Владимир Пекальчук - Жестко и быстро 2. Оккупация (СИ)

Я расположился за соседним столиком и, улучив момент, тихо сказал:

— Маг седьмого уровня находится в столице, в прямом подчинении командующего оккупационными силами. Комендант Гиаты и командир линкора — Альта Кэр-Фойтл. Пятый уровень. Пока все.

— Вас понял, — так же негромко ответил он.

Лиха беда начало. Свартальвов надо выставить из Кортании, и тут я чем смогу, тем и помогу.

Спустя пару дней я устроил своим ученикам-свартальвам первые кумитэ, то есть спарринги. Их движения и удары медленны и неуклюжи, но прочувствовать, что такое рукопашный поединок, они смогут.

Организовал я это просто: первый выбирает себе второго в противники и дерется с ним одну минуту, затем второй — с третьим и так далее, а последний снова дерется с первым.

Результаты получились занятные: первым я сделал Альтинга, Альтинг выбрал себе в противники Ринниса — и проиграл ему практически всухую, отделавшись разбитыми носом и губой.

— Быстро, — прокомментировал я. — Специально же установлена одна минута, чтобы вы не успели друг друга сильно побить… Знаешь, почему так произошло, Альтинг? Ты потерял контроль. Где-то на двадцатой секунде Риннис двинул тебя ногой по ребрам — и тебя понесло на обострение. Принципы ведения боя, которым я вас учу, предусматривают защиту, а затем контратаку. Если ты потерял инициативу, дал себя атаковать — защищаешься и контратакуешь. А ты получил по ребрам, захотел расквитаться, пошел в размен — и дал Риннису себя поймать. Он все сделал правильно, а ты — нет. Есть такая пословица: если хочешь мстить, копай две могилы. В бою это работает, как нигде еще. Путь пустой руки отвергает месть как таковую в принципе: получил удар — сделай выводы и продолжай бой, будто удара не было. Желание непременно отплатить противнику, отомстить — лишнее, оно мешает. И в бою, и в жизни.

Затем Риннис дрался с Вейлиндом, Вейлинд — с Миннасом, Миннас — с Рунтингом, и все эти бои закончились без ощутимого преимущества кого-либо и без существенных побоев. Рунтинг затем спарринговал с Кайдингом и умудрился напороться на его неумелую, но грамотную контратаку, хоть и не пострадал.

— Пару лет спустя такая же ошибка будет очень болезненной, — сказал я, — потому что сейчас тебя спасла от побоев только неуклюжесть Кайдинга. Еще раз повторяю, и намотайте все себе, на ус или там на уши, что есть только два пути побеждать в бою без ущерба для себя: либо очень быстрая атака на опережение, не дающая противнику шанса на реакцию, либо защита с раскрытием противника и последующая контратака. Принцип атаки и натиска, с использованием силы, скорости и мастерства, с противником равной силы подразумевает размен, и только в лучшем случае. В худшем вы нарветесь на защиту и контратаку.

Затем Кайдинг спарринговал с Тантиэль, полностью придерживаясь выбранной тактики глухой защиты, и не дал ей никак себя достать, несмотря на все попытки. Тантиэль же продемонстрировала довольно агрессивную манеру, не лишенную, впрочем, осторожности: она тоже приложила все силы, чтобы не попасться на контратаку.

А потом Тантиэль, замыкая круг, спарринговала с Альтингом, и ход поединка показался мне забавным: Альтинг, учтя мои поучения, тщательно сдерживался, действуя от защиты, хотя его агрессивная манера требовала переходить в наступление. А Тантиэль настойчиво пыталась найти брешь в его защите, но каждая ее атака прерывалась еще до начала, когда она видела, что успеха достичь не удастся. В итоге бой закончился ничем.

— Пожалуй, в тактике глухой защиты есть один недостаток, — заметил Альтинг. — Он не позволяет победить, если противник осторожен. Как ловить на контратаке того, кто не атакует?

Я в ответ пожал плечами.

— Для начала — правильно понимать своего оппонента. У меня возникло впечатление, что Тантиэль просто воспользовалась тем, что оба ее противника в своих первых боях прокололись во время атаки, и теперь просто имитировала агрессивный стиль боя…

— Ну да, — кивнула та.

— Ну и как ты собиралась победить в таком случае? — удивился Альтинг.

— Я не собиралась. Разве смысл боя на кулаках в победе?

— … И ты просто морочила своим оппонентам голову одну минуту? — улыбнулся я.

— Ну да. За минуту понять трудно, так почему бы и нет?

— В настоящем бою этот номер не прошел бы, — покачал головой Альтинг.

Тантиэль только развела руками:

— А для меня и этот бой настоящий. Я не чувствую в себе готовности получить кулаком по лицу. Смысл боя на кулаках в том, чтобы оградить себя от вреда и дожить до того момента, когда можно будет воспользоваться оружием. Чего я и добилась — не пострадала. И да, в том чтобы дать кулаком в лицо кому-то из вас, я тоже особой выгоды не вижу.

— Правильный подход к ситуации, — одобрил я, — один мастер так и говорил: «будь как вода». Вода всегда и везде принимает форму сосуда, символизируя полную приспособляемость к ситуации. Но этот подход неправильный к обучению в целом. Потому что не всегда будет возможность избежать обмена ударами. И не всегда смыслом боя будет защита своей шкуры: иногда приходится драться не для самозащиты, а для нанесения вреда врагу. В целом я разделяю вашу доктрину, что в таких случаях надо использовать оружие — однако учеников готовлю в том числе и к самым крайним ситуациям, когда оружия нет, но защищаться или наступать необходимо. Именно готовность вступить в любой бой и выиграть его — самый эффективный способ этого боя избежать. Я вам так скажу: каратэ, несмотря на свою боевую суть, на деле способствует любви среди людей. Мои дисциплина и самообладание не позволяют мне обидеть других, а мои сила и мастерство не позволяют другим обидеть меня.

Я закончил тренировку и отпустил учеников, собираясь потренироваться самому, пока обед еще не готов. И надо поспешить, потому что из дома начинают доноситься запахи Гординой стряпни.

С продуктами, к слову, в Гиате положение нормализовалось. В обиход вошли деньги свартальвов, с длинным непризносимым названием, начинавшимся на «кьо», в магазинах начали появляться новые поставки продовольствия. Свартальвы наладили многих горожан на постройку укреплений, расплачиваясь с ними продовольствием и «кьо», появились первые подрядчики, организовывавшие рабочие партии и продававшие их услуги захватчикам. Этих людей, среди которых оказался и главный босс преступного мира Гиаты, сразу же стали презирать за желание разбогатеть на коллаборационизме, но дело стронулось с мертвой точки: кушать хочется всем. Медленно, но целенаправленно свартальвы двигались к своей цели: превращению некогда свободной страны в свою провинцию. Одна надежда на то, что им не дадут этого сделать Аквилония и прочие государства, оказавшиеся перед перспективой стать следующей мишенью.