Сергей Лукьяненко - Дозор навсегда. Лучшая фантастика 2018 [сборник]

Разумеется, не было ни утечки, ни химической атаки. Какой-то, говорят, поток частиц из космоса то ли естественного происхождения, то ли искусственного. Но результат тот же – депрессия. Чудовищная, невыносимая депрессия. Кстати, идея насчёт искусственного происхождения потока мне кажется более правдоподобной: облучали нас, как выяснилось, в течение суток, то есть точно рассчитали время, за которое планета совершит полный оборот. Какая ж тут, к чёрту, случайность?

Но всё это нам сообщили позже. А тогда…

Со страхом вбираю ноздрями воздух. Вроде обычный, никаких незнакомых запахов…

Получается, что вчера днём, идя по эстакаде и размышляя о глобальном оледенении, я нечаянно попал в точку. Случись оно – выжили бы одни чукчи и алеуты. А после такой утечки (я всё ещё полагаю, что где-то произошла утечка), похоже, выживут одни лишь чёрные меланхолики. Вроде меня…

Стою и одичало озираюсь. Широкое асфальтовое полотно усеяно хитиновыми трупами иномарок. Отсуетились. Словно из баллончика на них брызнули. А где водители? Разбежались?

Эх вы… Оптимисты вы, оптимисты! Визжали от счастья, гнали мрачные мысли, задуматься боялись, на юморины ходили, в восторге от самих себя селфи делали… Как вас теперь спасать? И кому?

Неужто мне?

Да вы с ума сошли!

Страх сменяется отчаянием. Что я могу?! И если бы даже мог! Всех не спасёшь, это ясно! Разве что самых близких…

И я вижу вдруг, словно воочию, как милая моя смертница соблазнительными своими руками, всхлипывая, связывает себе петлю и прикрепляет её к дверной ручке…

Срываюсь с места и шатко бегу к перекрёстку. К тому самому перекрёстку, на котором она вчера назначала встречу.

Пробегаю мимо врезавшейся в парапет машины. Водитель уткнулся в руль головой. Не до него мне… Пытаюсь набрать номер – не получается. Приходится остановиться.

Длинные гудки. Бесконечные длинные гудки.

Неужели…

Ужаснуться не успеваю. Гудки обрываются, в динамике сдавленные рыдания.

– Валька!.. – кричу я. – Валька, ты?!

– Я-а…

– Валька! Не смей ничего делать! Жди меня! Я сейчас буду!.. Ты меня слышишь?..

– Слы-шу…

– Валька, я тебя люблю! Люблю тебя, дура! Повтори!

– Лю… люблю-у… – стонуще повторяет она.

– Всё будет хорошо, слышишь? Сиди и жди меня!..

До её дома – полквартала. Снова перехожу на бег, врываюсь во двор. Там тоже кто-то лежит на асфальте под разбитым окном.

– Помоги-ите… – блажит сверху какая-то старушенция.

Не взглянув, бегу к подъезду. Набираю на домофоне номер квартиры, и в этот момент сотик в моей левой руке разражается первыми тактами Шопена. Идиот! Угораздило же меня установить такой сигнал…

Не сразу, однако открыла. Господи, лишь бы лифт работал… Всё-таки девятый этаж! Слава богу, работает! Вваливаюсь в кабину, жму верхнюю кнопку и лишь после этого глушу похоронный марш.

– Да!!!

– Жив, зараза? – слышу я исполненный мрачного удивления голос.

– Толик?! Ты где?

– На «Скорой»…

– Почему на «Скорой»? Ты же вроде…

– Да не до мёртвых уже!.. – с досадой перебивает он. – Живым бы помочь… – и вопит на кого-то: – Заноси давай!..

Сейчас отключится.

– Толик! Толик, не отрубайся! Вальке плохо! Я сейчас к ней еду… Скажи, что делать!

– Успокоительного дай, снотворного…

Лифт останавливается. Вылетаю на площадку.

– Погоди, не отрубайся!

– Да я и не собираюсь… Ты как там?

– Хреново!

– Но дееспособен хотя бы?

– Да!

– Слушай, как убаюкаешь её – дай знать! Подъедем, подхватим… Каждый человек на счету! – В трубке раздаётся угрюмый циничный смешок. – Кому-то ж надо выручать этих… радостных…

И. Бродский, «Девяносто лет спустя». Далее в тексте использованы цитаты из стихотворения Р. М. Рильке «Орфей. Эвридика. Гермес» в переводе Алексея Пурина.

Батальон аэродромного обслуживания.