Кулак Петрович И Ада - Циклическая ошибка

Аня вышла на балкон. Выкурила в затяжку три сигареты, закашлялась, обернулась. Гриша все еще стоял у ее двери как почетный караул.

- Ты все правильно сделал. Молодец. Но в следующий раз можешь оторвать ему башку, я разрешаю.

- Директива не принята.

- Не хочу этого слышать, понятно? Не позволяй никому себя обижать!

- Мне не бывает обидно.

- Врешь.

- Хорошо. Этот человек не имеет для меня никакого значения и, следовательно, обида невозможна.

- Ну да, конечно, обидеть тебя только я могу, - пробурчала Аня. - Гриш, в следующий раз ты должен защищаться. Отучи этого... этого ребенка тебя задевать. Иначе отучу я. И это никому не понравится.

- Если мне позволено высказать мнение, конфликтовать с ребенком из-за меня нецелесообразно. Он не может нанести мне существенный вред. Магниты и прочие подручные средства меня не отключат...

- Конфликтовать из-за тебя нецелесообразно? - Аня поняла, что у нее трясется подбородок. Как ни хорош был "специализированный санаторий", а нервы после Харриэт у нее стали ни к черту. - Гриш, я ради тебя человека вообще-то убила. Ты это учти в следующий раз, когда тебе покажется, что конфликтовать нецелесообразно, - и заплакала, отвернувшись к стеклу. Там, в непостижимой дали, разгорался закат, очень яркий и почти малиновый. Красные огни плясали в окнах, превращая город в какой-то гигантский фейерверк.

Гриша встал рядом и долго молчал. Что, в общем-то, было верной стратегий. Во-первых, он не был социальным роботом, в которого намертво вбивали привычку говорить, что все будет хорошо. Во-вторых, не было здесь никакого утешения.

- Это невозможно. Исходя из твоего психотипа...

Ну, понятно было, что психотип как раз Грише уметь определять следовало. Как и модель поведения человека в экстремальной ситуации. Это, надо полагать, помогало ему защищать объект оптимальным образом, с учетом всех глупостей, которые объект мог выкинуть.

- Курок не я спустила. Думаю, ты способен понять, что убийца - это не всегда тот, кто спустил курок. Люди, которые участвуют в расстреле, и люди, которые им командуют, виноваты одинаково. Как и те, кто ведет людей на расстрел. Как и те, кто просто стоит и смотрит...

- Ты жалеешь?

- Нет!

- А я - да.

- Это потому, что ты промышленного пресса не помнишь! Но я-то его прекрасно помню.

- Почему ты раньше не сказала?

Аня пожала плечами. Она вообще не собиралась этого рассказывать. С языка сорвалось. Пора было переходить на какое-нибудь успокоительное. Допрыгалась, мать ее.

- Потому что все, кто выжили, уже выжили, а те, кто умерли, уже умерли. Никакой морали. Как в шахматах.

Гриша снова долго молчал, потом сказал:

- Я камеры убирать не буду.

- Да с какого же черта?!

- Твое поведение перестает быть разумным, Аня.

- Ах, ты ж бл... Приятно увидеть твою любовь и благодарность!

- Моя любовь и благодарность заключаются в том, что я не буду убирать камеры.

- Да пошел бы ты на..., - конкретизировать маршрут Аня не стала. А Гриша и без дополнительных ориентиров догадался покинуть балкон.

Она саданула кулаком в стекло. Разумеется, никакого эффекта, кроме сбитых костяшек, не добилась.

Кон оставался за Тимуром. А, считая Круглика, так и второй кон подряд. Можно было, конечно, поговорить с Андреем, но это означало бы заодно и проигрыш в войне. Может, он и отправил бы сына в пансион - до осени, в общем, оставалось не так и далеко - но на взаимном уважении после этой истории можно было ставить крест. А уж Тимур догадался бы вывернуть все так, как будто истеричка его оболгала и вообще питает к своей "жестянке" какие-то не вполне здоровые чувства. И вообще неплохо было бы ее показать специалисту...

"Ладно, сученыш, держись. Если я не выиграю, я просто переверну доску. Тебе не понравится".

Следующая неделя прошла спокойно. Андрея, кажется, слегка отпустила работа, и он возвращался хотя бы не за полночь. В субботу даже предприняли "семейный выход" в зоопарк, причем Тимур - удивительное дело для подростка - согласился легко и вел себя истинным паинькой. Даже подхватил Аню под локоть, когда она споткнулась на ступеньках. (Присутствие Гриши на "семейном" мероприятии Андрею бы вряд ли понравилось, да и пингвины с целью их немедленно сожрать на посетителей обычно не нападали, так что андроида Аня предусмотрительно отправила к Лесе. После их размолвки ей не то чтобы было неприятно в его обществе, но время для разговора по душам еще не пришло. Сперва следовало утрясти кое-какие практические проблемы.) В общем, война шла по всем правилам, а вернее - совершенно без них, как войне и положено.

Аня, улыбнувшись, поблагодарила. Нет, разумеется, она ни секунды не собиралась этого ребенка убивать - в конце концов, это огорчило бы Андрея, если уж плевать на моральную сторону вопроса. Но что-то же нужно было с не по годам смышленым щенком делать.

Пожалуй, из обитателей зоопарка Ане больше всех приглянулся клонированный мамонт Боря. Этот весьма волосатый слоняра с устрашающими бивнями флегматично жевал какие-то фрукты и выглядел смертельно уставшим, как хакер после семичасового взлома. Глядя в грустные глаза доисторической бестии, Аня ощущала с ним почти мистическое родство душ. Их обоих как будто выкинуло из времени, а назад они приткнуться не могли, и вот глядели по сторонам, ни черта не понимая, как все кругом могут жить и не видеть такого зашкаливающего количества странностей, нелепостей, несуразностей и просто бреда.

Долго, впрочем, любоваться Борей она не стала: несло от доисторического слоника отнюдь не фиалками, и несло крепко. К тому же, в его вольере температура была существенно ниже, чем в остальном зоопарке, и Аня буквально задубела за какие-то пять минут. Тимур то ли знал, что у нее сильнейшая аллергия, то ли просто ненависть подсказала ему правильный маршрут, но тянул он их к вольерам с дикими кошками вполне целеустремленно. Аня, конечно, расчихалась еще на подходе и выразила желание подождать их вот прямо тут, со страусами.

Андрей на секунду растерялся, зато парнишка не растерялся:

- Останься с Аней, буду через десять минут.

И вправду вернулся через десять минут. Ну просто как шелковый. Любезно предоставив Ане возможность объяснять Андрею, что это она такая дерганная и точно ли у нее все хорошо. Ответ: "Я подумываю убить твоего сына", - вероятно, был бы принят без энтузиазма, зато был бы единственным правдивым. Пришлось ограничиться универсальным "голова болит", благо в постели она у Ани не болела и Андрей не успел обзавестись острой аллергией на эту фразу. Но все равно до конца вечера был необыкновенно предупредителен - как пить дать что-то подозревал. Все-таки СБшник со стажем.

Ну а "вишенкой на торте" стал семейный ужин в ресторане, где Аня испытала приступ натуральной паники, потому что за соседним столиком сидела Герда. Нет, через несколько секунд она поняла, что видит просто милейшую пару пенсионеров, трогательно подкармливающих друг друга самым вкусным, но тряхануло Аню все равно знатно, так, что половина бокала красного вина осталась на ее одежде. При попытке поставить зловредную посудину обратно на стол она едва не разнесла ее и расплескала остатки: руки тряслись как у марионетки.