Владимир Поселягин - Восстание машин

Так вот, дроиды эти не были подготовлены для работы на поверхности, это я о соответствующих программах в их компах и искинах, но за время полёта у меня было время, так что написал, что нужно, и обновил их ПО, поэтому они вполне уверенно действовали на планете. Конечно, проблемы с ПО ещё вылезут, но их найти я могу только во время применения, вот и посмотрим, будут сбои вылезать и нет. Ничего, планшеты со мной, будем обновлять ПО по ходу дела, уменьшая количество сбоев. Подняв голову, я прислушался. Различив в шуме листвы знакомое гудение, задумчиво пробормотал:

– «Пешки», что ли?

Когда визуально можно было различить шесть бомбардировщиков, идущих в сопровождении пары «Яков», я сразу понял что это наши, то есть советские. Да и по звуку это было слышно.

– Отметить схожие летательные машины как умеренно дружественные. В случае атаки открывать огонь без предупреждения, – приказал я.

Оба управляющих искина, сидевших в боевых дроидах, снятых мной с фрегата, подтвердили, что приказ ими получен. Насчёт дроидов я не оговорился. Эти две боевые универсальные машины имели искины у себя в корпусах, плохонькие и слабенькие, но всё же. Два других, купленных мной у наёмников, ранее входили в состав штурмового комплекса и имели только компы, хотя и достаточно мощные, но куда слабее искинов. Я сделал просто, к каждому искину приписал по одному штурмовику, получилось два недокомплекса, но это заметно увеличивало боевую мощь этих ранее одиночных бойцов. Так же и с техническими дроидами. Тот один дроид, что находился на борту фрегата, так же имел искин, а два моих купленных у наёмников, только компы, так что логично, что я приписал их к своему более умному собрату и тот ими руководил. Вот в принципе и всё.

Бомбардировщики улетели, а я, сориентировавшись по солнцу, понял, что они возвращаются к себе, а не летят на боевое задание. Эти машины считались фронтовыми. Значит, за год моего отсутствия фронт не сильно сдвинулся, возможно, в пределах двухсот – трёхсот километров. «Пешки» да, у них дальность приличная, но не у истребителей. Хотя последние могли встречать возвращающиеся с боевого задания пикировщики, тут поди угадай.

Ещё раз осмотревшись, я решил переместиться от портала к разбитому танку, похоже, то, что часть деревьев повалена, это его работа, не только артиллерии. Какая сейчас обстановка вокруг, я не знал, и это нужно как можно быстрее выяснить. Мы переместились к танку, теперь деревья не мешали мне его рассмотреть. Судя по воронкам вокруг, накрыли его с воздуха. От танка остался один корпус. От взрыва боекомплекта башня улетела метров на десять, я рассмотрел её у дуба. Воткнувшись стволом в землю, она стояла, прислонившись к этому могучему дереву.

Вокруг хватало металла, да и идти было сложно, мусора после частичного уничтожения леса тоже хватало, идти пришлось осторожно, постоянно хрустя мелкими ветками. Добравшись до танка, я с интересом осмотрелся и вздохнул, застыв на некоторое время в растерянности. Я всё планировал для проникновения в этот мир, и по моим расчётам шансов на успех было процентов двадцать, но, как ни странно, я попал в эти двадцать процентов. Вот только, что делать дальше, я не продумывал, не был уверен, что у меня и первая часть плана исполнится. Энергично почесав затылок, в книгах указано, что это помогает мыслительному процессу, я пробормотал с вопросительной интонацией:

– Что делать?.. М-да, что делать?

Пока я размышлял, дроиды складировали всё моё имущество под тремя деревьями, один из боевиков стал эти мини-склады охранять. Сразу строить планы я не стал, хотя, скорее всего, вернусь со всем новым имуществом в родной мир, но сначала осмотрюсь и определюсь, где я. Оставаться тут пока не хочется, а за прошедшие полтора года в моём мире про меня, наверное, уже и забыли, так что вернёмся и будем снова вживаться. Тем более о материальной стороне дела я успел подумать. В мире космической цивилизации золото почти ничего не стоило, его даже для ювелирки не использовали, а вот в корабельных блоках оно было. В общем, под конец полёта я с помощью дроидов наковырял золота из схем на восемь кило, а серебра – на три, переплавив их в килограммовые бруски. Конечно, для местных примеси в них будут незнакомы, но, я надеюсь, что ювелиры или покупатели не обратят на это внимания. Золото и есть золото. Сейчас бруски с драгоценным металлом хранились в одном из мешков, а тот – в малом контейнере. Кстати, таких контейнеров было шесть, еле в портал прошли, не касаясь кромок, но зато имущество было складировано в очень хорошие хранилища.

Стрессовая ситуация во время прорыва, да и сама посадка с переходом, вызвала у меня жесточайшее чувство голода, и, несмотря на то, что во второй куче находился кофр с дорогим пищевым синтезатором и картриджами к нему, дешёвый тоже был в наличии, я снял с корабля всё самое ценное работающее оборудование, достал из баула за спиной брусок солдатского пайка. Съев половину, я утолил голод. Вот фляг я на фрегате не нашёл, кроме одной пластиковой пятилитровой ёмкости, в ней и были все мои запасы воды. Попив прямо через горловину, всё равно посуды не было, я вернул всё на место и, сев у разбитого, потерявшего гусеницу ведущего колеса, танка, сорвал травинку и, сунув её в рот, стал покусывать.

То, что сейчас был вечер, я не ошибся, начало темнеть, солнце заходило, поэтому я решил переждать ночь тут. Дроиды нарубили лапника, настелили одеял, я укрылся одним сверху и спокойно уснул. Местное время практически совпадало с моим внутренним, подумаешь, на пару часов раньше лёг, так что всё было нормально. Ну а боевики встали на охрану вокруг моей стоянки. Кстати, открывать огонь я им разрешил в случае непосредственной опасности, а если они кого обнаружат, то сразу поднимать меня.

Ночь прошла нормально, хотя меня и будили дважды. Я забыл отключить предупреждение о самолётах, так что меня подняли, когда пролетали над нами «ночники», во второй раз кабан на нас вышел. Кабан вообще удивил. В прифронтовой зоне и выжил. Хотя лес большой и густой, наверняка тихих уголков хватало, чтобы переждать, пока тут бои шли.

Позавтракав пайком и умывшись водой из канистры, не забыв попить, я занялся ПО боевых дроидов, убирая те сбои, что с ними произошли за ночь. Говорю же такое постоянно будет вылезать, пока я их ПО до совершенства не доведу. После этой работы, занявшей у меня чуть больше часа, я решил осмотреться. Один боевик сопровождал меня, остальные остались в лагере. Нечего тратить их ресурс мотаниями по лесу. Вернувшись к порталу, я внимательно осмотрел округу. Что ж, вчера мне не показалось, под стволом одного из упавших деревьев лежала груда костей в истлевшей форме. Наши не стали хоронить немцев, сложили их в ряд и оставили, остальное доделала природа и дикие звери. Я насчитал семь черепов, а чуть в стороне обнаружил братскую могилу с пятью фамилиями, кем-то вырезанными на доске. Раненых, думаю, больше было, но их, скорее всего, вынесли. Что привлекло моё внимание, среди фамилий простых бойцов, красноармейцев, была и моя. Хм, значит, и меня посчитали погибшим. В принципе возвращаться обратно на службу я и не собирался. Тем более после привычного уже омоложения организма я снова выглядел подростком пятнадцати-шестнадцати лет.