, шёл бы в центре зала, чувствовал бы себя голым. Сбоку открылся проём, хотя след тянулся дальше, я обследовал ответвление, мало ли кто там прячется, не хочу сюрпризов, а то выскочит сзади, причёске испортит.

Коридорчик оказался небольшим, шириной едва ли метр, в высоту полтора роста. Но через десять метров стены разошлись, и я оказался в невысокой, но широкой овальной комнате, заваленной... костями. Кости и черепа, человеческие, лошадиные, собачьи и другие, незнакомые мне. Кладбище. Сколько же эта коллекция копится? Вот где нашли последнее пристанище пропавшие в туннеле. Осветил стены, потолок, других выходов нет, значит, останки стаскивают из большого зала, видимо я уже близко.

То ли от истощения, то ли уже насмотрелся всякого, но к увиденному отнёсся спокойно, в истерике не бился, панике не поддался, тошнить не тянуло, в общем, все киношные стереотипы прошли мимо.

Вернувшись в зал, ещё уменьшил яркость, в логове надо осторожней, не хочу пополнить костяную коллекцию. Дальше крадучись, постоянно замирая и вслушиваясь, реагируя на каждый шорох, иногда доносится гул, словно ветер сквозь трубу, тихое шуршание, то ли шелест, то ли шёпот на неизвестном языке.

Тусклый лучик света выхватил конскую тушу, рядом ещё гора. Вот и склад. Или столовая. Не важно, если кто живой и остался, должны быть тут.

Хотя не факт, живых могут держать отдельно, мало ли для чего их приспосабливают. Опять в голове кадры из чужого. В любом случае время играет против меня, нельзя долго ползать с убавленным фонарём, от которого света меньше чем от лучины.

Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Идём в ва-банк, пока выбирался с кладбища, возникла идейка, покрутив в голове, посмаковал, решил, что вариант адекватный.

Возвращаюсь к проходу, и начинаю подготовку, мечи в готовность, руки в петли, пока на запястьях не мешают, а если понадобиться два удара сердца и я готов фехтовать. Зато руки свободны для пистолетов. Накрываю браслет рукой, и, выкрутив мощность на максимум, убираю руку. Зал вспыхнул от яркого света. Тьма разбежалась во все стороны, забилась в дальние уголки, оголив пространство. Картина, скрывавшаяся под завесой тьмы способна нагнать ужаса даже на такого толстолобика как я.