Михаил Михеев - Вопреки приказу

– Первый, Первый, я Червяк. Ответь!

– Слушаю тебя, Червяк, – забухтел в ухе недовольный голос капитана-десантника. – Чего тебе? Я же сказал, сиди, не высовывайся.

– Поздно уже не высовываться. Я здесь, позади этих уродов, – Кольм наскоро описал диспозицию, не забыв упомянуть и мэра с семьей. Так, на всякий случай. – В общем, как будете готовы, атакуйте. Я постараюсь вывести из строя их огневые точки.

– Понял тебя, понял. Мы готовы.

– Замечательно. Тогда начинайте сразу после меня.

– А…

– Вы услышите.

В сторону орудия Кольм бросил две диффузионные гранаты. Такие, возможно, и не убьют, но даже людей в скафандрах из строя выведут. Еще курсантом, на полигоне, видал, во что они превращают защищенного броней человека. Один сплошной синяк во все тело. И боеприпасы не сдетонируют. Правда, Кольм не был уверен, что тридцатимиллиметровые снаряды вообще склонны к детонации, но рисковать не хотелось.

Увы, до лучеметов он их добросить не мог – те стояли далековато, и в низком коридоре такой подвиг мог бы совершить, наверное, любой рядовой десантник, но никак не пилот. Поэтому остатки гранат, и диффузионных, и плазменных, полетели в расположившихся на отдых солдат. И сразу после этого Кольм рывком перехватил свой лучемет, выстрелил из подствольника в сторону батареи противника и тут же принялся гвоздить вслед очередями, надеясь если не вывести станкачи из строя, то хотя бы не подпустить к ним расчеты.

Насколько ему это удалось, он в тот момент так и не узнал. Последнее, что услышал лейтенант, был перекрывающий даже шум боя рев «Ура!» идущих в атаку десантников, а потом рядом рвануло так, что сознание предпочло срочно покинуть тело и где-то спрятаться. Очнулся он уже на борту транспорта, в медотсеке, обожженный и контуженый, но, главное, живой. Врачи обещали, что из последствий будет разве что пара шрамов, но главное, что, когда он пришел в себя, к нему началось настоящее паломничество. Все, начиная от собственного командира, который представил героя к ордену, но вначале дал втык, чтоб не лез, куда не следует, и целой делегации десантников, торжественно вручивших ему голубой берет и трофейный самурайский меч, и заканчивая семьей мэра, которую все же эвакуировали с планеты. Сам мэр, конечно, не пришел – остался в городе, а вот семью правдами и неправдами пристроил на уходящий к Уралу корабль. И у Кольма язык не повернулся осуждать его за это. Главное же, они победили, и город уцелел, как, впрочем, и другие населенные пункты и объекты, которые штурмовал десант уральцев. Восточники успели подорвать всего два города, оба еще до того, как десантники начали высадку. Погибло что-то около полумиллиона человек. Неприятно, однако такие потери командование экспедиционным корпусом сочло приемлемыми. Наземная фаза сражения за Новый Амстердам была выиграна.

– Вот они, гады! – азартно прошептал Вассерман. Шепот получился довольно громкий, иные крикнуть потише ухитряются.

– Вижу, не мельтеши, – адмирал провел рукой по панели настроек – изображение дергалось, и это изрядно действовало на нервы. И поправить его никак не получалось. Все же трансляция велась с борта крейсера, и на особенности его несовершенной аппаратуры накладывались помехи. Передачу-то через половину системы вели, это вам не шутки.

Впрочем, несмотря на помехи, было ясно: это именно то, чего он ожидал. Правда, в ином количестве. Пока что информации было недостаточно для точной идентификации, но масса объектов, вошедших в систему, и их скорость говорили сами за себя. Что же, стало быть, предстоит реализация разработанной еще на Урале и многократно отрепетированной уже здесь на тактических компьютерах схемы. Точнее, одной из схем – Александров со штабом изрядно постарались, обыгрывая различные варианты и пытаясь предусмотреть если не все, то хотя бы максимум возможного. Благо, время было, противник от великого ума дал им целых три дня форы, и уральцы постарались использовать их по максимуму.

– Командир? – со своего места развернулся в их сторону штурман.

– Все нормально. Что с курсом?

– Развертка готова.

– Отлично, выдвигаемся по плану. Лурье, командуйте.

Надо было отдать должное французу, приказы он отдавал четко и уверенно. Все же в качестве командира линкора вполне компетентный офицер. Хотя, конечно, это была формальность, все тысячу раз обговорено и проверено, каждый знает свой маневр. Две минуты – и доклад:

– Сэр, корабль к бою и походу готов!

Еще пара минут на получение таких же докладов с остальных кораблей. По нормативу для подготовки к старту требуется десять минут, но они уложились в неполные пять. Александров чуть улыбнулся уголками губ. Все же опасность подстегивает людей и повышает уровень подготовки. Сейчас они, наверное, превосходят большинство элитных соединений, и то ли еще будет. Дождавшись последнего доклада, адмирал выдержал приличествующую моменту паузу и картинно (а как же, боевой дух надо поднимать, и тут играют роль даже такие, незаметные, на первый взгляд, мелочи) взмахнул рукой:

– Всем кораблям – старт!

Это было не так уж и эффектно. Двигатели кораблей выплюнули в космос снопы плазмы, и звездолеты начали разгон. В многочисленных сериалах, которые обожают снимать, порой не слишком разбираясь в теме, на различных планетах Конфедерации, флот должен разгоняться на пределе возможного. То есть для стороннего взгляда почти мгновенно. Увы, без веской нужды вроде боевого маневрирования или последнего старта с Урала, когда от скорости действий зависела жизнь, такие маневры старались не делать. Больше ускорение – выше нагрузка на двигатели и, соответственно, ниже их ресурс. Занимать верфи ремонтом сдуру поврежденных кораблей во время войны – непозволительная роскошь. Поэтому разгон велся обычно в интервале от шестидесяти до семидесяти пяти процентов от максимального. Большинство командующих, во всяком случае, считали такой режим оптимальным.

Большинство – но не Александров, который вообще по возможности старался не торопиться. Перефразируя старинную, давно ставшую классической фразу, пускай горячая молодежь бросается в атаку, «а лорд здравый смысл сидит и выжидает» [6] Стивенсон Р. Л. «Черная стрела». . Сейчас был именно такой момент, и ждать адмирал умел.

Его эскадра разгонялась всего на двадцати процентах номинальной мощности и очень недолго. Легла на курс и перешла в свободный полет. За последнее время он применял этот прием уже не раз и убедился – локаторы восточников на медленно и прямолинейно идущие корабли не реагируют, принимая их, очевидно, за астероиды. Планетарные локаторы отреагируют наверняка, но изучение трофейной техники показало: характеристики систем, установленных на их кораблях, не могут точно привязать размеры объекта к его массе на расстоянии более пяти астрономических единиц. Реально же идентификация без включенных двигателей затруднена еще больше.