Павел Корнев - Путь Кейна

— У Высеней еще один источник отравили. — Шутник достал заначеную с завтрака краюху хлеба и принялся ее грызть.

— Как так? — удивился усевшийся на березовую чурку Бернард. — Капрал говорил: вчера люди Лароха лазутчиков Йоркских с эльфийской потравой перехватили.

— Да что там эти «бешеные псы» брешут? Какая эльфийская потрава? — чуть не подпрыгнул от возмущения Габриель. — Источники цветками огнянки болотной травят, а она севернее Эр-Торы нигде не растет. Какие эльфы еще?

— Путаешь ты чего-то, — махнул рукой, поправляя широкий рукав, тайнознатец. — Откуда здесь огнянка взяться может?

— Из Норлинга, вестимо, — не растерялся Шутник. — Ты мне лучше вот что, Бернард, скажи: лейтенант ничего не говорил, долго мы здесь торчать будем?

— Из него и клещами ничего не вытянуть. Мы с ним, надо сказать, общего языка не нашли, — уклонился от ответа Одержимый огнем. — А вообще, я так думаю, надолго. В Новом Перенте, как Гарвольду голову срубили, беспорядки начались. Да и в деревнях красных кошек чуть ли не как освободителей ждут.

— Недоумки, — пробурчал насухо вытерший полотенцем волосы Арчи.

— Испуганные недоумки, — поправил его Бернард. — Каратели, на мой взгляд, с выжиганием крамолы несколько перестарались. Если так и дальше продолжаться будет — половина долины в леса уйдет.

— Типун тебе на язык, — сплюнул через левое плечо Шутник. — Вот смотрю я на тебя, Бернард, и понять не могу: что ты в армии вообще забыл? Башка на плечах есть, насчет таланта сомневаться тоже не приходится. Жил бы себе поживал, да добра наживал…

— Добра наживал? — Тайнознатец запрокинул голову и посмотрел в безоблачное ярко-синее небо. — Чтобы добро наживать, мало уметь жечь. Мне с моим талантом мирным ремеслом не с руки заниматься.

— Но ведь устраиваются же как-то люди. — Я примерился и метнул приведенный в порядок нож в столб, поддерживавший над поленницей навес. — Учатся.

— Я, Кейн, обучение еще в Гильдии тайнознатцев начинал. Мне у всяких бездарей учиться не с руки, а настоящие мастера и на полет стрелы к себе не подпустят. — Бернард набил трубку дымным зельем и, раскурив, как обычно, дал сделать несколько затяжек Шутнику. Резкий приторно-горький аромат поплыл по двору, и на цепи забеспокоился лохматый пес. — Можно, конечно, в Ронли податься, но привык я к такой жизни, честно говоря. Север, считай, весь обошел, в скольких кампаниях участвовал, и не упомню.

— Север ты, может, и обошел, а ума не нажил, — раскритиковал его Шутник. — Жалованье небось все в кабаках спустил. А вот откладывал бы — глядишь, и землицы прикупил бы, и дом построил. Тебе, чай, побольше нашего брата платят.

— Ты еще скажи: дерево посадил и сына вырастил! — выпустив струю дыма, расхохотался Бернард. — Зачем мне дом? Я на одном месте и седмицы не проживу. Бродяга я по натуре своей, бродяга. А что золото сквозь пальцы утекло, так то не страшно. Золото, оно любит возвращаться к тем, кто его без сожаления тратит. Можешь мне поверить.

— Арчибальд! — Капрал Брольг вышел из дома и, остановившись у ворот, смахнул с рукава мундира пылинку. — Я — к лейтенанту, ты за старшего.

— Слушаюсь… — Арчи дождался, пока капрал отойдет на приличное расстояние и тут же рявкнул на некстати выглянувшего из сарая Олафа: — Быстро двоих с арбалетами на крышу! И ужин готовьте!

— День еще, зачем караульных? — промямлил волонтер.

— Быстро, я сказал! И что там с Гюнтером?

— Горячка не спадает. — Олаф бочком протиснулся обратно в сарай.

— Травы ему заварите и отдохнуть дайте, — посоветовал Бернард. — А то загубите пацана.

— За каким лядом ты арбалетчиков на крышу послал? — удивленно спросил у Арчи Габриель, после того как Олаф отправил двух волонтеров в караул.

— Чтоб не расслаблялись. Да и неспокойно в округе. В Старый Перент так и вовсе егерей перевели.

— Это которых? — заинтересовался я.

— «Серых волкодавов».

— Вот оно как? — крепко задумался я.

Если какая оказия подвернется — в город надо будет выбраться непременно. И если не подвернется — тоже.

— Здорово, орлы!

В распахнутые ворота въехала телега, и спрыгнувший с нее дородный мужчина пяти десятков лет от роду, помахав нам рукой, пригладил светлую с едва заметной рыжинкой бороду и начал распрягать лошадей. Два батрака тут же принялись доставать из телеги мешки и оттаскивать их в амбар.

— Приветствуем, мастер Фиценвольд, — отозвался Арчи.

— Я тут вам подарочек привез. — Поправив широкий кожаный ремень, перетягивавший потемневшую от пыли дорожную рубаху, Фиценвольд крякнул и вытащил из телеги пузатый бочонок. — Староперентское!

— Премного благодарны. — Арчи принял бочонок и поставил его на землю.

— Благодарны — это хорошо. Но без меня, смотрите, ни-ни… — Хозяин и сам был не дурак выпить, а потому никогда не упускал подходящего случая. Гостевавшие в его доме солдаты попадали именно в этот разряд. — А то раков не принесу.

— Что вы, как можно! — Попытался придать своему лицу давно забытое выражение честности Шутник. — Без вас ни капли.

— А то я тебя не знаю, первый же сначала понюхать, потом лизнуть попросишь…

— Вы, мастер Фиценвольд, не извольте беспокоиться, я за пивом пригляжу, — пересел на бочонок Бернард.

— Вот на ваше попечение, мастер Бернард, без колебаний оставлю не то что бочонок пива, а даже мешок с золотом. — Фиценвольд рассмеялся, запер амбар и ушел в дом.

— Ну что, можно за кружками бежать? — оживился Шутник.

— Не стоит так горячиться, я думаю, — остудил его порыв тайнознатец и потер пальцами брелок в виде серебряного черепа с вставленными в глазницы черными агатами.

— Дак жарко же — по кружечке самое время пропустить… — обезоруживающе улыбнулся Габриель.

— Я, в отличие от вас, мастер Габриель, имею обыкновение думать о будущем, и питаться сегодня армейской баландой у меня нет ни малейшего желания. А наш хозяин не тот человек, на предупреждения которого можно не обращать внимания. — Тайнознатец с сожалением осмотрел заляпанный грязью белый кант хламиды и продолжил: — И раков, с рынка привезенных, он из чистого упрямства сам съесть может. Под брагу.

— Баланда вам не нравится? — удивился Шутник. — А по мне так в самый раз. Ужинать идет кто?

Арчи вслед за Габриелем поднялся на ноги, я лишь покачал головой:

— Лучше раков дождусь.

— Еще одному баланда — не в коня корм, — хохотнул Шутник. — Видел я, как тебя, Кейн, вчера полоскало…

Я промолчал, но посмотрел на Габриеля весьма выразительно. Тот намек понял и тему развивать не стал. И правильно сделал: запросто мог бы на грубость нарваться. Настроение в последнее время у меня не сахар. Еще и здоровье всерьез беспокоить стало. И вчерашняя рвота — цветочки.