Александр Нетылев - Зеркало Души [СИ]

Тадеуш понимал, что сделать он может совсем немногое. Сейчас пауки достигнут их, и тогда… Мико точно погибнут. Насчет себя он не был уверен: вероятно, Джейк хочет, чтобы он мучился. Нужно было что-то с этим сделать. Чтобы защитить девушек, ему нужно было придумать что-то… достаточно безумное, чтобы сработать.

Времени продумывать план не было: твари приближались слишком быстро. Тадеуш сделал первое, что пришло в голову. Закрыв рукавом лицо, он бросился грудью в стаю пауков.

Волна пауков накрыла его с головой. Сикора ощутил сотни, тысячи болезненных уколов. Ни один паук не кусал глубоко, но вместе они резали и рвали его плоть.

Больно, больно, больно.

Против своей воли Тадеуш закричал. Где-то на грани восприятия захохотал Джейк, наслаждаясь пыткой. Тадеуш закричал, и особенно наглый паук пробрался ему в рот, вцепившись в один из зубов. С явным намерением вырвать его.

Больно, больно, больно.

Кое-как избавив от пауков голову, Сикора понял, что план достиг цели. Все пауки облепили его. Мико все так же лежали под деревом, а Бетти обошла его 'братца' с фланга. Осталось лишь чуть-чуть продержаться… Удержать на себе его внимание… Выиграть ей время…

Больно, больно, больно.

Краем глаза Тадеуш увидел, как колдунья, на магию которой он так рассчитывал, развернулась и бросилась бежать в сторону школы. Что ж. Если Джейк будет разбираться с ним достаточно долго, возможно, она успеет спастись. От этой мысли вскоре пришлось отвлечься, чтобы защитить от пауков глаза.

Больно, больно, больно.

Что ж, возможно, это правильно. Она должна спастись. Он надеялся спрятаться здесь, а в результате — принес с собой это… Чудовище. Соне уже пришлось расплатиться за его трусость.

Боль. Боль, боль и ещё раз боль — это все, что чувствовал Тадеуш, оказавшись в туче пауков, которые терзали его тело, будто тряпичную куклу. Пожалуй, именно в такие моменты человек искренне хочет…

'Умереть?! Ну конечно!' — даже сквозь боль Сикора вспомнил о том, что отличало двоедушников — способность души покинуть тело, которое было лишь сосудом, оболочкой для неё. Все эти мысли бились в его мозгу, то и дело прерываемые воплями боли:

'Должен… освободиться от боли… должен… защитить их! Защитить их всех!!!' — в медленно погружающемся в безумие мозгу всплыли образы всех, кого он встретил в школе — и до неё. Мария, Цепеш, Пешка, Альва, Лилия, Соня, Крис, Хесус, Элли, Эрл, даже Феликс и Балу — всех их он искренне хотел защитить от того зла, что принёс с собой… Сконцентрировавшись на этом чувстве, Тадеуш попытался усилием воли зачерпнуть силу двоедушника и вырваться из оков бренного тела…

Его мышцы вновь налились силой. Кожа покрылась жесткой волчьей шерстью, защищавшей его, как доспехи. Укусы пауков все еще были болезненны, но теперь это было терпимо. Резким движением оборотень отшвырнул навалившихся деревянных тварей.

— Это все, чему научила тебя Флора, ПЁС!? — выкрикнул он, кидаясь навстречу Джейку.

Тот лишь улыбнулся. Новая порция пауков, — на этот раз не бегавших, а планировавших, как белки-летяги, — вылетела из деревянной руки, но Тадеуш, не сбавляя ходу, отбивал их в стороны. Десять шагов. Пять шагов. И вот, дистанция сократилась до одного прыжка.

Оттолкнувшись от земли, оборотень занес руку для удара, но Джейк оказался быстрее. Синтай, в отличие от собственных конечностей, не утратил силы, забранной Тадеушем, и сокрушительный удар пришелся прямо в солнечное сплетение. Против воли согнувшись, Сикора упал на землю. Он попытался подняться, но новые корни обхватили его за руки.

— Ты, мать твою, так легко не сдохнешь! — пообещал Джейк, демонстрируя новые пузыри, набухающие на руке.

'Должен… Защитить…' — мысленно напомнил себе Тадеуш. Почему в его голове мелькнул НЕ ТОТ образ?..

Неважно. Все неважно, кроме одного усилия. Резким движением оборотень разорвал импровизированные 'оковы'. Джейк, разумеется, заметил это. На этот раз встречный удар был нацелен под подбородок. Но Тадеуш все равно пытался хотя бы достать его перед смертью. Уйти, унеся с собой то зло, что принес…

Волчьим слухом он услышал какой-то приглушенный хлопок справа от себя. А затем его лицо вдруг резко обожгло. Что-то прожигало плоть на его лице до костей. Рефлекторно он отпрыгнул назад от непонятной угрозы… Но вдруг понял, что она была нацелена не только на него. Джейк уже не хохотал. Он кричал.

Встряхнувшись, как собака, Тадеуш сбросил с лица капли обжигающей жидкости и только после этого посмотрел на своего врага. Джейк лежал, опираясь на одну руку и одну ногу, — потому что второй у него попросту не было. Протезом руки он закрывался от несшейся ему навстречу полосы белого огня. Вот они столкнулись… И протез отлетел, перерубленный почти у самого основания. В тот же момент и корни, и пауки безжизненно опали.

— Соскучились по мне? — осведомился Чезаре, появляясь будто из воздуха над поверженным противником. Полоса огня оказалась лезвием того же клинка, которым он ранее прорубал себе дорогу через заросли.

— Да уж, пан Финелла, минуты без вас показались вечностью, — хмыкнул Тадеуш, переводя дух, — Хотя возможно, то, что меня в это время жрали пауки, тоже сыграло свою роль.

— Вот это правильный подход, — одобрил преподаватель, убирая 'кастет' и подбирая брошенный на землю маузер, — Иной бы сразу ныть начал… Кстати о: где Уильямс?

— Убежала, — сказал поляка, оглядевшись, — Не такая она, видно, слабая, как говорит… Кстати, этого надо бы чем-нибудь связать, чтобы не смог что-то с собой сделать.

Джейк как раз пытался вытянуть из него силы.

— Есть идея проще, — ответил Финелла, наступая на оставшуюся руку и наводя пистолет.

'Нет!' — Тадеуш попытался остановить его, но не успел. Он ведь не предупредил, как именно происходят переходы. И что произойдет, когда Джейк отключится от болевого шока.

Слишком поздно. Он почувствовал головокружение. А это значило только одно.

Мгновение — и у Тадеуша потемнело в глазах от резкой боли в обрубках рук и ноги. Это было куда больнее, чем те раны, что нанесли ему пауки. Хотелось умереть… И все же, превозмогая боль, он крикнул:

— Пан Финелла, осторожно!

Он толком не видел, как Джейк метнулся к нему. Почувствовал острую боль в горле… А затем тяжелый удар чем-то твердым по голове — и новый переход, второй за последнюю пару секунд.

Первым, что почувствовал Сикора, вернувшись в свое тело, был солоноватый привкус крови. Мгновением позже вернулось зрение. И то, что он увидел, ему не понравилось. Хотя преподаватель мгновенно понял, что произошло, и оглушил его рукояткой, но Джейк все же успел уцепиться зубами за горло. Понимал ли он, что убивает сам себя? Этого Тадеуш не знал.