Лори Голдинг - Резня на «Могиле гиганта»

Услышав звук шагов бронированных ботинок среди суетных передвижений сервов, апотекарий поднял взгляд вверх и увидел одного из боевых братьев, направлявшегося к нему. Его лицо было ему не знакомо, на броне виднелась символика седьмой роты. В отличие от брони остальных Кос Императора, эвакуировавшихся с Соты, доспех воина выглядел практически нетронутым.

Возможно, один из счастливчиков, предположил апотекарий. Проходя под аркой, воин отсалютовал ветеранам.

— Приветствую, братья. Я пришел поговорить с магистром Торкирой.

Слегка удивившись подобному поведению, стража смерила вновь прибывшего осторожным взглядом.

— Это невозможно, — произнес один из них. — Магистр Ордена никого не принимает. Меры безопасности усилены.

— Он захочет меня услышать. У меня есть ценная информация об уничтожении нашего родного мира.

Махаон уставился на десантника. Из всего, что он ожидал услышать в коридорах корабля, эта информация стояла последней в его списке. Похоже, у стражей была такая же точка зрения.

— Что ты сказал? — рявкнул второй гвардеец, крепко сжав рукоять косы.

Еще раз окинув воина взглядом, Махаон отметил хорошее сложение и темноватые глаза десантника, почерневшие в результате процесса преобразования из обычного человека в Адептус Астартес. Благородные черты лица воина, хоть и слегка измененные в процессе, выдавали в нем коренного сотанца. Его голый череп был гладко выбрит и смазан маслом.

— Я уверен, ты услышал меня, брат. Ну что ж, я повторяю, у меня есть ценная информация…

— Кто ты? — вмешался Махаон.

— Мое имя — брат Гадрий.

Первый ветеран выступил вперед, мягко отталкивая десантника назад.

— Брат Гадрий, согласно протоколу ты должен передать информацию своему прямому командиру, а тот, если информация действительно так ценна, как ты говоришь, передаст ее магистру Торкире.

Гадрий покачал головой, игнорируя угрозу, исходившую от ветерана. Его голос оставался спокойным и уверенным.

— Капитан Аргус мертв.

Стражник нахмурился.

— Тогда твоему сержанту или заместителю. Мне плевать. Ты не пройдешь, не сейчас.

На этот раз он усилил нажим на грудную пластину Гадрия.

— Я настаиваю на том, чтобы ты покинул это место и более строго выполнял требования протокола безопасности.

Гадрий слегка растерялся, но продолжал стоять на месте. Затем он бросил взгляд на Махаона, словно только что заметив апотекария.

— Ты же апотекарий. Ты занимался братом Спиридоном, после того, как он увел нас с Соты.

Махаон не мог понять почему, но тон Гадрия задевал его. Слова десантника звучали как укор.

Он собирался ответить, когда глаза Гадрия обратились на дверной проход позади них, и он коротко кивнул, отворачиваясь от апотекария и стражников.

— Да будет так, прошу прощения за беспокойство.

Когда он стал удаляться в противоположном направлении, один из ветеранов опустил лезвие косы и фыркнул.

— Неприятный парень.

Обменявшись комментариями, стражи вернулись на свои посты. Махаон проигнорировал их, следуя коротким путем по коридору и не спуская глаз со спины Гадрия. Воин оглядывался из стороны в сторону, словно луч, блуждающий в тени. Апотекарий внес запись в свой планшет: «Гадрий. Седьмая рота. Аргус.»

Дни были длинными на Мирал Прим. В прямом смысле слова. Тридцать два часа семнадцать минут по терранским стандартам. Дневное и ночное время не зависело от сезонов и оставалось неизменным круглый год. Прошло семь дней с того момента, как они выдвинулись в поход, ведомые местным проводником, и терпение Кулмония подходило к концу. Джунгли окружили их плотной стеной, практически не пропуская свет. Временами ему казалось, что они всячески препятствуют десантникам, словно противники на поле боя. С Могилы окружавший их пейзаж казался безмятежным, но это впечатление было ошибочным. Здешняя биосфера словно конфликтовала сама с собой. Хищная растительность была меньшей из множества опасностей, встречавшихся на их пути. Даже четвероногие охотники-берсерки, перепрыгивавшие с ветки на ветку, казалось, понимали, что не стоит наступать на побеги кровожадных, жалящих деревьев, листья которых становились ярко красными перед тем, как наброситься на живое существо, чтобы высосать из него все соки.

Двое закованных в броню боевых братьев осторожно прокладывали путь сквозь рощу похожих на баллоны кактусов, усеянных ядовитыми иглами. Юный Хвигр пригибался, проходя под покрытыми мхом ветвями.

— Быть на стороже, гигант Кулимосс, — произнес он на корявом Готике, белоснежная улыбка отразилась на его бледном, усеянным угрями лице. — Небольшой порез убивать даже большего, чем ты.

Кулмоний скривился.

— Я не понял ни единого слова. Что хочет от меня этот отброс?

Брат Кельтру на мгновение отвлекся.

— Я не думаю, что это был вопрос. Может он имеет в виду какой-то яд?

Хвигр засмеялся, когда Кулмоний снова перевел на него взгляд. Он все еще находил забавными вокс-решетки их шлемов. Мелкий балбес продолжал корчить гримасы, изображая суровое выражение лица, его рот искривлялся в попытке изобразить решетку шлема.

— Почему братья-гиганты злиться? — повторял он снова и снова, пока Кулмоний не приказал ему заткнуться.

Это. Это и есть будущее их Ордена. Кулмоний сделал глубокий выдох, поправляя рюкзак с тросами.

— Пошли парень, ты вообще в курсе, где мы находимся? Долго еще?

Хвигр нахмурился.

— Отец-гигант? Не брат-гигант?

— Что?

— Отец-гигант, Тор-кай-ра. — Он указал в небо, невидимое за кронами джунглей. — Торкайра. Скоро прийти он на «Могила гиганта»?

Кельтру остановился и переглянулся с Кулмонием.

— Я думаю, этот мелкий засранец понимает больше, чем мы думаем. Я должен…

Неожиданно юнец напрягся, пригнувшись под упавшим стволом. Его кремневый нож тускло замерцал в редких лучах солнца, пробившихся сквозь плотную листву деревьев. Туземец внимательно вглядывался в растительность. Кулмоний поднял свой щит, приготовившись к нападению, грубо отполированная кость контрастировала с темной броней его наруча. Десантник автоматически сфокусировал свои авто-чувства. Он чувствовал, как Кельтру поворачивается спиной, прикрывая их тыл стволом болтера. Только тогда Кулмоний понял, что звуки, окружавшие их на протяжении всего похода, неожиданно умолкли. Ни хора насекомых, ни голосов птиц. Лишь жаркий, туманный бриз.

Он передал два коротких сигнала по воксу, приказав остальным братьям замолчать. Теперь они будут полагаться только на язык боевых сигналов. Спустя несколько напряженных секунд, Кельтру стал быстро махать своей свободной рукой: «Нет контакта. Ничего не вижу.»

Хотя он и был бы рад еще раз указать отбросу на одну из его многочисленных оплошностей, Кулмоний быстро понял, что это — территория Хвигра, и пока мальчик не скажет обратное, он будет считать, что они находятся в опасности. Быстро, словно ящерица, проскользнув под стволом, Хвигр припал к земле и замер между стволами кактусов. Затем он повернулся к десантникам с затравленным выражением лица. Кулмоний попытался знаками выяснить причину его замешательства. Что там? Где угроза?