Василий Грабовецкий - Завтра было вчера [СИ]

Три дня пронеслись быстро. Много спали, немного тренировались. Я ещё раз погонял Валькелина и Элиаса, уже более уверено. Но и они дали понять, что сильные бойцы способны замотать кого угодно, меня уж точно.

Успели прикупить коней, одежду, даже я подобрал себе новый плащ, выглядит богато, удобный, легко достать оружие, быстро скидывается. Для меня главное не цена, мне эти понты ниже пряжки, но вопросов будет меньше.

Уговорил мужскую часть посмотреть, что такое настоящая баня, а не этот суррогат. Так как площадь большая, то наказали топить с утра до самого вечера, и если термометр не покажет хотя бы соточку, то мы весьма опечалимся. Самолично сходил до леса, нарубил веников, жаль, хвойных деревьев не было, но не будем наглеть.

Показал что такое настоящий жар, и как надо париться. Когда все краснющие, смеясь, вывалились на улицу, все единогласно согласились, с Элиасом, что я демон, и пора брать на меня контракт в гильдии охотников, осталось отряд побольше собрать. Но наследующий день уже Лагот давал поручение тавернщику топить баню с утра, а Элиас сам побежал за ветками для веников.

Наши девочки тоже хотели попробовать новинку, но выскочили, не успев зайти. Сказали, что мы больные, когда приедем в столицу натравит на нас всех клириков и магов, нас часто демоны били по голове, а то и кусали. Видимо это заразно, нас надо изолировать, а лучше сжечь, во избежание эпидемии. Лишь по смеющимся глазам можно понять, что она шутковать учится, юный подаван подаёт надежды.

На сколько хватает глаз простираются поля. Бескрайние просторы, для полного антуража не хватает только комбайнов, их роль выполняют крестьяне, кучкующиеся в растительном море. А ведь реально море, поймал я себя на мысли. Ветер гонит рябь по колосьям, и эта масса то пригибается, будто хочет нам поклониться, то гордо выпрямляется, устремляясь к солнцу.

- Лагот, тебе не кажется, странным, что на нас напали в туннеле, ни до, ни после. - Прервал я мысли мага.

- После нас и не могли, мы же логово уничтожили.

- Ошибаешься, когда я выбрался в туннель, на меня наткнулся отряд, это было до того, как провели зачистку, но дело не в этом. Рудольф сказал, что проехал перед этим, наверняка не он один. Ты стаю видел - что им наши тушки, на один зубок, но ни до, ни после, будто только мы и нужны были. Подозрительно.

- И до нас бывало пропадали, я же рассказывал.

- Но какова вероятность, что именно на нас? Нас преследует Рингер, и тут именно мы попадаем на стол демонам. Может быть, что это не совпадение?

- Хм, до этого ни разу не было, чтобы демоны и люди могли о чём-то договориться.

- Я не настаиваю на этой версии, но всё бывает впервые. Может он не случайно начал свой поход, порабощает королевства, одно за другим. Может за ним стоит какая-то сила?

- Никогда не думал в таком русле. Но что-то в этом есть. - И замолчал, задумавшись над моими словами.

Зато в разговор включилась главная егоза.

- Андрей, спой ещё что-нибудь.

- Да, у тебя хорошие песни. Поднимают боевой дух.

Хорошие. Слышал всего одну, теперь у меня все песни хорошие. Ничему жизнь не учит, их на поле порвали, как тузик грелку, а ему всё ещё геройство грезится. Ну, я тебе спою, так спою...

- А у меня не все песни для марша в бой. Есть и отрезвляющие.

Элиас недоуменно посмотрел на меня, не такой песни он ожидал. Только Валькелин слушает с интересом, вот что значит жизненный опыт.

Лагот довольно хмыкнул, текст незамысловат, но философски глубок, маг оценил.

Элиас совсем опустил голову, видно задел больную тему. Неужели кудрявый потерял кого-то близкого на том злополучном поле? Так даже лучше, не доходит через голову, дойдёт через личную боль.

Элиас изрядно загрузился. Старший рыцарь и маг довольны, что остудили пыл молодого и горячего, одернули, вернув на землю, а то с этой рыцарской романтикой совсем берегов не видит, это заметил не только я.

Навстречу часто попадаются всадники и обозы. Я в плаще выгляжу скромно, но цвет рыцарства, в лице Элиаса и Валькелина никого не оставляют равнодушным. Два богатыря, высокие, статные, в плечах широки, в редких доспехах, соответствующие мечи.

Встречные прижимаются к своему краю, кажется готовы заехать на пашню, те, кого мы догоняем съезжают на обочину, почтительно уступая дорогу. Зачем? Непонятно же... Дорога широкая, конные отряды разъедутся, видимо социальные правила, они всегда вне логики. Печально, моё знание истории показывает, когда начинаются социальные перегибы, значит жить стране считанные сотни лет, две-три, четыре максимум. Вроде много, но, как сказать. Обидно, когда, сильный могучий народ уходит в анналы истории. Ладно, когда теряет значимость на мировой арене, но чаще проваливается в небытие.