Гарик Шима - Рокировка [СИ]

А на месте высадки, с расчетливостью секунд на циферблате, из мутной тины возникали спаренные, автоматические гаусы, управляемые дистанционно сепарами Унеров и их провозглашенного правительства. Гаусы сносили наши боты, как большая мухобойка накрывает летящий со сковородки блин у зазевавшейся мамаши.

Дальше, топи просто ожили, перекрестный огонь с автоматических ЛРП, выкашивал нас, как исторические одуванчики на старушке земле, а через тринадцать секунд, от моей платформы не осталось и следа, я и мои братья просто утопли в своей же крови.

Картинка воспоминаний, сменилась на реальность, возвращая меня к правде, я прикрыл на мгновение глаза и, открыв их, убедился, что вокруг меня не история, а в километре от меня - хельги, ждущие моего решения.

- Сколько их? - без особой рьяности произнес я, когда вошел в лагерь и меня остановил первый конвой.

- Ты бы сам харун, вышел, - услышал ответ от одного из воинов встретивших меня.

Их было трое, обезьяна, зубинар и два перерожденных человека, зубинар был чуть одаль и не успел угомонить встречающих меня смельчаков из конвоя.

А я же не глуп, договор харуна и хельга, ну ни как не подразумевал, мне так показалось хамства со стороны хельгов. Сашхо за спиной исчезла в подпространстве, и в то же мгновение, воплотившись в моей руке, сработала, а в следующую секунду, дерзкий хельг пал, рассеченный от бедра до челюсти, ее кусок упал к ногам второго, когда я закончил, а перед его шеей замерла сашхо в ожидании следующей жертвы.

- Харун! - я услышал укоризненный, даже отеческий оклик со стороны, но даже не подумал отвести сашхо от дрожащей шеи второго воина, из встретившей меня троицы.

- Они твои Киф, - я слегка повернул голову и увидел Шанхора, он реально улыбался глядя на то, что я делаю.

При этих словах, зубинар опустился на колени, а страж, у чьей шеи только что находилась моя сабля, твою платформу, он своим горлом залез на мою саблю и, вспоров себе потроха, молча рухнул у моих ног. Я не вздрогнул, да и поморщиться забыл, я просто охренел, а Шанхор, уже подходивший ко мне произнес:

- Хару-ун! Иистинный харун... Машина не знающая пощады! Прости Киф, мы готовились к бою.

Скиф, падла! Это то, что я первым подумал! Но так как мне ни кто времени на размышления и самобичевание здесь не давал и скорее всего не даст, ответил имисиру:

- Сколько, сосудов не переродились?

- Хм, - Шанхор взглянул на меня, твою мать опять изучающе. - Пойдем, Киф, мне от врага скрывать нечего.

Здесь, я уже профессора вспомнил и мысленно материл его - на какой черт мне не позволили просто сдохнуть в госпитале. Шанхор ломал все мои представления о врагах и битвах. Скиф собака, вернусь если, на запчасти у меня пойдешь, тренер проклятый, с этими мыслями, я спокойно ответил хельгу:

- Веди, Хун.

- Здесь все, - возобновил разговор хельг, когда подвел меня к двум астардам, рядом с которыми находились....

- Проверяй харун, других полуродков в моем караване нет.

Я взглянул на имисира с потаенным чувством, что все происходящее фарс и вокруг меня не реальность, а очередной вирт мир Скифа, из этих размышлений, меня вытащил Шанхор:

- Твой модуль молод Киф? - хельг вздохнул, слегка опустил голову, но тут же, быстро ее подняв, и вперив в меня чуткий взгляд, продолжил:

- Не лги. Я вижу харун, мы могли бы, многое обсудить, если тебе позволят....

- Не позволят хельг, - крайне резко, не осмысливая, ответил я. - Это все? Ты уверен? - я указал на горстку измученных, то ли людей, то ли существ похожих на людей.

- Да, - коротко ответил имисир.

- Все из того каравана? Все кого ты настиг?

- Да, - вновь четко и коротко ответил хельг.

- Хорошо, тогда мне нужен один твой астард, канаты для переправы и припасы до каньона.

- Сделка заключена харун, условия приняты, ни один хельг не умрет до тех пор, пока не вступит на клановые земли и ни один человек не обратится в братья, которых ты заберешь и уведешь с собой.

- Шанхор? -Да?

- А что будет потом? Скажи враг, не по регламенту.

- Киф, - имисир сделал шаг в сторону и отвернулся от меня. - Ты странный харун, я отнесу это к тому, что не встречал сочетания машин и людей сам, хоть и слышал об этом, но, здесь, в этом мире, мы не хотим воевать с вами...

- Хорошо, Шанхор, - я поднял взгляд и чуть подавшись вперед телом, нагло вперился в темные глаза лагранца, имисир не отстранился, а всего лишь улыбнулся, немного обнажая клыки и кивнув, ответил:

- Вы мертвые машины, Киф, просто оставьте нас в покое... Хотя... Кому я говорю, Скиф, до встречи, извечный враг...

Я совсем выпал в осадок, от признаний хельга, но отвечать, когда я пришел в себя, было уже некому. Шанхор, не дожидаясь моего ответа, развернулся и ушел. А вслед за ним, с места, начал, сниматься, весь лагерь. Остались лишь люди, за которыми я пришел и один астард, а мне больше ничего не оставалось делать, как идти и чистить от хельгов, оставленных мне бедняг.

Интересная такая война-война. Я гнал квадроцикл по пустоши, солнце палило нещадно, но мне ли на это обращать внимание, климатический контроль придуман не вчера и разница температур в полсотни градусов, лет двести уже не считалась проблемой, по крайней мере, в военном ведомстве мира, в котором я родился.

Хельговский астард с грузовой платформой на спине, хоть и далеко отстал, но по договоренности с имисиром, он без доли кратких сомнений должен был прийти на место стоянки лагеря у каньона. Поэтому, я попросту оставил, этот, живой танк с очередными симбионтами на его траектории, и, запрыгнув на гравикар, устремился, а точнее сбежал вперед.

Как ни странно, рассуждая о хельгах и черпая, о них, злобных и беспощадных тварях захватывающих мир за миром, информацию. Я совсем не ожидал встретить, имисира, а что самое плохое, я не ожидал, что враг мой окажется вполне разумен, и чуть ли не более моего.

Война, между хельгами и харунами, это тайна, покрытая, да хоть смейся, покрытая, и, причем очень хорошо покрытая. Из разговоров с Шанхор Хуном, я понял, что враг, обвиняет нас, харунов в геноциде их, хельгов. Но с другой стороны, дела хельгов говорят совсем о другом, ведь их раса, их орда, захватывает живые миры и их покоряет, а тут, один из представителей этой расы, прямо заявляет, что это мы, харуны, не даем им жить. Что это, мы - харуны, чудовищные, мертвые создания, гоняемся миллионы лет за ними, их платформу, святыми, и геноцидим их, при каждом удобном случае.

Скиф, Скиф, друг, брат, где же ты, ты не представляешь, как ты мне нужен, эта война, куда ты втащил мое тело, не спросив меня, по сути мертвеца, меня давит как клопа в жерновах старой мельницы. Две божественные расы, одна из которых принадлежит к живым и считает себя венцом творения живого создателя, борется с расой машин, которая при этом, с какого-то черта, защищает миры живых существ от этих проклятых венцов творения.