Игорь Минаков - Русская фантастика – 2018. Том 1 [сборник]

Старик сидел в общем помещении. Рядом на скамейке на аккуратно сложенном темно-желтом пледе лежала закупоренная бутылка минеральной воды и нетронутый куль с едой.

– Что-то уже сказал? – Петра не понимала, как подступить к делу. Но начинать с чего-то было нужно.

– Я не говорю на арабском, – обрезал ее толстяк.

– Он из Румынии…

– Да мне все равно, если честно.

Петра достала из кармана планшет и вывела на экран фотографию пассажира с фамилией Константин. Она поднесла девайс к лицу старика и вопросительно похлопала его по плечу:

– Эй, мистер. Это ваш родственник?

Дед медленно поднял глаза, долго щурился и всматривался, а потом рванул со скамьи как ошпаренный, чуть не повалив Петру на пол:

– Захрах! Захрах Надиру!

– Эй, дед, полегче! – возмутился Бородач. – Сейчас браслеты надену.

– Он… знает его… – начала бубнить Трекбок.

– Кого знает?

– Этого парня.

В нагрудной рации Бородача раздался голос Гудвина:

– Это Лэмб, прием.

– Говори!

– Трекбок подошла?

– Да, она здесь. Что там у тебя? Я послал к тебе Тимоти.

– Здесь вообще ад. Настоящий лабиринт из лент. Месяц уйдет, чтобы все здесь обойти.

Свет в помещении погас на несколько секунд и снова включился.

– У вас тоже нет света? – Гудвин пытался сохранить остатки оптимизма.

– Ты там поаккуратнее, шутник! Электропитание по ходу накрылось во всем западном крыле. Ты там сам по себе.

– Черт! Я на что-то наступил.

– Гуд?

– Твою мать! Весь пол в крови…

– Гуд?

– Парни… Кажется, я только что видел саму смерть с топором в руках.

На столе зазвонил телефон. Бородач взял трубку, перекинулся с «невидимым» собеседником парой слов и обратился к Петре:

– Спрашивают Лэмба. Это бортпроводник с Air Moldova.

Старик, будто услышав знакомое слово, снова заерзал на скамье и начал повторять имя парня. Полицейский бескомпромиссно гаркнул:

– Тише тут у меня!

Старик замолк.

Петра взяла трубку, и в ухо ей влился бархатистый женский вишневый голос:

– Здравствуйте, это Шейна Яшпе. Я старший бортпроводник рейса 101. Мне передали, что у вас внештатная ситуация с одним из наших пассажиров.

– Говорит Петра Агнес Трекбок, сотрудник TSA. Да, у нас инцидент. Мы не можем найти некоего подростка, Константин. Вы помните такого?

– Ммм. Если честно, то нет. Я вообще по именам никого не запоминаю с рейса.

– Пассажирское место 27G.

– Сейчас, Петра, подождите. М-м-м. Нет, не припомню.

– Шейна, а что-нибудь вообще было необычное во время перелета?

– М-м-м. Ничего особенного. Полет как полет. Шумная компания была «под градусом», но их быстро успокоили. Девушка беременная с нервной матерью. Их мы на взлете пересадили вперед к аварийному выходу. Дедушка старый из туалета не вылезал весь полет. М-м-м… Парень один сознание чуть не потерял, хилый такой, пару раз давали ему подышать кислородом.

– Можете подробнее? Как выглядел этот парень?

– Типичный такой, неформатный, с серьгой, с модной прической, как у Марио Касаса.

– У кого?

– У Марио Касаса. Вы что ли не смотрели?.. Да неважно. Парень этот держался молодцом, шутил, даже когда его друзья снимали на телефон. Я знаю, это не положено, но я не стала запрещать.

– С серьгой говорите. И с друзьями. Хм. Скорее всего это не он, Шейна.

– Петра, я вас плохо слышу. В смысле, не он?

Шипящая рация на плече полицейского взорвалась взволнованным голосом Гудвина Лэмба:

– Парни, вы здесь?

– Слава небесам! – Бородач радостно вскинул руки вверх и вскользь погладил крутой бритый затылок.

– Мне срочно нужна поддержка!

– Ты где?

– Господь Милостивый… Парни, вы ни за что не поверите… Эй, стой! А-а-а!..

Болезненный и яростный вскрик Лэмба. Неужели мужчины могут так кричать. Звуки возни. Одиночные выстрелы. Бах! Бах!

– Лэмб?!. Лэмб?!.

И тишина!

Нудная и выворачивающая внутренности тишина!

Сколько она длилась? Секунду, две?

Наконец, рация успокаивающе ожила:

– Говорит Лэмб. Вызывайте 9-1-1.

– Святые небеса, живой…

– Я ранен. Я где-то между коридором J и вентиляционной шахтой. Офицер Тимоти убит. Напавшая на него старуха у меня на прицеле. Пассажир… Константин… Обнаружен… Но по-моему уже поздно. Дуйте все сюда и быстрее.

На этом слове рация замолкла.

Дед словно что-то почуял, забубнил имя парня и попытался встать.

Неожиданно для всех Петра набросилась на старика, повалила его на пол и начала со всей силы бить ладонями по лицу:

– Ты знаешь, что там творится. Гад! Говори уже все!

Бородач грубо оттащил коллегу за шиворот и закричал ей в лицо:

– Офицер Трекбок! Стоп истерика! Немедленно!

Лежащий дед заскулил словно старый проигрыватель, прижал колени к груди и снова заиграл свою испорченную, никому не интересную пластинку:

– Захрах Надиру. Захрах Надиру…

Петра понемногу пришла в себя. Кровь бурлила кипятком, ошпаривая здравомыслие и самообладание.

Она взяла трубку и вновь услышала голос Шейны:

– Петра? Петра, что у вас там происходит?

– Наш коллега ранен. На него напали.

– Я слышу голос, который произносит имя, что вы мне назвали.

– Да, здесь пожилой мужчина, это он сидел рядом с тем парнем.

– Каким еще парнем?

– С Захрахом этим. Надиру.

– Петра, вы что-то неправильное говорите.

– В смысле?

– Захрах Надиру! В переводе с румынского это означает «редкий цветок». Это довольно распространенное цыганское женское имя.

– Шейна, повторите, пожалуйста! Вы сказали – женское?

– Да, Захрах Надиру – это женское имя.

– Чертовщина! В туристической визе определенно указан мужской пол.

– Подождите, у вас с собой фотография с визы?

– Да, на планшете. А что?

– Вы можете переслать ее факсом прямо сейчас мне на ресепшен отеля? Кажется, я начинаю понимать.

– Понимать что? Шейна, вы меня пугаете.

– Высылайте прямо сейчас!

Пара нехитрых манипуляций, и мегабайты информации улетели по назначению.

– Петра! Это она! – голос Шейны был возбужденным и неуместно радостным.

– Что значит – она?

– На фотографии, что вы прислали, – та самая беременная девушка. Она действительно в жизни выглядит немного странной, но это сто процентов она. По всей видимости, в ваших документах ошибка.

– Это абсурд.

Бородач прикрыл влажной ладонью динамик трубки и почти шепотом поделился с Петрой очередной порцией новостей:

– Звонят из мониторинга. В 23:15 в окно багажной выдачи в таможенной зоне проникла пожилая женщина.

– Старуха… Старуха с пожарным топором… А ей что там было нужно?

Седоватому стройному мужчине было наплевать на беспорядок и на суету. Для него, как для военного хирурга, это была привычная среда. Обыденная.