Роман Кузьма - Дюна. Последний бой Империи (СИ)

- Это неважно, Сафир, - широко улыбнулся герцог. Жёсткий взгляд его серых глаз принудил ментата поклониться и оставить штабную каюту.

В своей каюте он проверил показания прослушивающих и просматривающих устройств. К сожалению, те, которые позволяли незримо присутствовать при разговоре Айдахо и герцога, уже были кем-то нейтрализованы.

Хават сжал губы, чтобы не сболтнуть лишнего - его самого могли в этот момент подслушивать. Тем не менее, и герцог, и Айдахо вели себя более чем странно. И что они спрятали в каютах 3а и 5а? Может, нескольких отборных головорезов, которых выпустят под каким-то предлогом, чтобы тайно атаковать императора в удобный момент? Айдахо был мастер на такие штуки. Но...императорская особа...

Хават угрюмо посмотрел в зеркало и решил побриться, несмотря на то, что уже делал это после сна. У него возникло желание привести все дела в порядок - так, будто завтра его не станет.

"Сар-да-у-кар - императорский солдат!

Сар-да-у-кар - чуме и смерти брат!

Сар-да-у-кар - уж вышел драться враг!

Сардаукар! Кру-ши и у-би-вай!"

Гимн сардаукаров императора

Суд над студентом второго курса социометрического факультета Университета планеты Гинац Иштваном Груеску был коротким. Вошли судьи в чёрных мантиях с белыми манжетами и в белых кружевных воротничках - дань многовековой традиции - и сели.

- Подсудимый Груеску, встать!

Иштван встал.

- Вам инкриминируется совершение тяжкого преступления - оскорбление Его Величества Падишах-Императора словом. Отягчающие обстоятельства: совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения; совершение преступления в общественном месте в способствующей возникновению мятежа форме. Ваша вина доказана. Ваше последнее слово. Учтите, оно может повлиять на окончательный приговор.

Груеску хотел выкрикнуть: "Он - провокатор! Он меня подпоил!". Однако сдержался и промолчал - защитник сказал, что любые возражения, раз вина подсудимого доказана, расцениваются как отягчающие обстоятельства. Дело, как уже было достоверно известно, возникло в результате интриги, исполнителем которой выступил платный информатор (вернее, провокатор) Специальной коллегии по вопросам безопасности Риловитц, подсевший к студенту Груеску в кафе и напоивший его. Когда студент заплетающимся языком признал, что "да, Император действительно...", из-за соседнего столика вдруг встало двое крепких мужчин и молниеносно скрутили Груеску. Очнулся он уже в камере. Как объяснил ему защитник, назначенный государством, благожелательного вида толстяк с бегающим взглядом светлых глаз, то, что гражданин Риловитц является платным провокатором, сути дела не меняет, а наоборот, служит лишним доказательством его честности.

Оказавшись в камере с жуткими на вид уголовниками, Груеску предпочитал помалкивать и соглашаться с защитником, понимая, что тот тоже получает зарплату от государства. Главную надежду он возлагал на собственное выступление во время суда. А суда как такового и нет. "Встаньте! Ваша вина доказана...Последнее слово".

Груеску колебался. У него вдруг вспотели ладони, он почувствовал лёгкое головокружение.

- Он -провокатор, - наконец, выдавил он, удивляясь, как тихо звучат эти слова.

Суд молчал, терпеливо ожидая продолжения речи обвиняемого.

- Риловитц подпоил меня и всё произнёс сам. Я лишь согласился с ним, будучи пьян, так как пил за его счёт и боялся применения им физической силы.

Он сказал это. Произнёс эти тщательно обдуманные за время предварительного следствия фразы, вложившись в отведённую для выступления минуту.

- Время вышло. Подсудимый, сесть!

Иштван тяжело опустился на деревянную скамью, вытертую до блеска сотнями и тысячами таких же, как он, подсудимых, с замиранием сердца ожидавших окончательного приговора.

Встал государственный обвинитель. Это был седеющий мужчина средних лет с усталым выражением лица. Косо глянув на Иштвана, он заговорил, обращаясь к судьям:

- Подсудимый признал факт совершения им вменяемого в вину преступного деяния. Подсудимый осуждает методы сбора информации государством, что подтверждает его виновность и, согласно статье 51/1 Кодекса о преступлениях против Империи, является отягчающим обстоятельством, исключающим возможность условного осуждения.

Иштван взмок. Он вцепился в пальцами в штанины, проклиная себя последними словами и моля небеса о снисхождении.

- Подсудимый, встать!

Иштван встал.

- Подсудимый Груеску осуждается по статьям 39/7 и 51/1 Кодекса о преступлениях против Империи на три года исправительных работ.

Иштван был готов расплакаться. Статья 39/7, с которой его ознакомил государственный защитник, подразумевала наказание сроком до двух лет.

- Учитывая тот факт, что осуждённый Груеску ранее привлекался к ответственности по статье 83, пункт "в", Уголовного кодекса планеты Гинац, Дом Моритани от имени народа планеты Гинац считает невозможным ходатайствовать о возможности отбытия им наказания на территории планеты Гинац или любой другой планеты или территории, подвластной Дому Моритани.

Страх усилился. Иштван упрямо смотрел в противоположную стену, окрашенную в серо-голубой цвет.

- Осуждённый Груеску передаётся властям Империи для отбытия наказания согласно оглашённому приговору.

Ещё не поняв, что произошло, Иштван позволил себя увести. Тем же вечером его конвоировали в космопорт, откуда челнок доставил его на орбитальную станцию.

Только в камере, облицованной белым пластиком и нержавеющей сталью, где его соседями были ещё трое осуждённых, Иштван, наконец, начал понимать, что происходит.

- Тебе неслыханно повезло, парень, - насмешливо сказал один из новых соседей, низкорослый плечистый субъект по имени Далотц. - У Империи есть только одна тюрьма - Салуза Секундус.

Иштван замер. Внутри у него всё сжалось в тугой комок. Салуза-Секундус, радиоактивная планета-тюрьма, с которой ещё никто не вернулся! Он наслушался о ней историй ещё в детстве. Поговаривали, что при старой Империи там была столица, пока её не сожгли атомным оружием, уничтожившим разумную жизнь. Заново колонизированная заключёнными, она превратилась в проклятие, гнойную язву человечества, населённую разлагающимися заживо радиоактивными уродами. Говорили, что попасть туда - хуже, чем умереть, потому что смерть приходит мгновенно, а на Салузе Секундус медленная смерть называется жизнью. Говорили, что оттуда ещё никто не вернулся, хотя ежегодно тысячи обитаемых миров отправляли туда миллионы осуждённых на разные, иногда почти символические, сроки исправительных работ. Кто-то говорил, что рано или поздно Салузу Секундус очистят от радиоактивного шлака и что Старая Империя восстановится. Но тут же добавляли: что было, то прошло, и адские муки на Салузе Секундус длятся вечность.