Олег Борисов - Золото

– Понял.

– Вот и отлично. Вечером зайдешь, я стариков всех соберу, отдельно обмоем удачное завершение похода. А пока – иди к своим, построение уже вот-вот. Да и я собираться буду. Надо ребят порадовать. Хорошо мой полк границу под себя взял. Никакие таможенники и рядом не стоят. Только мы, абордажники Барба, смогли порядок навести…

Переминавшийся в заднем ряду абордажник попытался расслышать долетавшие спереди слова, потом вздохнул и осторожно пихнул впереди стоявшего товарища:

– Так что там, кормежка-то будет? Пока галеоны помогли на место перетащить, пока имущество на склады сволокли… У меня уже кишка с кишкой грызутся…

– Тихо ты, не слышно толком ничего…

– Вот и я говорю – ротных все равно собирали. Им бы зачитали приказ, те бы сержантам, а они уж нам… Чего морозиться-то зря?

– Да помолчи ты!..

Замершие впереди неожиданно загомонили, волна возбуждения покатилась к задним рядам вместе с передаваемыми словами командира полка:

– О, это дело! Все взыскания за лето снимают! Штрафы и проступки списывают!.. Слышали? Неделя отдыха! И кормежка от пуза, на кухне уже все готово, пора столы накрывать… А это слышал? Слышал?! Все захваченное добро пойдет на выплаты и нам – двойная! Двойная премия!

Восторженный вопль пронесся над площадью, где был выстроен полк.

– Слава Рампу! Слава абордажникам Барба! Слава!

Нахлобучив поплотнее шлем, абордажник удовлетворенно подвел итог:

– Премия – это хорошо. Одну в кости проиграю, на вторую теплую накидку возьму. А то и сапоги меховые, чтобы в караулах не мерзнуть… Так что, пора и пожевать? Все, отпускают нас? Сколько можно «славу» орать?..

Когда-то Клоп Лигг был таким же маленьким и нищим. Давно. Очень давно. Он уже и забыл, каково это – не доедать месяцами, считать каждый медный грош и мотаться на истрепанном ветрами суденышке в любую погоду между чужих островов. С тех пор прошло очень много времени. Клоп давно сколотил личную команду, выстроил отлаженный бизнес и периодически подумывал отойти от дел. Потому что золота у него было уже много. Хватило бы и на спокойную жизнь где-нибудь южнее, и на дом с прислугой. Но выпестованная годами жадность не давала успокоиться и гнала вслед за целой эскадрой разномастных лодок к соседям. Вдруг получится урвать еще кусок-другой на перевозках, перепродаже или торговле слухами и сплетнями. Клоп делал деньги любым способом.

– Говоришь, северяне с тобой за рейс рассчитались?

– Да, Лигг. Купца привез, которого дела в Хапране задержали, он с местными договорился. Вот, мешок пушнины и ящик с посудой. Чугунки и сковородки явно у кого-то уволокли, а мех не совсем молью битый.

– Да, шкурки неплохие и обработаны качественно, – костлявые пальцы теребили связку пушнины, добытую из мешка. – А что так мало заплатили? Или купец пожадничал?

– Говорят, самим мало, зима на носу. Хоть так рассчитались. Я боялся, вообще ни с чем выпроводят или лодку заберут.

– Кому твое корыто нужно, парень? Оно чудом по облакам прыгает. На такое страшно даже взглянуть, не то что грузы возить или ватагу в набег пустить… Так что хотел, Ягер?

Юноша покосился на сидевших вокруг стола контрабандистов и попросил:

– Возьми меня в клан, Лигг. Я законы знаю, буду положенную треть с доходов выплачивать. Раньше на подхвате кормился, но сейчас вояки прижали вольных, совсем плохо с деньгами стало. А так бы что по мелочи доставлял, раз в месяц пару ящиков забрасывал на делянки или сюда, к «сыроедам». Ты же меня знаешь, я у тебя на глазах рос. Мы соседи уже сколько лет…

– В клан, говоришь… Проблема в том, что клан у меня уже трещит от капитанов, парень. Людей с кораблями, и хорошими кораблями, все больше, да… А работы все меньше… Северяне строят свои большие суда, между островами почти весь каботаж уже на местных. Это мы так, в перерывах между зимними штормами подшакалим, когда никто нос высовывать не рискнет. А из дому товары таскать – это почти верная петля. Таможенники и абордажники лютуют. Да и война на носу…

– Что же мне делать тогда?

Худой скрюченный мужчина с пепельными волосами закашлялся, стуча себя в бухающую грудь. Потом отхлебнул настой из широкой кружки и просипел:

– Черт бы побрал этот холод… Но – сам говоришь, что же делать, кормить семью как-то надо… Знаешь что, я думаю, что могу проблему решить. Сам я до лета точно в Хапран не вернусь. А тебе, тебе весточку черкну. Отдашь в квартале моему шурину, он в последнем доме по правую сторону живет. Он тебя в местное братство примет, лодку твою пометит. И местным я тебя покажу, получишь право сюда летать самостоятельно, торговать по мелочи… Считай, твоя пушнина в счет оплаты и пойдет.

Ягер посмотрел на связку мехов и не стал ничего говорить. Понятно, что Клоп выгребал у него не треть. И даже не половину. Клоп брал самое ценное и не собирался это как-либо компенсировать. На мятую посуду даже не позарился. Хотя после беседы с Дядькой молодой капитан и так получил разрешение на торговлю. Единственное, что заслуживало какого-либо внимания, так это записка домой и получение там официального статуса контрабандиста. Возможно, это позволит сшибать монету-другую на опасных полетах в тайные убежища с угрозой нарваться на рейдера или тех же пиратов. Но говорить это вслух Ягер не собирался. С паршивой овцы… А там, глядишь, или война стороной пройдет, и хозяева мелких кораблей смогут снова вернуться к старой жизни. Или с рекомендациями от городских кланов получится перебраться куда южнее, подальше от назревающей кровавой заварухи.

– Спасибо, Лигг. Когда я смогу забрать письмо?

Пушнина вернулась обратно в мешок, который перекочевал под стол. Вздохнув, Клоп достал крохотный ящик, из которого после долгой возни добыл клок бумаги и чернильницу с обкусанным гусиным пером. Покосившись на парня, предводитель ватаги контрабандистов почуствовал крохотный укол жалости. Ведь когда-то и он бегал на подхвате. И его так же обирали, потчевали посулами и наживались на доверчивости… Хотя кто хитрее, тот и выигрывает у судьбы в кости…

– Может, тут останешься? Не скажу, что много заработаешь, но работу смогу подбросить при случае. Да и с харчами не обижу… Вон, завтра уголь подрядились на дальние острова забросить, мог бы пару монет получить.

– Не, я домой. Семья ждет… Отца схоронили, надо хоть как-то помочь своим. Может, посуду пристрою… Если не продам, так сами пользоваться будем.

– Как знаешь. Ветра уже мотает по всему архипелагу, осень давно в силу вошла. Можешь и не добраться до Хапрана.

– Я низами пройду. Там у болот обратные течения все еще стабильны, должно хватить.

– Как знаешь. – Клоп Лигг закончил выводить корявые строки и передал Ягеру бумажку. – Шурину на словах передашь, чтобы сидел на заднице ровно и никуда не дергался. С погодой уже не до полетов будет. Да и солдат злить смысла нет. Весной я еще весточку кину, либо сам пожалую… Но ты подумай, пока время есть. Может, останешься?