Всеволод Глуховцев - Мадьяр

– И тут я сообразил, – Доцент разгорячился, бледное неприметное личико стало румяным, он будто помолодел, – что это группа Комбината. Только они и больше никто. И пробиваться она может только в одно место и больше никуда!

Здесь он сделал эффектную паузу, видимо, ожидая расспросов с нашей стороны. Но не дождался. Все мы проявили выдержку, а я еще и постарался изобразить лицом нечто ироничное: знаем, дескать, что хотите сказать!.. И все же чуть не вздрогнул, услыхав:

– «Лесные дали»! Так? Ну, признайтесь, так ведь?

Я владеть собой умел. Вспомнил хитромудрую тактику «вопросом на вопрос», улыбнулся:

– А почему мы должны признаваться?

Докладчик оценил юмор:

– Ну хорошо, не признавайтесь. Но мы-то знаем!..

И пошел сыпать аргументами, выстраивая их в логическую цепь: дескать, Комбинат ищет возможности расширения – это раз. Нужна новая удобная база – два. Территория бывшего пансионата на берегу, с речной пристанью – идеальное место! Река – естественная дорога, по которой можно налаживать выгодные связи с другими регионами, как в давние времена, путь из варяг в греки. Эти самые времена вернулись, что тут скрывать… Ну и, собственно, это одно большое «три».

Рассказчик профессионально увлекся собственным красноречием, слушал себя с удовольствием, вспомнил, наверное, студенческие аудитории – а я уже сознавал, что тема секретного бункера благополучно обойдена, и продолжал испытывать все то же чувство тревожной недосказанности в происходящем. Тревожной?.. – теперь да.

Доцент заливался соловьем о том, как он, проанализировав имеющуюся информацию, пришел к выводу, что разведгруппа Комбината попытается выйти на поверхность в районе двухэтажек – для нее это оптимальный вариант.

– И не ошибся! – с торжеством заключил он.

«Восьмерка» постаралась подготовиться к встрече основательно. Никаким блефом мины не были, действительно все было заложено с точным расчетом, чтобы при взрыве дом «сложился», погребя противника, если тот вздумает рыпнуться. Есть такие спецы в «Восьмом блоке»… Но все вышло как вышло, и вот мы здесь ведем дипломатические переговоры.

Закончив длинное выступление, Доцент вознаградил себя глотком самогона, после чего с аппетитом набросился на остывшее рагу, зачем-то сдвинув очки на лоб.

Заметно побагровевший Кондрат взглянул на советника, затем на адъютанта – и явно что-то сложил в уме, хотя лицо его не выразило ничего. Он обратил взгляд на меня:

– Что скажете? Прав наш… мозговой центр?

Я сделал плечами и левой рукой как бы небрежный, а на самом деле точно рассчитанный жест.

– Выходит, прав, – «генерал» не отводил от меня тяжелого взгляда. – Ну а раз так, предлагаю, как говорится, стратегическое партнерство. Лесные эти… зори, или как они там?..

– Дали! – высунулся секретарь.

– Дали, на х… видали, – срифмовал Кондрат, не стесняясь Кати. – Территория там огромная, контролировать трудно. Если мы с вами возьмемся вместе – будет проще. Спорные темы разрулим. Как вам такой вариант?

– Вообще-то я не правомочен решать вопросы такого уровня.

– Понимаю! Все правильно. И потому предложение второе. То было стратегическое, а это тактическое. Завтра утром отправимся к вам. Колонну составим помощнее, нормально проедем, никто не сунется… Чего ты, Доцент? Не согласен?

– Не совсем, шеф. Высока вероятность наткнуться на неприятности. «Витамины» уже наверняка всю агентуру подняли. Что им известно, что они думают, не знаю, но лучше перестраховаться.

Хозяин долго смотрел на советника. Видно было, что ему приходится прилагать усилия к трезвой работе мысли.

– Так ты что предлагаешь, – он сделал винтообразное движение, – на метро проехаться?..

– Возможно, и так придется, – деликатно промолвил Доцент. – Но вам, разумеется, нельзя будет. Отправим на переговоры делегацию.

– В составе тебя? – Кондрат прищурился.

– Возможно, – советник пожал плечами. – Но решать вам, разумеется.

– Разумеется, – подтвердил босс с какой-то сумрачной иронией.

Его тяжелый взгляд вернулся ко мне. Речь была по-прежнему ровной, но интонация ощутимо изменилась, став если не угрожающей, то непреклонной:

– Значит, завтра решим. Вы пока отдыхайте, располагайтесь. Доцент, где гостей разместим?

– Где? Да где угодно. В ЖЭУ хотя бы. Там печка хорошая.

– Печка?.. Ну ладно, печка так печка. Ну, гости дорогие, прошу на отдых. Вас проводят. По территории не ходите, у нас по ночам патрули, вас не знают – до греха недалеко. А завтра все решим окончательно. Марсель, проводи, – это адъютанту.

О как. Марсель, значит.

– Прошу! – вскочил тот, торопливо вытирая губы.

Мы, гремя, поднялись, разобрали вещи. Чердака пришлось поддерживать под руки, амуницию его повесили на Жмыха.

– Не рассчитал, – равнодушно молвил Кондрат. – Бывает.

– Идемте, – Марсель был уже у выхода. Слегка рисуясь выправкой и точностью движений, он распахнул дверь и легко, пружинисто зашагал по коридору, не оглядываясь, будучи уверен, что мы следуем за ним.

Ночь «Восьмого блока» заметно отличалась от наших комбинатских ночей.

У нас, как положено в воинской части, по ночам стояла тишина. Не мертвое безмолвие, конечно, – рабочая, деловая приглушенность, с едва слышным ровным гулом заводских машин, шагами и негромкими окриками часовых и разводящих… Здесь же ночь была разбойно-дикая, с неразборчивыми пьяными воплями, песнями, хохотом, руганью и даже выстрелами – было дело, где-то на южной окраине кто-то пальнул из пистолета, а вслед за этим – женский визг, звон стекла, злобные выкрики, еще какой-то гвалт и грохот. Похоже, бестолкового стрелка учили уму-разуму руками, ногами, а может, и всем, что под руку подвернется.

Впрочем, вся эта веселуха колбасилась на периферии, где обитали вассалы. На «земле» основной группировки царил порядок, и я заметил, что союзнички не рискуют забредать сюда.

Я стоял на балконе второго этажа бывшего ЖЭУ, за декоративной алебастровой полустенкой – автоматически выбрав самую безопасную позицию. Россыпь звезд делала небо похожим на темно-синий бархат, по которому обладатель несметных богатств, какой-нибудь скупой рыцарь, по внезапной прихоти раскидал свои бриллианты… По крайней мере, так мне это представилось, и я усмехнулся.

Из глубины здания послышались тихие шаги. Я отступил к балконной двери, вполголоса окликнул:

– Крот?

– Я, – отозвался он и через пять-шесть секунд вышел на балкон. – Прохладно, однако! – он зябко передернул плечами. – А печка вправду там неплохая, тепло держит. В комнате прямо рай в шалаше…

– Спят?

– Как младенцы. А здесь как?

– По-прежнему.

Здание бывшей жилконторы представляло собой стандартный двухэтажный офис постройки восьмидесятых годов минувшего века. Щеголеватый Марсель, приведя нас сюда, показал комнату с печкой, запас дров – кучу деревяшек разнообразного происхождения, от березовых поленьев до обломков стульев; показал, где находятся табуреты, а также ветхие, вусмерть замусоленные матрацы: по нынешним временам вполне нормальные постельные принадлежности, тем более для походных условий. Словом, был обходителен, немного красовался своей адъютантской изысканностью, как он ее понимал, немного нам надоел. Наконец, он исчез, пожелав всем приятного отдыха.