Ринат Назипов - Барон Серж де Сангре [СИ]

В конце очередного стеклянного прохода меня поджидал дверной проем, абсолютно гладкий, без каких-либо намеков на барельефы или еще что, только в верхнем углу красуется ветвистая молния. Что это? Намек? Предупреждение? А может быть угроза? Ладно, поживем – увидим. Отступить я всегда сумею. Вперед!

За дверным проемом оказался очередной квадратный зал. Только на этот раз он не пустовал — по углам стояли огромные, высотой метра по четыре, каменные статуи, изображавшие воинов в полном латном доспехе, но без шлемов. Двое опирались на зазубренные двуручные мечи, а еще двое держали на локте шипастые булавы. Злобно оскаленные бородатые физиономии воинов вызывали омерзение. Проследив за направлением их взглядов, я понял, что все они смотрят на большой обсидиановый склеп, двери которого опутаны толстыми бронзовыми цепями и начинаясь точно в центре зала, он упирается своими стенами в противоположную стену помещения, занимая в длину, добрую его половину и около трети в ширину. Пред входом в склеп застыли четыре, на первый взгляд, каменные фигуры с парными клинками в руках, в искусно изготовленной броне и с глухими шлемами на головах, по типу древнегреческих. Что-то мне подсказывает, что стоит мне сделать хоть шаг вперед, и я горько об этом пожалею. Достав из сумки камушек, я начал через него разглядывать помещение и начал я с каменных великанов.

На их изучение у меня ушло минут двадцать. Ну что же, с этой стороны, скорее всего, опасности нет. Статую каменные и очень древние, их уже покрывает сеть мелких и крупных трещин. Ноги их представляют собой одно целое с каменным полом, как бы вырастая из него, как, впрочем, и их оружия, являющиеся, по сути, еще одной, дополнительной точкой опоры, призванной уменьшить давление на ноги-колонны и более правильно распределить вес самой статуи. А вот четверо у склепа, мне не понравились. Не знаю, может быть мне и мерещится, но есть у меня ощущение, что они живые. Вот и сейчас, мне показалось, что грудь одного из воинов приподнялась, как будто он сделал вдох.

Я с сожалением понимаю, что иного пути, кроме как пройти через склеп, у меня нет. Если и есть выход из этого лабиринта, то он скрывается именно в нем. Но кто бы знал, как мне не хочется отрывать спину от такой надежной каменной стены, как мне не охота делать шаг вперед. А может вернуться? Ага, и потом бродить кругами вокруг этой проклятой башни до скончания века!? Нет уж! Лучше уж я здесь погибну сражаясь, чем сдохну от истощения, нарезая круги как слабоумный.

Порывшись в своей сумке, я достал из нее два «разрыв-камня», как обозвал их Лаэрт, говоря, что капли крови будет достаточно, чтобы эти камушки раскололи скалу. Потом, по моему желанию один из мечей преобразился в клевец. Посчитав на этом свои приготовления законченными, набрав в грудь побольше воздуха я прыгнул вперед.

Едва мои лопатки перестали касаться надежной тверди камня, как статуи у входа вспыхнули резким белым светом и загудели так, что заглушили все остальные звуки и я, на какой-то момент перестал слышать. Грудь статуй начал вздыматься всё быстрее, как в микроскоп, я уже видел, что их хватка на эфесах клинков становится все тверже и твёрже, а головы начинают подниматься. Но я все же успел! Голова в шлеме скатилась с плеч с такой легкостью, как будто воины были из глины, меч совершенно не встретил сопротивления. Со второй статуей мне повезло меньше, напрасно я взял в левую руку клевец, как выяснилось, все их доспехи для моего меча, что бумага, а вот то, что было под этими доспехами с успехом задержало острое, изогнутое жало клевца, на какой-то момент затормозив мои движения. Хотя, второго воина это ничуть не спасло, и он с грохотом и звоном завалился рядом со своим напарником. Но это, к сожалению, дало второй паре пару лишних мгновений, и они успели меня атаковать. От этой атаки я ушел легко, движения статуй были сильно заторможены и какие-то вялые. Воспользовавшись этим, я напал на одного из них, спеша и его вывести из боя, потому как совсем даже не был уверен, что смогу справиться и с одним-то, не говоря уже о паре. С каждым мгновением движения бойцов становились все быстрее и расчетливее, но мне опять повезло, оба воина видели, с каким оружием я вступил в бой, поэтому для атакованного мной, стало большим сюрпризом, когда вместо удара клевцом, он напоролся на колющий удар в сердце. Мои клинки построились под мои нужды прямо в ходе схватки и теперь я работал уже двумя мечами. Звон и грохот сообщили мне, что теперь силы стали равны, один на один. Мои мечи оказались немного длиннее клинков противника, да к тому же, они как будто сами прыгают навстречу его мечам, блокируя все его удары. Постепенно я приноровился к тактике моего соперника и понял, что вполне в состоянии его победить. Его тяжелые и короткие мечи предназначены в первую очередь для тяжелых, раскалывающих любые доспехи ударов, я же, имея навыки фехтовальщика, легко ухожу от этих сокрушающих ударов, при этом постоянно угрожая нанесением колющего удара, от которого, как мы оба уже успели убедиться, доспехи моего противника совсем не являются преградой.

Не знаю, понимает ли это мой противник, но работает он как заведенный, как автомат. Я уже начал выстраивать в голове схему боя, чтобы закончить его побыстрее, но в этот момент моя нога наступила на что-то влажное и скользкое. Нелепо взмахнув руками, я начал заваливаться на спину, с ужасом наблюдая, как статуя, прямо с места, оттолкнувшись обеими ногами прыгнула на меня, занося свои мечи. Какие-то доли секунды отделяли меня от уничтожающего удара, но в этот момент мой меч в правой руке волшебным образом преобразился, превратившись в длинное, тонкое копье, на которое мой противник и насадился, словно бабочка на иголку, а мою голову разорвал страшный удар.

Очнулся я от ноющей боли в правой руке. И с немалым удивлением констатировал, что все еще жив и даже относительно здоров. А причиной потери сознания стало одно из тел статуй, об которое я со всего размаха долбанулся затылком. Рука, все еще продолжающая сжимать копье, с наколотым на него, как жук на булавку, воином, затекла и болела, будучи неестественно вывернутой. Подчиняясь моим желаниям, копье опять преобразилось в шпагу, а второй меч в дагу. С кряхтением я поднялся на ноги. Во рту ощущается легкий привкус крови, спина и голова болят, слегка тошнит. Все признаки сотрясения мозга. Хотя, чему там сотрясаться-то, одна сплошная кость. Ладно, выбираться отсюда все равно надо, а значит мой путь лежи в склеп.

Рисковать и рубить тяжеленые цепи мечом я не стал, густо измазав «разрыв-камень» в собственной крови, которой немало натекло из разбитой головы, я засунул его между звеньев цепи, блокирующих дверь. Хорошо еще, что догадался зайти за угол. Рвануло так, что тротил и пластид нервно курят в сторонке, а входную дверь в склеп, так вообще разнесло на куски.