Владислав Морозов - Охотник на вундерваффе

В общем, оставалось только вернуться к трупу и тащить покойника дальше. Мысленно матерясь о том, что неизвестные «заказчики» не поставили свои чертовы световые маяки хоть немного ближе.

Так или иначе, но я дотащил убитого почти до огоньков.

Остановился, осматриваясь и отдыхиваясь, и тут метрах в двадцати от себя, как раз между огоньков, заметил в воздухе какое-то непонятное мельтешение. Казалось, что прямо из воздуха выпирали какие-то движущиеся грани, как в кривом зеркале искажавшие пейзаж. Почти как в старом боевике «Хищник».

Похоже, смерть опять упорно прикидывалась медсестрой. Вот сейчас подойдет вплотную, и я увижу-таки ее пустые глазницы-бойницы…

Чисто инстинктивно я схватился за автомат.

– Не надо, – сказал все тот же женский голос у меня в голове, практически с интонацией Саида из «Белого солнца пустыни».

Я опустил «ППС», а мельтешащая муть наконец приняла облик человеческой фигуры, причем женской.

Слава богу, это была она. Та, кого я для себя условно называл Блондинкой. В обтягивающем маскировочном костюме, который был, похоже, зеркальным и почти сливался с пейзажем. Отойди в таком метров на пять, просто встань и не двигайся – и мимо тебя пройдут, не заметив, а если в него стрельнуть, то пули почти наверняка отскочат, растворятся без следа или просто зависнут в воздухе. Тут явно какая-то хитрая бяка была предусмотрена именно для подобных случаев.

Причем комбез этот был почти невесомым (словно тело облили очень тонким слоем какого-нибудь жидкого зеркального геля), и, если присмотреться, можно было понять, что фигура у этой тети очень даже ничего.

Правда, никакие эротические фантазии мне в голову категорически не лезли. Притомился я нынче, бегая по пересеченной местности (что характерно – не просто так, а в ватных штанах, ватнике и тяжеленной кирасе), убивая тех, кто, в свою очередь, пытался убить меня. А потом и вовсе употел, тягая по снегу некоего очень важного жмура. Тут любому будет не то что не до секса, но и вообще ни до чего, ибо все мысли только о том, как бы лечь и лежать где-нибудь в тепле, минут этак шестьсот… Как пел когда-то, уже довольно давно, Вадим Степанцов, все в штанах обвисло…

Тем более что на бедрах у хитро замаскированной мамзели я невзначай рассмотрел какие-то сумки или кобуры непонятной формы. Оружие? Да уж, какой тут, на фиг, секс. Не понравится что-нибудь (то, что я говорю, или, к примеру, выражение моей морды лица) – и долбанет она меня за милую душу из какого-нибудь лучемета-дизентегратора. Превратит в кучку пепла или лужу протеинового желе…

При этом относительно четко я видел только лицо моей собеседницы, причем заднюю часть ее головы и заколотые на затылке волосы было плохо видно из-за откинутого назад то ли капюшона, то ли шлема. Остальное временами вообще пропадало, поскольку зеркально-маскировочная окраска (или как это можно было еще назвать?) ее костюма, судя по всему, была или не отрегулирована, или действовала явно не на полную мощность, работая в каком-то «моргающем» режиме. То в подсвеченной светом луны темноте было видно лишь одно, словно висящее в воздухе лицо (признаюсь, это было очень неприятное зрелище), а неясные контуры человеческой фигуры то мигнут и возникнут, то пропадут. Этакие пряталки…

Но что при этом порадовало меня больше всего – легкие следы на снегу за этой мадам все-таки оставались. А значит, это, слава богу, была не голограмма, как в прошлый раз.

– Ну и что это за шуточки? – мрачно поинтересовался я вместо приветствия. Теперь в обычном, голосовом режиме, а уже не мысленно, и тут же добавил:

– И, кстати, где это я?

– А сам не понимаешь? – спросила моя собеседница. Кажется, теперь она тоже говорила нормально, по крайней мере ее губы двигались вполне синхронно произносимым словам, хотя ее лицо в тот момент выглядело не особо живым, может быть, из-за голубоватого лунного света. Это слегка успокаивало, поскольку отдающие сумасшествием мысленно-телепатические переговоры меня, откровенно говоря, пугали.

– Положим, когда провалился в 1941-й, понимал. А сейчас уже как-то не очень. Подозреваю все что угодно, вплоть до воспаления мозгов…

– Что тебе на это сказать? – услышал я в ответ. – То, куда ты изначально попал, это наша основная, так сказать, базовая реальность. И как ты сам уже должен понимать, реальностей, по идее, может быть много, явно больше одной. Хотя, конечно, множиться, как кролики, до бесконечности реальности сами по себе не могут, в противном случае каждый человек просто жил бы в свой собственной реальности. Но тем не менее при совпадении ряда условий и факторов и при определенной степени комплексного воздействия могут получаться кое-какие альтернативные варианты реальности вроде того, где мы с тобой сейчас мирно беседуем…

– То есть перемещения во времени – реальность и где-то даже рутина? – уточнил я, вешая ремень уже остывшего автомата на правое плечо и надвинув ушанку на брови поглубже. Похоже, разговор обещал быть долгим.

– Да, – последовал короткий, но емкий ответ.

– Тогда как же это я, черт возьми…

– Если в двух словах – есть такие люди, которые могут перемещаться во времени сами по себе, без использования каких-либо технических устройств…

– Стоп! Я что – какой-нибудь инопланетянин?

– Нет, во всех смыслах ты самый обычный человек…

– Ага. Тогда это, наверное, воплощение мечты наших протухших псевдоинтеллигентов, которые уже давно перестали быть «потрясателями основ и властителями дум», но все еще думают, что мир делится на «гигантов мысли-люденов-прогрессоров» (то есть их) и вонючее быдло (то есть 99 % остального населения)? Ведь это именно они считают, что «пуп земли» (сверхчеловек в их понимании, то есть тупая совковая образованщина) должен обладать чем-нибудь «этаким», отличающим их от прочей «алкашни и ваты». Они что – в чем-то правы?

– А ты что, причисляешь себя к этим самым «пупам земли»?

– Отнюдь. Боже упаси. Обижаете, гражданочка начальница. У меня профессия есть, и кидание говном в собственную страну я как-то не практикую…

– Ну вот видишь. Это свойство никак не связано с полом, национальностью, социальным статусом и прочими подобными факторами. Оно врожденное, но по наследству, что характерно, не передается. Не вдаваясь в длинные дискуссии, скажу, что точная природа этого феномена даже в наше время не ясна. В абсолютных цифрах таких людей рождается несколько сотен на миллион. На сленге их называют «Бродягами», по немецки «Стромер», по-английски – «Мейверик»…

– А чего тогда не «Трамп»?

– В смысле?

– Ну на американской мове один из вариантов перевода слова «Бродяга», по-моему, звучит как раз как «Трамп»…

– Ах, в этом смысле? Все шутишь? Напрасно. Так вот, ты как раз из таких. Конечно, отправить на машине времени в прошлое можно и обычного человека. Но это всегда требует массы энергии и, что самое сложное, сначала «точку заброски» надо четко локализовать, а значит, надо отправлять в прошлое маяки и прочие автоматические устройства, которые отказывают через раз. А для успешного возвращения в «исходную точку» в «точке заброски» нужно заранее оборудовать и обозначать «обратный выход». В целом получаются очень муторная работа и просто чудовищные затраты. А «Бродяги» могут и попадать в другие времена, и возвращаться обратно сами. Механизм этого процесса в достаточной мере пока не изучен. Самое главное тут в том, что «Бродяга» всегда сам возвращается обратно именно в ту исходную точку, и временную, и географическую, откуда он выполнил «прыжок», даже если он пробыл в другом времени несколько десятилетий. С отклонением в максимум на километр.