Павел Корнев - Путь Кейна

— Будьте добры, объясните по-человечески, — весьма холодно попросил его лейтенант Эмерсон. Мне даже показалось, что между тайнознатцем и мальчишкой пробежала черная кошка, хотя командир мог просто переживать из-за гибели людей. Да нет, бред. Чтоб благородный из-за смерти двух каторжан расстроился? Да никогда.

— Это запретное знание эльфов. — Бернард натянул перчатку на правую руку, но перед этим мне удалось рассмотреть, что по ободу кольца рассыпаны рубины. Значит, все же Одержимый. Оно и понятно, Повелители не того полета птицы, чтобы в такие авантюры ввязываться. — Я не слышал еще ни об одном человеке, орке или гноме, который смог бы им овладеть.

— А может, все же мертвяки? — непонятно зачем решил уточнить капрал Брольг.

Ничего не ответив, тайнознатец подошел к останкам почти настигшего меня висельника, ногой разворошил пепел и, приглядевшись, поднял с земли изумрудного цвета семечко с ноготь большого пальца величиной:

— Аель-нар-олша. Семя неживой травы.

— Вам видней, — отшатнулся от протянутого ему семени капрал.

— Разумеется. — Семечко в пальцах Бернара вдруг почернело, и Одержимый огнем стряхнул пепел на землю.

— Но как здесь оказались эльфы? — нахмурился лейтенант.

— Известно как: они с Йорком заодно, — уверенно заявил Брольг.

— Тревога! — как угорелый заорал вдруг капрал Линцтрог, и сердце у меня ухнуло куда-то вниз. Неужели еще покойники?

Все оказалось намного хуже: из-за соседнего лесочка вылетела цепь всадников. Здоровенные боевые кони легко несли латников, а в центре строя возвышался закованный в доспехи рыцарь. Крайним левым скакал знаменосец, и на развевавшемся по ветру вымпеле трепетал незнакомый мне герб: на серебряной левой верхней половине геральдического поля черная рука с устремленным ввысь лезвием меча, на лазурной правой нижней — золотая роза.

— В два ряда! — Эмерсон бросился к бойцам отряда. — Живее!

Я сразу же помчался вслед за ним, но, к моему удивлению, нескладный и тощий, как щепка, тайнознатец легко опередил и меня, и рванувшего за командиром капрала. Вот это прыть!

В начавшейся суете выстроившиеся в шеренги пехотинцы оттеснили назад волонтеров, и взбешенный Арчи погнал арбалетчиков на пригодную для стрельбы позицию. Времени на это уже практически не оставалось: всадники мчались слишком быстро, и летевшие во все стороны из-под копыт защищенных латами коней комья земли и куски дерна наглядно показывали, что произойдет через несколько мгновений с нашим отрядом. Против набравших разгон латников нам не выстоять, даже несмотря на ощерившуюся лезвиями алебард шеренгу пехотинцев. Сомнут и не заметят. Хотя есть еще и второй ряд…

Только бы на нас не свернули, только бы не на нас. У пехотинцев хоть какой-то шанс выстоять есть. Волонтеров же просто стопчут. Но мы стоим дальше, да и овраг для лошадей здесь слишком крутой…

Земля ощутимо дрожала от топота конских копыт, и у меня по спине побежали мурашки. Смертельным блеском засверкали на солнце устремленные на нас наконечники пик, клинки мечей и тяжелых кавалерийских сабель. Казавшаяся единым многоголовым чудовищем лавина всадников стремительно приближалась и была готова смять, сокрушить и растоптать осмелившихся противостоять ей жалких людишек.

Чувствуя, как бешено забилось сердце, я несколько раз поднял и опустил руку с враз потяжелевшим щитом и вытащил из ножен меч. Вряд ли это мне поможет, но, если удастся пережить первый натиск… Кто знает, как там дальше тени станцуют? И не из таких передряг выбирался. Глядишь, и тайнознатец подсобит. Если только мы выстоим, если только…

Появившаяся паническая мысль выбросить щит, развернуться и бежать, бежать от этого ужаса, насколько хватит сил, на одно показавшееся безумно долгим мгновение парализовала сознание. Стиснув зубы, я заставил себя остаться на месте, и холод между лопаток, там, где вполне могла пробить звенья кольчуги кавалерийская пика, овладей мной паника, понемногу отступил. Пересилить себя смогли не все: волонтеры подались назад. Ожидавший чего-то подобного Арчи сразу же сбил ближайшего к нему паникера с ног. Шутник раскрутил кистень, я с мечом в руке встал рядом с ним, и это отрезвляюще подействовало на испуганных парней. Латники — вон они еще где, а мы-то рядом…

Думаю, всех нас спас небольшой кювет у обочины тракта, при подъеме по склону которого мчавшиеся с копьями наперевес латники немного снизили темп. Кювет, да еще Арчи. Именно он успел пинками вытолкать волонтеров на стрелковую позицию и разрешил растерявшимся парням стрелять, только когда конникам до нас осталось проскакать всего пару дюжин шагов.

Арбалеты сухо щелкнули в самый последний момент, дюжина болтов устремилась в кавалеристов, и хоть почти половина из-за неточного прицела срикошетила от лат, оставшиеся сумели пробить тяжелые доспехи. Двоих латников вышибло на землю, получивший болт в зазор между нагрудником и наручем знаменосец обмяк в седле, а вырвавшийся вперед жеребец поднялся на дыбы и с надсадным ржанием рухнул набок. Скакавший следом наездник не успел отвернуть коня, и образовавшаяся куча-мала захватила еще двоих нападавших.

А в следующий миг рыцарь и его отряд на полном скаку врезались в строй уперших в землю пятки алебард пехотинцев.

Лязг и срежет железа, хруст костей, крики стоптанных людей, ржание напоровшихся на лезвия алебард лошадей, глухие удары о землю вылетевших из седел латников… Шум схватки вмиг достиг своего апогея, а потом растянулся, частично завязнув на месте столкновения, частично умчавшись дальше — туда, куда вылетели рассекшие строй солдат кавалеристы.

А это удалось далеко не всем. Хоть первый ряд пехотинцев и полег почти поголовно, но прорваться через вторую шеренгу смогла лишь дюжина всадников. Остальным повезло куда как меньше: потерявших скорость латников вытягивали из седел крючьями алебард, тяжелые лезвия подрубали ноги скакунов. И уж в рукопашной появившееся, пусть и временное, численное преимущество дало пехотинцам неплохую фору. Немногие всадники, которые умудрились после падения на землю подняться на ноги, оказались окружены, и их участь была предрешена.

— Заряжай! — Арчи в общую схватку не полез и бросился собирать разбежавшихся волонтеров.

В этот момент прорвавшийся через цепь пехотинцев рыцарь развернул коня и вместе с десятком спутников понесся обратно. Ввязавшиеся в рукопашную пехотинцы никак не успевали подготовиться к отражению атаки, и вся надежда оставалась только на перезарядивших арбалеты волонтеров.

Дождавшись, когда Арчи выкрикнет команду открыть стрельбу, Бернард поднял руки к небу и надсадно проорал короткую фразу. Мгновеньем позже щелкнули арбалеты, и, несмотря на значительную дистанцию, все полыхнувшие в полете алым сиянием болты угодили точно в цель и насквозь пронзили прочные доспехи кавалеристов.