Владислав Цепеш - Стальные крылья. Проба небес [СИ, недописано]

Второй из бандитов, увидев что стало с его товарищем, тут же схватился за оружие. Наставленный в упор обрез, харкнул мне в голову дуплетом. Громоподобный звук выстрела, отражаясь от стен домов, разнесся по округе.

Увязнув в энергощите, дюжина крупных свинцовых картечин остановилась как раз напротив моего лица. После чего, не причинив мне ни малейшего вреда, они бессильно осыпались на землю. Щит от выстрела не просел и на процент.

Оскалившись в ответ, я двинул изумленному стрелку кулаком в голову. Но не рассчитав силы удара, я перестарался, отчего мой противник пораскинул мозгами по мостовой. В буквальном смысле этого слова. Увидев такое, третий отпустил ребенка и попытался дать дёру, но был настигнут одним рывком.

Стучась головой в фургон (его головой, к слову говоря), я, не стесняясь эпитетов, объяснял ему недопустимость избиения и похищения детей. Вскоре он перестал вырываться и орать, обвиснув битой тушкой в моих когтях. Покуда я вел среди третьего воспитательную работу, четвертый бандит, перестав пинать подстреленного охранника, открыл по мне огонь. Пули бессильно стучались в щит доспеха, словно мошки об стекло.

Но не успел я отреагировать на пальбу, как близняшки решили проявить инициативу, поддержав меня огнем из своих пистолетов. Последний из похитителей, переключив свое внимание на новых противников, огрызался коротким очередями. Судя по тому, как метко он стрелял из своего пистолета-пулемета, опыта ему было не занимать.

Короткая перестрелка закончилась тем, что он задел одну из моих охранниц, заставив их стрельбу стихнуть. Но судя по доносящийся от них ругани, ранение было не смертельным. Гадко улыбаясь, тот решил закрепить успех, двинувшись в их сторону. Но не успел он сделать и трех шагов до их укрытия, как я настиг его. Последнее что он увидел, был высоко занесенный меч.

Вложив в удар всю накопившуюся злобу, я развалил похитителя от темени до паха. Длинный и тяжелый клинок, что был острее бритвы, прошел сквозь тело врага, не встречая сопротивления. Постояв секунду после удара, он упал на землю двумя половинками, под которыми начала стремительно расползаться багровая лужа.

В итоге, со счетом семь-один, добро победило зло. Четверо были мертвы, двоих я оглушил, а еще один, раненый охранником, доживал последние минуты. Глядя на его стремительно бледнеющее лицо, я понял что он не дотянет до приезда скорой.

Подойдя к тому мужичку, что пал в неравном бою, я с удивлением отметил, что он еще жив. Сильно ранен, обескровлен, избит, но жив. Незамедлительно вызвав скорую, я отозвал доспех и занялся ранами охранника. Стаскивая с него куртку, я обнаружил под ней броник, который его и спас, но все равно следовало поторопиться. Вскоре, поддерживая одна другую, подошли мои спутницы. Одна из них была ранена в плечо, но судя по её злобной ругани, помирать она не собиралась. Пока я занимался раненым, Анна ругала Инну, не преставая её бинтовать. Судя по репликам, той повезло отделаться сквозным ранением, кость была не задета.

Возясь с охранником и слушая ругань близняшек, я не раз с благодарностью подумал о привычке таскать с собой аптечку.

Закончив с первой помощью, я решил поковыряться в трофеях. Итого мне перепало три пистолета, обрез двустволки, один МП-5, пяток ножей злодейского вида и небольшая кучка денег, оперативно собранная по кошелькам и карманам проигравших. И это не считая нескольких обойм патронов и одной гранаты, незнакомого мне вида.

Правы были древние, говоря что «война кормит войну». Радостно пересчитывая трофеи, я уже планировал, что из этого нежалко отдать, а что стоит оставить себе. И пока не подъехала полиция, я затолкал в рюкзак все самое лучшее из трофеев, а остальное запихал в пакет, найденный в микроавтобусе незадачливых похитителей.

– Анна, Инна, как только подъедет скорая, вы поедете с ней. – Подойдя к своим охранницам, распорядился я. – Одна из вас ранена и ей надо в больницу, а вторая пусть будет с ней рядом, на всякий случай.

В ответ они стали громко возражать о том, что меня одного они не оставят и вообще это не рана, а так, царапина. Но я был не в том настроении, чтобы вести дискуссии.

– А ну живо заткнулись! – Рявкнув на них, я заставил их умолкнуть.

– Я вполне мог расправиться со всеми бандитами сам, в одиночку. При том, что в этой битве мне вообще ничего не угрожало. Но вместо того, чтобы дождаться пока я разделаюсь с ними, вы решили поиграть в героев. В итоге одна из вас получила ранение, которое, к счастью, оказалось несмертельным. Так что, вы сейчас поедете в больницу, или я вас затолкаю в скорую силой! Ясно вам?!?

Видя мой настрой, спорить они не решились, ограничившись сердитыми взглядами и недовольным сопением. Дождавшись скорой, я посадил их в машину, и отдав «все оружие бандитов» полиции, которой поведал свою версию произошедшего, покинул место событий. Судя по продолжающим прибывающим машинам, шумиха лишь набирала обороты. Но к тому моменту, как полиция поймет, что оружия в перестрелке было несколько больше, чем им отдали, я уже буду далеко.

Покидая место схватки бодрым шагом, я не мог сдержать радостной улыбки. Отдав полиции ножи, обрез и два пистолета похуже, я оставил себе, МП-5, самый понравившийся мне из пистолетов, большую часть патронов и гранату. Трофейное оружие приятно утяжеляло мой рюкзак. И это не говоря о деньгах, толстой пачкой распиравших мой карман. Что говорить, день удался!

И, пускай, от всего этого оружия мне не было особого проку, но оставить все трофеи на месте события было выше моих сил. Жаба бы мне такого не простила. Да и пригодиться лишний ствол всегда может.

Азарт боя, покинувший меня, сменился усталостью, вслед за которой пришел голод. Перенервничавший организм жаждал пищи, что было неудивительно.

Зайдя в первый попавшийся продуктовый, я закупился снедью из трофейных денег и двинулся туда, где по моим прикидкам должно было быть море.

Неспешно шагая, я активно боролся с голодом, который упорно сопротивлялся, не желая отступать под натиском пирожков. Пройдя еще немного, до меня начал долетать шум волн и крики чаек. Выйдя на галечный берег, я расположился на ближайшей лавочке. Багровый диск вечернего солнца медленно полз к горизонту, знаменуя окончание дня. Чайки, будто белые росчерки, с криками носились над водой. День подходил к концу.

Растрепанный мальчуган в грязной одежде, обильно покрытый синяками, царапинами и кровью, вбежал в ресторан с колоритной вывеской «У Герасима». И, промчавшись по залу, ворвался в кабинет администратора.

Внутри, за широким столом, заваленным документами, сидел и смотрел в монитор немолодой мужчина, лет примерно шестидесяти, чья импозантная внешность и уверенные жесты выдавали в нем хозяина заведения.