Виктор Кравец - Далекие близкие звезды. Книга 1 [полная старая версия] [с новой версией не объединять!]

Стогоцкий, радуясь, что может хорошо удивить сюзерена, позволил себе наглость перебить (хотя, к подобному нарушению Император относился наплевательски… если перебивали по делу):

– …Ткачев, Виктор Кириллович, сир.

– Молодца! Ну-ка, расскажи мне про него что-нибудь интересное. – Император подпер щеку рукой.

– Время и место рождения – неизвестны. Впервые появился в вашем окружении шестьдесят… пять лет назад. Шесть раз проходил незамеченным сквозь охрану, пока Вашим приказом ему не был выписан «Царский вездеход»…

– Ну-ну… – Подбодрил подобревший Император. – Не мнись уж…

– Несколько раз был замечен в спаль… в окружении Марии Алексеевны. – Стогоцкий запнулся и торопливо добавил. – Тогда она еще не стала вашей фавориткой, Ваше Императорское Величество.

Император хмыкнул:

– Дальше… котяра пронырливая!

– Вашим указом было приказано оказывать всестороннюю поддержку, включая военную, до гвардейской бригады включительно. – Стогоцкий вздохнул. – Перемещения по территории Империи отслеживаются только по сопровождению, от которого фигурант часто отказывается. Доподлинно известно, что Ткачев много раз пересекал границы империи со всеми сопредельными государствами. Как по официальным каналам, так и с помощью наших КСП.

– Это ты так изящно посетовал на бесполезность слежки? – Император улыбался.

– Так точно, сир!

– Ну, не расстраивайся. Хочу тебя успокоить, что твой предшественник, граф Павлов – земля ему пухом, а звезды одеялом – точно так же «терял» эту непонятную «мышь». Хотя, ты ж наверняка его дневники читал… Что еще скажешь?

– Последний раз, два месяца назад, потребовал десятку КСП орбитального подавления, дал координаты, и приказал сопровождать себя на «культурную встречу с представителем Империи Сияющих Звезд». Все корабли, кроме яхты Ткачева, вернулись на места базирования.

– Ни за что не поверю, что ты не сунул свой длинный нос и не выяснил…

– Так точно, сир! С противной стороны во встрече принимала участие Чиё Киришима. [37] Чиё – японское женское имя – «Тысяча поколений» Про нее известно только то, что она – исключительной красоты женщина, специалист-эксперт в Департаменте культурного наследия Министерства Культуры. Часто мелькала в свите Добиро, но причин этого выяснить не удалось. А так – точная копия нашего Виктора Кирилловича – подделанное место и год рождения, всяческие «вездеходы» в любых структурах «ушастых»… – Стогоцкий решился. – Александр Федорович, разрешите вопрос!

– Валяй, – Император насмешливо смотрел на подчиненного.

– Они – бессмертные?

Улыбка Императора стала какой-то… непонятной:

– Кирилыч сказал, что это главный вопрос, который интересует абсолютно всех узнавших. Но потом «утешил» – дескать, завидовать не надо, ТУТ продолжительность его жизни не будет превышать двух-, трехкратной от нашей… при современной медицине и правильном образе жизни.

– Это как? Не пить, не курить, а с женщинами – только для размножения? Так ведь он точно не монах, вроде?

– Не поверишь, то же самое спросил! – Рассмеялся Александр Федорович. – Не-е-е… загибай пальчики, Веня: не стричь ногти в темное время суток, не есть мясо рогатого скота на ужин, не смотреться в отражающие поверхности ночью…

Вид у «шотландского некастрированного» стал… обиженно-обескураженным – в миске для кошачьего корма вместо кусочков мяса оказались какие-то сухарики:

– А если в космосе? Что считать темным и светлым временем суток? А если дома ночью, но при включенном свете?

Александр Федорович уже не тихо посмеивался, а в голос хохотал:

– На мой точно такой же вопрос было отвечено, что «жить захочешь – потерпишь до планеты»… И порекомендовал в некоторых случаях отключать рациональное мышление – одни проблемы, дескать, от него. Ты дальше слушать будешь?

– Так точно!

– Если ближе сорока шагов есть мертвец – прятать большие пальцы в кулак. Не пересекать дорожку, где только что пробежала черная кошка…

– Так вы по этому «Черного Пушка» – подарок от Добиро – услали в поместье на Торжке, где никогда не появляетесь? Из-за этого еще скандал разразился…

– Ага… Мы с Добиро тогда поцапались из-за… Не важно. Зато я ему в ответ зеркало с подсветкой отправил. Четыре на пять. Для его тронного зала.

– Но ведь, получается, и Добиро…

– Ага… Сообразил таки. Добиро тоже в курсе этих суеверий. И даже решил поиздеваться, старая ящерица! Там, кстати, еще с десяток-другой таких же глупых пунктиков наберется.

– Двести двадцать три ему исполнилось перед смертью, – Пробормотал Стогоцкий. – Значит, действует?! А ведь все эти байки про его дворец, в котором зеркал нет… Погоди, а почему в тайне держится? А, впрочем, да… что наследники устроят, когда поймут, что ты собрался еще сто лет на троне просидеть…

Стогоцкий оборвал себя и виновато посмотрел на Императора. Тот покивал:

– Молодец ты, Стогоцкий! И ведь испугался не того, что я укорочу на голову носителя ТАКОГО секрета, а испугался вреда для государства! Молодец! Тут двоякая ситуация, понимаешь ли… Как я думаю, беготня от кошек и прочее – это враки. Ну, или незначительная сопутствующая деталь. Правда, проверять, сам понимаешь, что-то не хочется. А настоящий ключ к долгой жизни – сам Виктор Кириллович…

– Или прекрасная Чиё Киришима…

– Молодец! Ее, ручаюсь, такой же десяток КСП сопровождал, да?

– Так точно… А этого Виктора Кирилловича…?

– Пытались, Веня, пытались. В материалы скоропостижной кончины моего достославного папаши ты наверняка свой нос засовывал?

– Так это…

– Ага. Не поверил мой предок Виктору Кирилловичу и полонил того. И ведь на другой планете за тридевять парсек дело было… Но – не помогло. Сердечко – ёк! – и встало. Как только Виктор Кириллович убедился, что приказ об аресте, действительно, отдал папаня. И как ни пытались откачать, а ничего не вышло. А через неделю ко мне, безутешному сыну, ушедшему на радостях в запой, подошел одиннадцатый советник почившего императора, Виктор Кириллович Ткачев, якобы арестованный и содержащийся в одной из лабораторий у черта на куличках за тридевять парсек… и повел пространную беседу про долгую-долгую жизнь.

– Условия? – Деловито спросил Стогоцкий.

– А никаких, – В очередной раз удивил его Император. – Ни-ка-ких: «Делай, что душе угодно, Твое Императорское… я тебе не судья». Ну, разумеется, не рекомендовалось повторять ошибок папаши. Я, само собой, не поверил вначале – но время шло, а никаких условий не выставлялось. Я даже о душе бессмертной задумался и Патриарха припряг – тут и не в такое поверишь… Но – нет. «Зачем, Кирилыч?» – Спрашивал я. «А чтоб Добиро жизнь медом не казалась, Твое Императорское» – Отвечали мне… Ну, не обидно ль?