Алекс Маршалл - Клинок из черной стали

План был простой: следовать вместе с Чхве за Чи Хён, куда бы та ни пошла. Доказать свою преданность, бесстрашие и все такое прочее, чтобы генерал, не раздумывая долго, разрешила им с Дигом отправиться на поиски Марото. Однако все пошло кувырком, как только Чхве обнаружила, что ее подопечная умчалась к Вратам, чтобы помочь Хортрэпу справиться с каким-то делом. Дикорожденная тут же вскочила на лошадь и поскакала к генералу, не оставив Пурне и Дигглби другого выбора, как бежать следом, а когда они достигли долины, поиски Чи Хён уже стали безнадежной затеей – отвратительное темное облако больше не закрывало видимость, как в первой битве, но это ничего не меняло, поскольку разглядеть что-либо в гуще яростного боя было еще трудней, чем в густом дыму. Оставалось только догадываться, где искать военачальницу во всей этой суматохе, но даже если бы они случайно наткнулись на Чи Хён, она бы вряд ли заметила их самоотверженную помощь. Нет, единственный разумный вариант – вернуться в лагерь и собрать вещи для поспешного отъезда. Дала им Чи Хён официальное разрешение или нет, но они вышли на битву и сразились, и если генерал останется в живых, она обязательно оценит их мужество, а если нет – что ж, тем больше у них причин поторопиться.

– Диг! – крикнула Пурна, забивая пулю в ствол пистолета и натягивая поглубже капюшон из меха рогатого волка. Она вся вспотела, несмотря на укусы холодного ветра. – Назад, шут гороховый! Нужно возвращаться в лагерь!

Пурна так и не поняла, услышал ли ее Диг за странным гудением, звучавшим все громче, но он все равно побежал навстречу плотным рядам таоанской пехоты, размахивая сверкающим клинком и больше напоминая не кровожадного наемника, а ребенка, играющего в пиратов. Пурна, не видя другого выхода, бросилась следом – в прошлый раз он не позволил ее глупой заднице навсегда остаться на этом поле, и теперь она должна проследить, чтобы ничего не случилось с ним самим. Она понятия не имела, как удавалось Марото терпеть все их выходки, но ему удавалось, и только это имело значение.

Пурна скользила по заледеневшей грязи за последним оставшимся в живых другом, в сторону противника, с которым не надеялась справиться, и думала о том, что теперь-то наконец старый олух мог бы ею гордиться. Если бы только он видел это… Нет, окажись он здесь, наверняка бежал бы в противоположном направлении, взвалив на одно плечо Пурну, а на другое – Дига. Так или иначе, но она жалела, что его нет рядом.

Если бы еще и дядюшка Трусливый оказался здесь, это было бы просто прекрасно, все три проблемы Мрачного собрались бы в одном месте, на краю того, что сумасшедшие подонки, люди Шакала, называют Голодным богом. Захотелось на мгновение остановиться и просто понаблюдать, как тонкое белое щупальце, обхватившее руку Хортрэпа Хватальщика, затягивает его во Врата; в конце концов, именно об этом попросил дедушка после первой встречи с Хортрэпом – убить это чудовище. Затем, когда колдун исчезнет из песни Мрачного, можно будет столкнуть и Софию, прежде чем та успеет понять, кто это сделал; демон рядом с ней выглядит совсем изнуренным, вряд ли он способен помешать.

Не сказать, что эта пожилая женщина действительно такая ужасная злодейка, какой ее описывает Безликая Госпожа, но разве допустимо не воспользоваться шансом, когда на другой чаше весов лежит жизнь огромного города? Судя по тому, что он слышал о Софии, она хладнокровная убийца, по ее вине погибло множество людей на всех Лучах Звезды, а если этого недостаточно, то совсем недавно она пыталась без всякой причины прикончить Чи Хён. Даже если бы Безликая Госпожа не предупреждала о задуманном Софией гнусном преступлении, ясно же, что без нее мир станет лучше.

К ее чести следует признать, что дядюшку Трусливого она разделала под орех, но едва ли это перевешивает все остальное.

Последние десять ярдов Мрачный промчался, почти не касаясь ногами снега. Если бы он покончил с обоими при первой встрече, с Хортрэпом – на равнинах Самота, а с Софией – здесь, в лагере, возможно, все сложилось бы немного иначе, немного лучше. Глядишь, и дедушка остался бы в живых, и даже удалось бы разобраться с дядюшкой Трусливым. София с трудом удерживала Хортрэпа, и у нее не было ни единого шанса увернуться от удара, так что Мрачный мог без труда спихнуть в гудящие Врата и ее, и обнаженного гиганта-ведьмака. Хватит уже гребаных сомнений, пришло время действовать, надо избавиться от этого дерьма раз и навсегда…

Мрачный резко остановился на мерзлой земле и ухватил Софию за руку, как раз в тот момент, когда неумолимая сила повалила с ног и ее, и Хортрэпа. Вместо того чтобы упасть во Врата, они лишь проскользили на фут вперед, но варвар удержал их, прибавив еще одно звено к цепи сопротивляющихся смертных. Дурак! Какой же ты дурак! Но только такие сраные дикари, как люди Шакала, способны заживо сбрасывать врагов в преисподнюю, а Мрачный не дикарь… Стоя на краю Изначальной Тьмы и борясь с неведомой силой, он думал о том, что не может убить человека за преступление, которое тот еще не совершил. Наблюдать за тем, как Софию затягивает во Врата, – это все равно что самому столкнуть ее в бездну, и ему не убедить себя в обратном.

Она посмотрела на него, а он на нее. Его ноги скользили по снегу, и как раз в тот миг, когда стало ясно, что он самым дурацким образом обрек себя на гибель, игра в перетягивание каната внезапно закончилась и все трое повались на спину. Мрачный и София поспешили выбраться из-под тяжеленного Хортрэпа, который лежал, трудно дыша и вздрагивая, как выброшенный на берег кит. Варвар хотел что-то сказать, но сумел только кивнуть. И вдруг заметил белый усик, который все еще обвивал запястье Хортрэпа, тянулся по земле и через несколько футов исчезал в пасти Врат. Приглядевшись, он обнаружил, что мохнатый канат не растворяется во тьме, как сначала показалось, а зримо уходит дальше, в бездонную глубину. Это казалось чертовски странным, поскольку Врата Эмеритуса были непроницаемыми, как сама тьма, а сейчас Мрачный словно смотрел в затянутый льдом водоем. То ли эти Врата отличались от прочих, то ли его глаза привыкли к Изначальной Тьме и теперь могли видеть то, что недоступно другим смертным… И там, где канат наконец скрывался с глаз, из бездны поднималось, карабкалось, всплывало, вылетало нечто огромное.

Мрачный увидел достаточно, чтобы понять: нужно уносить ноги, причем не теряя ни секунды. Врата оглушительно гудели, земля испуганно дрожала. Кинувшийся наутек Мрачный налетел на Хортрэпа, только что поднявшегося на ноги. Варвар ударился при падении еще сильнее, чем в первый раз, а когда сумел встать, бог или демон, которого Хортрэп Хватальщик призвал из Изначальной Тьмы, уже ворвался в мир смертных и проглотил солнце.