Сергей Лукьяненко - Дозор навсегда. Лучшая фантастика 2018 [сборник]

В общем, неделя прошла под знаком чужого.

А теперь он собирался улетать.

Вначале их было больше тысячи – отобранных по всей Земле дипломатов, переговорщиков, астрономов, философов и даже писателей-фантастов. После изнурительных трехдневных тестов и проверок их осталось семеро. Пятеро мужчин и две женщины. Белые, черные, азиаты и люди смешанных кровей. Включая карлика и женщину с протезом руки. Самому младшему, китайскому вундеркинду Су Хао Чжану, не исполнилось и четырнадцати. Самым старшим, ирландской художнице Александре Кэйт Хоули и американскому бизнесмену Аарону Шварцгольду, уже минуло восемьдесят.

Но помимо тщательно подобранного культурно-социального разнообразия команда действительно была способна уболтать кого угодно и на что угодно. Они, собственно, и отбор прошли, убедив остальных претендентов в своей исключительности и наивысших шансах на успех.

А теперь они сидели в просторном помещении внутри инопланетного звездолета, и перед ними была одна-единственная задача – уговорить чужого на продолжение контакта с Землей. Ибо, поблагодарив человечество за гостеприимство и пожелав всем людям Земли счастья, здоровья и успехов в работе, чужой сообщил о своем скором отбытии.

– Позвольте мне еще раз повторить, что я покидаю вашу замечательную планету с самыми теплыми чувствами, – сказал чужой. Он сидел в кресле за круглым столом, еще семь кресел были заняты переговорщиками. – Человечество, как и многие другие цивилизации, опасалось пришельцев из космоса. Надеюсь, теперь этот страх стал меньше. В космосе нет места войне. – Чужой мягко улыбнулся. – Это нерентабельно.

Валерий Самойлов, попавший в число переговорщиков как один из самых успешных дипломатов, родился и вырос в Вологде. Сейчас он слышал в чистом русском языке пришельца характерное, знакомое с детства «оканье». Китайский мальчик наверняка слышал шанхайский диалект китайского языка. Британский лорд и филантроп, без сомнения, наслаждался звуками безукоризненно правильной, доступной только ученикам старых элитных школ английской речи. Каким образом пришелец этого добивался, было непонятно, ведь даже губы у него шевелились правильно, Валерий умел читать по губам и русскую, и английскую речь.

– Мы счастливы, что вы посетили нашу планету, – начал диалог Валерий. – Вы вернетесь?

Чужой покачал головой и с явным сочувствием сказал:

– Нет.

– Может быть, какая-то дистанционная связь… общение?

Чужой покачал головой.

– Мы могли бы уговорить вас продолжить контакт? – спросил лорд Акланд.

Чужой на миг задумался. Потом с улыбкой произнес:

– Честность – лучшая политика, верно? Я объясню ситуацию. Разумная жизнь не является в галактике чем-то уникальным. Редкость – отсутствие жизни или жизнь, не развившая разум. Множество цивилизаций находятся в постоянном контакте друг с другом, но это происходит, когда они могут что-то друг другу дать. Я, к сожалению, не нашел ничего, что Земля была бы способна дать моему народу. Пройдут сотни или тысячи лет, и все изменится. А пока – вы неинтересны.

– Понимаю. – Акланд уважительно кивнул. Британского лорда невозможно было шокировать прагматизмом. – Но отношения между людьми не исчерпываются товарно-денежными. Существует и гуманитарный аспект, помощь менее развитым культурам.

– Гуманитарный – это ведь значит «человеческий»? – уточнил чужой. – Но мы не люди, пусть вас не обманывает моя внешность. Космос огромен, расстояния велики, у всех свои интересы. Если нет фундамента в виде взаимной пользы, то отношения приносят только вред. Я знаю, кто вы, и знаю вашу цель. Вы хотите убедить меня сотрудничать с вашей планетой. Ничего не имею против! Убедите меня. Предложите хоть что-нибудь, чем я заинтересуюсь. Никакого обмана. Дайте нечто уникальное!

Самойлов обменялся взглядами с Акландом. Чего-то подобного они и ожидали. Проявив при первом контакте явное дружелюбие и продемонстрировав свои возможности, чужой в дальнейшем не делился никакой информацией и не пытался остановить другие человеческие конфликты. Веки Акланда дрогнули, будто он кивнул Самойлову бровями. Потом Акланд посмотрел на Аарона Шварцгольда.

– Материальные ресурсы Земли? – сделал первый заход великий бизнесмен.

Чужой по-доброму засмеялся, будто продавец в конфетной лавке, с которым ребенок попытался расплатиться нарисованными денежками.

– Таскать уран или платину через межзвездное пространство? Даже гайлит не стоит таких трудов!

– А что такое гайлит? – с живейшим интересом спросил Шварцгольд.

Чужой махнул рукой.

– Нечто уникальное. Не важно. В Солнечной системе его все равно нет. Никакой минеральный ресурс не является настолько ценным, чтобы транспортировать его от одной звезды к другой.

Самойлов мрачно подумал, что, несмотря на слова чужого, тот все-таки проверил Солнечную систему на наличие таинственного гайлита. Значит, лукавит. И это, как ни странно, Самойлова обрадовало. Ложь и недоговоренности – хлеб дипломата.

Шварцгольд развел руками, мол, я же вам говорил.

Но Акланд не сдавался.

– Я понял вашу точку зрения. Тогда давайте попробуем вернуться к вопросу взаимодействия цивилизаций. Если ваш народ поможет Земле развиться, вы обретете надежного друга и союзника. Может случиться так, что вам потребуется помощь, и люди ее окажут!

Чужой кивнул и ответил:

– Это интересная точка зрения, и я готов с ней согласиться. Верный друг и союзник может пригодиться любой цивилизации. Я даже признаю, что подобные ситуации мне знакомы. Но…

Он сделал паузу. Вздохнул. Обвел взглядом всех сидящих за столом.

– Но я внимательно изучил вашу историю. В ней нет примеров благодарности за оказанные благодеяния. Ни в древней истории, ни в новейшей. Напротив, помощь более развитого народа менее развитому вызывала в том обиду, раздражение, леность и предательство. Вы, люди, цивилизация торгашей и прагматиков. Не в обиду вам будет сказано. Поэтому и наши отношения могут стать либо прагматичными и взаимовыгодными, либо никакими.

Лорд Акланд сидел как оплеванный. Впрочем, и другие члены делегации старались не смотреть ни друг на друга, ни на чужого.

Самойлов кашлянул и сказал:

– Мы уважаем ваше мнение, хоть и не совсем с ним согласны. Человечество меняется. Но это ваше мнение и ваше решение.

Чужой кивнул.

– Возможно, речь может пойти о… науке? – Самойлов глянул на юного китайского гения. Тот, не дрогнув ни единым мускулом на лице, принял эстафету. Что удивительно – Самойлову казалось, будто Су Хао заговорил по-русски. С Акландом такого эффекта не возникло, видимо, потому, что английским Самойлов владел в совершенстве. Удивительная технология чужого позволяла им понимать те языки, которых они не знали, не вмешиваясь в знакомые. Одно лишь это могло изменить всю жизнь на Земле!