Катэр Вэй - Охота на скребера

На совершенно пустой поляне в домашних трениках стоял одинокий Муха и держал на руках орущий на разные голоса свёрток. Он посмотрел на меня, прямо в глаза, и, счастливо улыбнувшись, скинул одеяльце, торжественно подняв над своей головой совершенно белого малыша… с семью орущими зубатыми головами на длинных шейках. В ту же секунду из-за моей спины, обогнув меня по-змеиному, выглянула скребберша и дыхнула в лицо знакомым запахом перегара, кислятины и вчерашних носков.

— Не иначе, как живчик хлебает, падла, — мелькнула мысль в моём окончательно помутнённом сознании…

Далее, основательно добив мою несчастную психику, новоявленная невеста вдруг произнесла голосом Армана:

— Док! Док, проснись! Да просыпайся же ты. Тебе кошмары снятся!

Распахнув глаза, я с шумом втянул полную грудь воздуха, с трудом удерживаясь от вопля.

— Всё, всё, успокойся. — Хлопотал надомной работницей обеспокоенный Арман. — На, вот, хлебни-ка лучше.

— Сон… Вот, дьявол! — выдохнул я и вцепился в протянутую мне спасительную флягу.

— Сон, сон, — кивнул рядом сидящий Филин. — Ты своим мычанием весь подвал на уши поставил. Подумали, что плохо тебе, бедолага.

— Простите. — Я виновато окинул взглядом проснувшихся и уже убирающих на место матрасы ребят.

— Не чё, всё равно, вставать уже пора. Нечего бока отлёживать. У нас дел по горло, — пробасил Леший, натягивая комуфляжные штаны.

— Чё, жрали тебя? Не? А меня — так часто, — ухмыльнулся Прапор, слегка поведя плечом. — Сколько лет, а всё одно и то же снится, и никак привыкнуть не могу. Чертовщина, какая-то.

— Не, — покачал я головой, — мне свадьба торжественная приснилась.

В помещении повисла тишина.

Первым прыснул раскатистым смехом Фома, за ним — Арман и Филин с Торосом, «старики» сочувственно заулыбались. Муха лишь хмыкнул, продолжая чистить зубы.

— Да, я не свою свадьбу видел. Мухину.

— У-у? — Муха повернулся в мою сторону всем корпусом и вопросительно уставился своими чёрными воками. — На ком? — приподнял правую бровь в недоумении, так и застыв с щёткой в руке.

Я вздохнул и подробно рассказал мужикам свой сон…

Ржали все! Даже Муха вытирал выступившие от смеха слёзы. Фома с Арманом и Филином так вообще сползли на пол, держась за живот и зажимая ладонью рот, чтобы не слишком шумно было. Леший басовито хохотал, тоже утирая слёзы, а Прапор аж прихрюкивал, сложившись втрое. Кир смеялся сдержанно, больше улыбался. Бедный Торос покраснел как рак от почти истеричного смеха.

— Ну, всё Муха. Эта история теперь на всю жизнь приклеится, как пить дать, и не отмажешься, ведь, свидетель есть! — Хохотал Леший, хлопая себя по коленке ладонью, тщетно пытаясь успокоиться.

— Муха, а то сын был, или дочка? На кого больше похож, на мамашу, или, всё же, на тебя? — хихикал, задыхаясь уже как помидор, красный Фома.

— На деда! Супруга сказала, что сыночек — копия её папаши. Хотя, как по мне, вся их фамилия на одну харю. — Посмеиваясь, ответил Муха.

— Вот, чисто с научной точки зрения, — Арман пытался натянуть на улыбающуюся морду серьёзный вид лица, но губы то и дело расползались в улыбке, портя все старания хозяина. — Кир, как ты думаешь: потомство скребберово как должно называться — скребёнышы или поскрёбыши.

— Шуршунчики, бля! — заржал с новой силой Филин.

— Думаю, что правильнее будет скребберёныш, или скребберёнок, — улыбнулся Кир, — хотя, лучше спросить у родителей.

Филин с Фомой вновь съехали на пол, скрючившись в новом приступе смеха.

— Ладно, досыть ржать, кони, а то доржотесь сейчас, что супружница евона, поглядеть на шум припрётся, да, чует сердце моё, скандал закатит.

Прапор, было уже притихший, вновь взорвался хохотом.

— Ну, чего ты снова, болезный? — Леший поглядел на него с сочувствием и улыбнулся.

— А-АЙ! Ну, вас, на хрен, с вашими снами! — Отмахнулся вояка, утирая выступившие слёзы, — картинка всплыла, где Умник наш, в этих как их, штанах в обтяжку, скачет! О-ой, не могу! Умора! — мотал он головой и тёр лицо, пытаясь унять смех.

— Да, вы бы, серьёзно, закруглялись ржать, а то точно жёнушка моя припрётся на веселье поглядеть, да меня домой утянет. Весовые категории-то у нас разные, не отмашусь, точно. — Обречённо вздохнув, Муха развёл руками.

— Всё, всё, досыть, делом заниматься пора, — пробурчал Леший. — Давайте кушать. Прапор, карту тащи. Покумекаем ешчо трохи, как с этой пакостью совладать можно.

С завтраком разобрались быстро и, убрав со стола посуду, разложили карту с пометками фломастерами.

— Ну, что, с планами А и В мы пролетели, яки фанеры над Парижей… Переходим к плану С. — Прапор тыкнул на один из крестиков на окраине города.

Со снотворным мы облажались по полной.

Как сказал Кир:

— Пищеварительный фермент разрушил… — не помню далее дословно. В общем, только покормили зверюгу, и не более того. Прождав четыре часа, шляясь за ней по всему острову, мы уже около часа наблюдали, как она с самозабвенным наслаждением и без зазрения совести крушит наш лесной дом. Дом, такой близкий и родной нашим сердцам, на наших глазах исчезает. Падла семиглавая ровняет все постройки с землёй, роет яму, после стаскивая в неё обломки и различный тряпичный хлам.

— Не иначе, гнездо гадина вьёт себе? — прошипел Торос, скрипнув зубами.

— Как видишь, походу, Муха прав: у «дамы» сезон гнездования начался, — прошептал Кир, внимательно наблюдая за процессом и зарисовывая его в своём блокноте.

— Спать она, похоже, не собирается, — устало зевнув, пришёл к заключению Прапор. — А я вот, не прочь бы уже. Стемнеет скоро.

Понаблюдав за ней ещё немного, мы отправились на ночёвку в городской бункер, оборудованный покойным Капитаном, ещё в том, нормальном мире.

Сюрпризов с минами и всяческих ловушек ребята наготовили за время ожидания предостаточно, заранее просчитав возможные маршруты, места укрытий, отхода и время перезагрузок острова. К сегодняшнему дню готовились долго и основательно, но большая часть стратегических придумок валилась к чертям собачим. К примеру, мины не срабатывали, потому что скребберша парила в десяти сантиметрах над землёй, и по той же причине она плевать хотела на нашу яму у входа в коровник. Пройдя по-над ней два раза, туда — сожрала несколько коров и, изрядно раздутая, вернулась тем же путём обратно, даже не задев накиданный на жерди и сетку дёрн, прикрывающий глубокую ловушку.

— Резиновая она, что ли?! — Заметил удивлённый изменением её размеров Арман.

— Наверно. С пищалкой в заднице, — зло глядя на удаляющегося жирного, почти круглого Скреббера, ответил Торос и плюнул в сторону. — Ну-у, падла летающая! Чтоб ты лопнула, скотина! — снова смачно сплюнул.