Роман Кузьма - Дюна. Последний бой Империи (СИ)

- Я - капитан Арамшам! Сотня фидайкинов под командованием Рашида покинула стойбище Харг. Они оседлают червя, чтобы пройти на две колотушки к северо-западу, где должны атаковать комбайн вольных торговцев. Приём.

- Я - обер-фельдфебель Шелеххериб. Сообщение получил. Конец связи.

Шелеххериб отключил радиопередатчик. Сообщения Арамшама, которые шифратор маскировал под атмосферные разряды, "выстреливая" их на чередующихся частотах, можно было поймать лишь на небольшом удалении от стойбища Харг. Шелеххериб взялся за трудную и опасную работу по установке передатчиков ретрансляционной сети ещё до разгрома Якуруту, что и спасло ему жизнь. Выставленные в окрестностях уничтоженного Муад' Дибом стойбища стереокамеры дали исчерпывающую информацию о тактике и структуре подразделений фидайкинов. Те действовали осмысленно, выказывая редкую самоотверженность и личную отвагу, при необходимости охотно жертвуя собственной жизнью.

Шелеххериб почувствовал, как от жары начинает туго соображать. Казалось, ещё чуть-чуть, и он потеряет сознание. Близилось время Бодол-Шай, "адской печи", и оставаться на открытой местности даже здесь, в субполярных широтах, было небезопасно. Тем не менее, ему ещё предстояло связаться с Туеком. Тот находился где-то на севере, в сотнях километров отсюда, и связь с ним обеспечивала небольшая ретрансляционная станция. В крайнем случае, если Туек выдаст его фидайкинам, те найдут лишь оборудование с вмонтированным механизмом самоуничтожения.

- Скорпион, отвечай. Скорпион, отвечай.

- Я - Скорпион. Слышу тебя хорошо. Приём.

- Я - Шулох. Они выслали сотню фидайкинов на две колотушки к северу. Видимо, фримены не очень-то соблюдают вашу договорённость. Приём.

- Я тоже её не соблюдаю, Шулох. Я доставил им новые конденскостюмы, потому что их попросил Холлек. Я в водном долгу перед ним. Приём.

- Завтра утром они приблизятся к твоим специевым разработкам. Я встречу их огнём. Ты - на чьей стороне? Приём.

- Я не позволю плевать на мой стол. Конец связи.

Шелеххериб отключил радиопередатчик и приказал своему отделению зарыться в песок. Они уже давно привыкли к жизни в открытой пустыне, где им неделями приходилось находиться в конденскостюмах, не снимая дыхательных аппаратов. Окапываться было несложно: сначала при помощи ГПГ нужно было поднять песчаную сферу диаметром два метра, и, удерживая поднятый песок в воздухе, спуститься в вырытую яму, позволив песку укрыть себя своим весом. Едва песок засыпал его, Шелеххериб задумался, разглядывая на экране шлема белые огоньки - пеленги на всех подчинённых, выдаваемые ультразвуковым зондом. Песок, плотно сдавивший его со всех сторон, едва позволял дышать - если бы не предусмотрительно скрещённые на груди руки, Шелеххериб не смог бы толком вздохнуть.

Часы показывали одинадцать с половиной часов дня - в здешних широтах началось время Бодол-Шай, когда ни одно живое существо, даже червь, не может долго находиться на поверхности. Обжигающие лучи белого, как включенный на полную мощность светошар, Канопуса, нагревали песок до шестидесяти цельс-градусов и более. Высокий уровень солнечной радиации и угроза получить тепловой удар принуждали сардаукаров зарываться в песок. Они пребывали в совершенно замкнутом пространстве, во тьме, рискуя в любой момент задохнуться, если система регенерации воздуха откажет.

Шелеххериб проверил батареи - оставалось ещё более семидесяти процентов энергии. Предстояло дождаться вечера, когда можно будет вылезти на поверхность. Он сделал несколько глубоких вдохов, выравнивая пульс и дыхание. Стараясь не отвлекаться на мысли о песчаной форели, кишмя кишевшей на этой глубине, он начал анализировать разговор с Туеком. Тот не раскрыл, что именно он поставлял под видом новых конденскостюмов фрименам в уплату водяного долга. "Водяной долг" - это обязательство жизни, которая у Туека в залоге. Значит, речь не может идти просто о конденскостюмах...Он что-то скрыл, а значит, врёт ему. "Не позволю плевать на стол" - произнесённое таинственным тоном выражение свидетельствует о том, что Туек хочет отомстить за нанесённое ему сардаукарами оскорбление. После того, как группа Арамшама, "нанятая" через агентство "Орион", была уничтожена, Туек стал независимым вновь. Если он поддерживает связь с Холлеком, что маловероятно, он постарается сдать сардаукаров, как только те попадут ему в руки. Вероятно, он будет склонен выполнить все договорённости так, чтобы победила сильнейшая сторона, а он - угодил ей больше всего. Так как сильнейшей стороной на данный момент были фримены, рассчитывать на Туека не приходилось. Контрабандист продаст их фидайкинам, как и своих людей. Потом он всегда сможет сказать агентам императора, что погибли и его люди и дорогостоящая техника.

"Он хочет ещё и выставить меня виноватым", - подумал Шелеххериб.

Обдумав этот вопрос какое-то время, орта-лейтенант пришёл к выводу, что от совместных с контрабандистами боевых действий придётся отказаться. Фримены, наверняка, не выйдут к разработке на черве - они вызовут червя, как только стемнеет, вернее, вызвали его этой ночью и уже прошли немалое расстояние, прежде чем Арамшам вышел на связь. Сейчас они тоже прячутся где-то, вероятно, спят в одной из многочисленных пещерных стоянок, а вечером или ночью выйдут на вторую колотушку в северо-западном направлении. Так как их путь будет пролегать здесь, через Долину Колючки, то именно ему придётся перехватить их, а отделению Ошме-вазда нужно запретить вступать в контакт с контрабандистами до того, как ситуация прояснится.

Шелеххериб понимал, что уже в который раз пытается выполнить задачу подразделения собственными силами - качество, критикуемое учебником тактики. Тем не менее, он ещё ни разу не ошибся, отменяя план по ходу операции. В любом случае, они должны атаковать Рашида, полагаясь на собственные силы: контрабандисты - слишком нестабильная величина, и зависеть от них в сложившихся обстоятельствах нельзя. Огневая мощь его отделения ничуть не меньше, чем у Ошме-вазда, а значит, он имеет преимущество - отсутствие переменной "Туек" и гарантированная внезапность.

Шелеххериб знал, что не заснёт, пребывая под тоннами песка, давивщего на него всей своей тяжестью. Он почувствовал себя совсем как на Гинац, когда его подвергли наказанию остракизмом за участие в несанкционированной дуэли. Каждый шаг по запруженным сознательными гражданами улицам и университетским коридорам давался ему с трудом.В конце концов, он начал выпивать, что и привело к знакомству с гражданином Риловитцем. Шелеххериб заставил себя не думать о прошлом и попытался отдохнуть, закрыв глаза и ни о чём не думая. Испугавшись, что уснёт, но не проснётся, поскольку перестанет прикрывать грудь от песчаной массы и та сдавит его лёгкие так, что он не сможет вздохнуть, Шелеххериб пришёл в себя. Бодрствуя, он думал об армии Муад'Диба, обрушившейся на поселения оседлых арракисцев, как шторм, сметая всё на своём пути. Харконнены, уже неспособные врать, что у них всё под контролем, призвали на помощь императора и даже Ландсраад. Как злорадствовал Туек, многое знавший о жизни Великих Домов, Ландсраад ещё никому никогда не помог. Всякий раз вмешательство комиссий Ландсраада было безрезультатным - и вскоре следовало падение Дома, с мольбами взывавшего к Совету Благородных.