Олег Борисов - Золото

– Вилка! – прокричал Карл, отбивая чужой размашистый удар и резко смещаясь к крайнему правому «сыроеду». Толла-Ка одновременно рванул влево, упал на колени и крутнулся бешеным волчком, вытянув вперед руку и всадив топор в чужое приоткрытое брюхо. Отмахнувшись от подскочившего противника, здоровяк одним слитным движением выпрямился, поднимаясь с колен и сокращая дистанцию, будто рванувший из кустов медведь. Громыхнуло еще раз железо, и на столешницу хлопнулась голова с выпученными от удивления глазами. Карл в этот же миг всадил жало меча в чужую глотку, подтянул на себя захрипевшего молодого парня и швырнул оседающее тело в сторону пока живых противников.

– Минус пять, – удивленно пробормотал Таир, но его голос потонул в восторженном реве, которым дружина ярла приветствовала происходящее в зале.

Двое оставшихся островитян замерли спинами к Скейдам. Обезоруженный молодчик с порванной на груди накидкой поднял с пола чужой топор и переглянулся с товарищем. Карл и Толла-Ка оттянулись назад и между противниками было около десяти метров. Все бойцы переводили дух и готовились к продолжению схватки.

– Челнок? – спросил Толла-Ка, потирая левую руку, где на наручах красовалась новая вмятина.

Напарник оценил оставшихся врагов и кивнул:

– Давай. На раз-два…

Пара легко пробежала вперед пять шагов и неожиданно отшатнулась назад. Замершие островитяне дернулись, но не успели взмахнуть оружием, как абордажники снова двинулись вперед, чтобы тут же метнуться назад. И только «сыроеды» подались следом, как Карл, почти танцуя, встретил противника, метнув сначала дагу, а затем вбивая меч в глаз противника. Рука убитого еще двигалась по инерции, отбивая пролетевшую мимо дагу, а Карл уже вернулся назад, замерев с выставленным вперед клинком.

Через секунду рядом с ним замер Толла-Ка. Здоровяк не стал изобретать что-то изысканное, а лишь задействовал свою грубую чудовищную силу. Первый удар развалил пополам чужой щит, второй отсек кисть левой руки.

Теперь перед отлично сражавшейся парой остался последний противник: молодой парень, почти мальчишка, с еле начавшей расти бородкой. Его лицо было перекошено от страха и боли, из покалеченной руки хлестала кровь. Судорожно вздохнув, островитянин резко развернулся и сделал шаг в сторону ярла. Похоже, последний из семерки решил все же дотянуться до братьев Скейд, в дикой надежде хоть как-то поквитаться за убитых товарищей.

На помосте слаженно грохнули тетивы, и десятки стрел и арбалетных болтов ударили бедолагу со всех сторон. Тело покачнулось и медленно завалилось вперед, ломая тонкие древки. Схватка закончилась…

Тяжелая бадья медленно ползла под потолком, обдавая окружающих жаром. Замерев над раззявленным жерлом заготовки, ковш медленно наклонил вниз острое жало, и раскаленный металл потек тонким ручьем.

– Держите ровно, не качайте! – заорал Брокк, взбудораженной обезьяной прыгая рядом и с трудом сдерживая себя, чтобы не перетянуть длинным железным крюком по взмокшим спинам работников. – Замерли, держим! Чертей вам в глотку, держим! Начнете мотать, опять пузырей в отливке наделаем!.. Так, так… Еще…

Багровая жидкость вспучилась над краем заготовки, и крюк тут же хлопнул по загудевшему закопченному боку:

– Выравнивай! На раз-два – сдаем назад!

Стоявшие позади подмастерья потянули цепи на себя, сдвинув бадью ближе к стене. Прогремели закрепленные на подпотолочном брусе катки, вся конструкция медленно закачалась, роняя вниз раскаленные капли.

– Отлично! На этот раз – отлично сработали!.. Нутт, возвращаем все к горну, готовим последнюю закладку. Двоих на меха, пусть поднимают температуру. Остальным – отдыхать и менять первую пару. Последняя отливка на сегодня…

Помощник алхимика довольно осклабился. Пять «громыхателей» почти готовы, надо лишь дождаться, когда к завтрашнему вечеру металл остынет достаточно, чтобы разбить формы и достать будущих тварей, изрыгающих огонь. Закончить с шестой и отдыхать. А самое главное, кузнец наконец-то смог уловить и общий ритм работы, и Брокк начал показывать ему, как именно нужно из глины готовить будущую заготовку, обмазывая слой за слоем туго обмотанный канатами стержень. Брокк просто не успевал все делать сам, поэтому и начал учить в деталях Нутта, при случае щедро отвешивая плюхи и ругаясь на криворукого кузнеца. Хотя, пока отливали последние два «громыхателя», ворчал больше по привычке.

– Качаем, качаем, не спим! Брага и отдых вечером, а пока – в темпе, нельзя, чтобы металл перестыл и схватился…

В литейной мастерской было жарко. Спертый воздух ходил волнами от стены к стене, повторяя движения огромных мехов. Десятки факелов освещали зал, истребляя серые тени по углам. Обычно открытые настежь двери сейчас были не просто заперты, а еще и прихвачены запорными брусьями. Брокк терпеть не мог, когда во время работы под руку лезли посторонние. А первое, что он выучил на островах – это полное пренебрежение любыми запретами и приказами. Сотню раз можешь говорить, что нечего охране болтаться рядом с горном и мастерами, но обязательно кому-нибудь станет скучно и сунет любопытный нос. А попробуй по загривку приложить, так воплей не оберешься: и про свои вольности вспомнят, и про чужаков, возомнивших о себе… Куда как проще загнать в пазы брус и плевать на любые крики снаружи. Если что серьезное – то дверь топорами высадят. А так – пусть глотку дерут, здоровее будут…

– Так, на меня посмотрели и уши раскрыли! Последний раз на сегодня отливку делаем. Еще раз – шаг за шагом, без суеты и беготни, как поутру учудили… Ты – проверяешь ковш. Ты – смазать еще раз раз брус. Вам двоим – меняем пару на мехах, а то уже еле шевелятся. Нутт, пойдем проверим металл. Еще раз покажешь мне, как определять его температуру и надо ли чуть остудить перед тем, как доставать станем…

Через пять минут Брокк довольно кивнул и дал отмашку выстроившимся на своих местах подмастерьям. Успешно выполненная до этого работа настроила чужеземца на благодушный лад, и он позволил кузнецу самому командовать процессом. Если все пойдет как надо, то через месяц Нутт будет самостоятельно изготавливать половину «громыхателей». Руду привезли какую надо, все необходимые присадки в цехе собраны с запасом. Чем больше орудий получит ярл, тем неотразимее нанесет удар по соседям. А там и до обещанного…

Ползущий по балке ковш дернулся вслед за звонким щелчком лопнувшей цепи. Запаниковавший подмастерье рванул шест, которым придерживал багровый бок, и перекошенная бадья медленно начала заваливаться в сторону от проложенной дороги. Заорав, вся команда помощников рванулась в стороны, а на пол плеснуло раскаленным металлом. Скрип уключин перекошенного ковша закончился стаккато лопающихся оставшихся цепей и тяжелым ударом всем конструкции, рухнувшей вниз.