Роберт Хайнлайн - Тетралогия Будущего

— У нас мало времени,— обеспокоенно произнес Крауза. — Мне пора возвращаться. Имей в виду, сынок, твое нынешнее решение будет окончательным. Если ты откажешься покинуть «Сизу» сегодня, другого шанса у тебя не будет. Я в этом уверен.

«Самая последняя вещь, о которой я тебя прошу... могу ли я положиться на тебя?» — услышал мальчик торопливый голос папы, звучавший в его голове.

Торби вздохнул.

— Мне кажется, я должен сделать так, как ты говоришь, отец.

— Я тоже так думаю. А теперь поспешим.

Стража у ворот не спешила их пропустить, особенно после того, как Крауза, хоть и подтвердив свою личность и личность сына по корабельным документам, отказался сообщить, какое у него дело к командиру гвардейского крейсера «Гидра», заявив лишь, что оно «неотложное и официальное».

Наконец в сопровождении подтянутого вооруженного фраки они подошли к подъемнику корабля и были переданы другому стражнику. Их проводили по коридору к двери с табличкой «Секретарь корабля — входить без стука». Торби понял, что «Сизу» был не столь велик, как он думал до сих пор. Ни разу в жизни юноше не доводилось видеть столько полированной стали. Он успел лишь мельком пожалеть о своем решении.

Секретарем корабля оказался вежливый подтянутый молодой человек со знаками отличия лейтенанта. Он был столь же тверд, как и стража у ворот.

— Простите, капитан, но вам придется изложить свою просьбу мне... если вы хотите встретиться с командиром.

Крауза промолчал и лишь поплотнее уселся в кресло.

Симпатичный молодой человек покраснел и забарабанил пальцами по крышке стола. Потом он поднялся на ноги.

— Прошу прощения...

Вскоре он вернулся и сказал невыразительным голосом:

— Командир дает вам пять минут.

Он провел Торби и Краузу в еще более просторный кабинет и оставил их там. За столом, заваленным бумагами, сидел человек постарше. Он был без кителя, и знаков различия не было видно. Он привстал, протянул руку и осведомился:

— Капитан Крауза? Из Вольных Торговцев... корабль «Сизу», не так ли? Я полковник Брисби, командир корабля.

— Рад посетить ваше судно, капитан.

— Рад встретиться с вами. О чем вы хотите поговорить? — Он взглянул на Торби. — Это ваш младший офицер?

— И да, и нет.

— То есть?

— Полковник, не могли бы вы сказать, какой у вас допуск секретности?

— Что? Ноль-восемь. Зачем это вам?

— Сейчас поймете. Этот мальчик — Торби Баслим, приемный сын полковника Ричарда Баслима. Полковник поручил мне доставить его к вам.

— Что?!

— Это имя что-нибудь говорит вам?

— Разумеется, — командир взглянул на Торби. — Но я не вижу сходства.

— Я сказал вам, что он — приемный сын. Полковник усыновил его на Джуббуле.

Брисби прикрыл двери и сказал Краузе:

— Полковник Баслим мертв, или же «пропал без вести и предположительно мертв» последние два года.

— Я знаю. Все это время мальчик был со мной. Я могу сообщить вам некоторые обстоятельства смерти Баслима, если они неизвестны.

— Вы были его связным?

— Да.

— Подтвердить можете?

— Икс-три-ноль-семь-девять код ФТ.

— Можно проверить позже. А пока примем это за истину. Скажите: откуда вы знаете, что ваш парень — действительно Торби Баслим?

Торби не прислушивался к разговору. В его ушах стоял непрекращающийся шум, словно при перегрузке прицельного оборудования, каюта то расширялась, то вновь становилась тесной. Он понял, что сидящий перед ним офицер был знаком с папой, и это хорошо... но что он говорил насчет того, что папа был полковником? Папа был Калекой Баслимом, дипломированным нищим милостью... милостью...

Полковник Брисби отрывистым голосом приказал Торби сесть, что он с удовольствием и сделал. Брисби включил вентилятор и повернулся к капитану Краузе.

— Ну ладно, вы меня убедили. Не знаю, согласно какой инструкции я должен это делать... правда, нам вменено в обязанность помогать людям из корпуса «Икс», однако тут несколько иной случай. Но я не могу подвести полковника Баслима.

— Но вы можете просто оказать помощь гражданину, попавшему в беду, — предположил Крауза.

— Не знаю, как это можно применить к человеку, находящемуся на планете Гегемонии, который явно не находится в беде... ну разве что побелел малость вокруг жабр... Впрочем, я постараюсь.

— Спасибо, шкипер, — Крауза посмотрел на часы. — Я могу идти? Мне уже пора.

— Секундочку. Вы что — просто оставите мальчика у меня?

— Боюсь, что это единственный выход.

Брисби пожал плечами.

— Как скажете. Может, хотя бы позавтракаете? Я бы хотел порасспросить вас о полковнике Баслиме.

— Простите, не могу. Если захотите со мной увидеться — приезжайте на Встречу.

— Приеду. Ну, хотя бы кофе выпейте, — командир потянулся к кнопке.

— Шкипер,— произнес Крауза с беспокойством. — Мне нужно уехать немедленно. Сегодня у нас День Памяти... И через пятьдесят минут начнутся похороны моей матери.

— Почему вы не сказали сразу? Господь с вами! Вы не успеете.

— Боюсь, что так... но я должен успеть.

— Минуточку... — Брисби распахнул дверь. — Эдди, аэрокар для капитана Краузы! И побыстрее! Взять его на борт и высадить там, где он попросит. Мигом!

— Есть, шкипер!

Брисби обернулся, вскинул брови и вышел в приемную. Рот Краузы, сидевшего лицом к Торби, горестно искривился.

— Подойди сюда, сынок.

— Да, отец.

— Мне пора идти. Может быть, когда-нибудь... тебе удастся посетить Встречу.

— Я постараюсь, отец!

— Если же нам не суждено увидеться, то помни: твоя кровь в нашей стали, наша сталь в твоей крови. Ты был и остаешься «Сизу».

— Сталь в крови...

— Удачи тебе, сынок. Будь умницей.

— Удачи... Ох, отец!

— Не надо! А то я не выдержу. Слушай, сегодня я буду давать ответы вместо тебя. Ты больше не должен появляться там.

— Да, сэр.

— Я и твоя мать — мы оба любим тебя.

Брисби приоткрыл дверь.

— Вас ждет аэрокар, сэр.

— Иду, шкипер, — Крауза расцеловал Торби в обе щеки и быстро двинулся к выходу. Последнее, что увидел Торби, была его широкая спина.

Вскоре вернулся Брисби. Усевшись в кресло, он посмотрел на мальчика и сказал:

— Я даже не знаю толком, что с тобой делать. Ну ладно, придумаем что-нибудь, — он нажал кнопку. — Эдди, пусть боцман разыщет где-нибудь свободную койку, — и обернулся к Торби. — Мы все уладим, если ты не слишком привередлив. Я знаю, что вы, Торговцы, живете в роскоши.

— Сэр?

— Что такое?

— Баслим был полковником? Вашей службы?

— М-м-м... в общем, да.

Торби задумался на несколько минут, и воспоминания с новой силой нахлынули на него. Он нерешительно произнес:

— Мне кажется, у меня есть послание... для вас.

— От полковника Баслима?

— Да, сэр. Меня нужно погрузить в легкий транс, но мне кажется, я смогу вспомнить начало и так, — Торби произнес несколько кодовых групп. — Это предназначено для вас?