Ян Валетов - Лучший возраст для смерти

Тим представил себе холодный зал Библиотеки, худую рыжую девочку, устроившуюся у камина, у самого пламени, на матрасах. Рядом с ней еще одну рыжую девочку, только совсем маленькую, спящую в автомобильной люльке. Лежащие у самой постели короткоствольный автомат и кобуру с торчащей пистолетной рукоятью. Ее верную гвардию во главе с Васко, охраняющих двери в убежище, потому что за дверями – Парковое племя, покоренное, с виду послушное, но попробовавшее крови. А тех, кто попробовал вкус живой плоти, сложно заставить жевать траву.

Вот ее рука водит по странице дневника гелевой ручкой, оставляя на бумаге ровные строки. Она вспоминает, пишет инструкцию для тех, кто, возможно, никогда не придет, разыскивает в памяти важные подробности, старается рассказать все как можно проще, чтобы и ребенок разобрался… если он, конечно, умеет читать.

Ханна хмурится, морщит лоб, стараясь ничего не забыть, а из сумрака, в котором утопает читальный зал, на нее смотрит Васко. И в глазах у него столько нежности, что в ней можно утонуть…

Картинка промелькнула перед Книжником, пока он искал на полу мертвые тела. Через плоть давно проросла трава, одежда истлела, но ламинированный пластик не могли съесть ни насекомые, ни склевать птицы.

На мумии, лежащей за стойкой, Тим нашел зеленый пропуск и сорвал его с шеи мертвеца – голова с легким треском отлетела в сторону. Книжник смахнул с карточки липкую столетнюю грязь, потер пальцами металлический квадратик чипа и тот тускло блеснул желтым в скудном свете, пробивавшемся вовнутрь.

– Быстрее! – крикнула Белка, меняя магазин. – Быстрее, Тим, Беспощадный тебя забери!

Это был ее и не ее голос. Он звучал… он звучал иначе, чем несколько часов назад. Но обдумывать это было некогда, в вестибюль через выбитые окна влетело несколько пуль. Звук рикошета ударил по ушам.

Книжник сунул карточку в приемное устройство, замигал зеленый диод и двери лифта чуть приоткрылись. Механизм внутри закис и не мог сработать нормально. Тим ухватился пальцами за края дверей и силой приоткрыл их еще на несколько дюймов. Он не услышал, а почувствовал, что Белка рядом. Они еще раз нажали на двери, на этот раз вместе. Пули застучали по стенкам, по стойке вотчеров, но Ханна уже проскользнула в лифт и Книжник умудрился просочиться вслед за ней, не снимая рюкзака с плеч.

Потолочный светильник в кабине едва тлел, но кнопки с цифрами светились сами по себе. Тим ткнул карточку в приемник на панели, и принялся нажимать кнопки одну за одной. Зеленый диод вспыхнул только когда он нажал четвертую снизу. Двери дернулись, но не закрылись. Слышно было, как над ними натужно взвыл мотор – низкое гудение превратилось в дрожь, но створки остались на месте.

– Налегай! – заорал Книжник, понимая, что от того, поедет лифт вниз или нет, зависит их жизнь.

Он уже слышал, как хрустит под подошвами преследователей битое стекло. Погоня была уже в здании, рядом, на расстоянии вытянутой руки.

– Брать живыми! – это голос Айши.

Теперь он узнал бы его из тысяч голосов.

Белка застонала, налегая на створку. Тим почувствовал, как у него хрустят суставы – ноги скользили по металлу пола. Двери начали закрываться, медленно, рывками, но смыкаться. Книжник видел перед собой руку Белки, грязную исцарапанную, с тонкой кистью, с побелевшими от напряжения костяшками…

Погоня влетела в вестибюль: потная, разгоряченная преследованием, торжествующая – добыча была близко, добыче было некуда деваться из маленькой железной коробки, в которой пульсировал болезненный белый свет.

Тим впился взглядом в лицо Бегуна, в его кривую ухмылочку, от которой всех всегда бросало в дрожь – она и сейчас прилипла к исцарапанной физиономии вождя. Потом Бегуна заслонил Свин, который несся вперед, словно пиг-отец, и хрюкал от ярости.

Двери лифта почти закрылись, между ними едва можно было вставить руку. Ханна и Книжник не сговариваясь налегли на створки изо всех сил…

Свина опередил Грызун – разведчик был самым быстрым и самым ловким из всех преследователей, он умел везде успевать первым. Он прыгнул, отталкивая Свина в сторону, проехался на коленях по полу, всадил руку между створок, приподнялся, налег плечом…

Тим даже не успел выругаться, как Белка отпрянула назад, уворачиваясь от клинка, зажатого в кулаке разведчика, потом качнулась вперед, уже держа перед собой обрез. Стволы рубанули Грызуна по предплечью, хрустнула кость, полетел в сторону тесак, а потом Ханна уперла оружие в плечо врага и спустила оба курка.

Выстрелы в маленькой коробке лифта прозвучали, как пушечный залп. Книжнику показалось, что его ударили доской по левому уху, в глазах заплясали искры. Он пошатнулся и едва не упал. Тесное пространство заполнилось дымом от сгоревшего пороха и кровавой взвесью, заляпавшей все вокруг. Лицо Ханны с одной стороны покрылось блестящей алой пленкой, глаза сверкали…

Заряд картечи отбросил Грызуна прочь на несколько футов, и он был уже мертв, когда рухнул к ногам Айши, а его рука упала на пол в лифте, вместе с плечом и ошметками мяса и костей – прямо под ноги Книжнику. Пальцы на оторванной конечности сжались в кулак и тут же разжались. Мотор лифта взвыл на высоких тонах и дверь захлопнулась и тут же содрогнулась и даже слегка выгнулась от сильнейшего удара снаружи – скорее всего это был рассвирепевший Свин.

Но дело было сделано, кабина спускалась вниз, в Лабу, а преследователи, кроме небольшой части разведчика Айши, остались наверху.

Белка посмотрела на Книжника и рукавом вытерла с лица кровавые брызги.

– Есть другой путь вниз? – спросила она.

– Есть. Лестница. Но они не знают, как открыть дверь.

Ханна покачала головой. Она казалась старше своих лет.

Книжник присмотрелся.

Возможно, ему кажется.

– Они сообразят, как…

Он кивнул.

– Я знаю. Ты в порядке?

– А ты?

– Не совсем.

Он показал ей руку. По тыльной стороне кисти рассыпались желтоватые пигментные пятна.

– Поэтому спрашиваю тебя…

– Не волнуйся, – сказала Ханна. – У нас еще есть время.

Лифт остановился. Двери разъехались с легким дребезжаньем и они шагнули в коридор, который тут же осветился белым диодным свечением, идущим из-под полупрозрачных потолочных панелей.

– Уровень четыре, – прогудел голос за их спиной.

Ханна крутнулась на месте, словно деревянный волчок, выискивая говорившего стволом автомата.

– Это лифт, – объяснил Книжник. – Мы на четвертом подземном этаже. Добро пожаловать в Лабу, Первая Мать!

Свин еще раз ударил в двери лифта всем телом, а потом дал по ним короткую очередь.

– Патроны побереги, – сказал Облом. – Пригодятся.

Он сел на корточки рядом с трупом Грызуна и посмотрел на оскаленную крысиную мордочку мертвеца.