Алексей Корепанов - Бардазар

– Правильно, Тан, я ей то же самое говорю, – вступила в разговор Уля. – И всем здравствуйте.

– Здравствуйте, – почти хором произнесли Шерлок и Дарий.

– А это Арди Крух, цикломатрик с Пио, из Дьемерского университета. – Эннабел повела рукой в сторону круглоухого, с горделивым видом осматривающего все вокруг. – Он приехал пораньше, чтобы до симпозиума встретиться со мной и с Улей, и будет жить у нас.

– У него очень интересные идеи, – добавила Уля Люма и так посмотрела на дорхута, что у Тангейзера заныли все внутренности.

– Здравствуйте, господа, – с достоинством поздоровался Арди Крух, нажимая на букву «д». – Теперь я понял, почему двое господ военных рвались ночью в университет. Вне всякого сомнения, отнюдь не тяга к знаниям была тому причиной! – Он улыбнулся, и в этой улыбке Тангейзер обнаружил столько иронии, что внутренности, не переставая ныть, просто закипели.

– Сейчас мы идем устраивать Арди и приводить себя в порядок, а за обедом встретимся, – сказала Эннабел.

Уля Люма обвела Тангейзера рассеянным взглядом, улыбнулась – хоть и тепло, но как-то отрешенно – и вслед за дочерью Троллора Дикинсона направилась к дому. Цикломатрик с Пио шел рядом с ней, и Уля что-то говорила ему на ходу. А он поднимал кверху палец, мотал головой и тоже что-то говорил. Два деятеля науки обсуждали свои научные дела.

Внутри у Тангейзера все выкипело и стало холодным. Но это был холод готовой взорваться гранаты.

– Общие интересы – великое дело, – изрек Дарий, сочувственно глядя на него.

– Но не основополагающее, – заметил Шерлок, подумав о Мирилинте.

А Тангейзер молча стоял, смотрел на закрывшуюся дверь дома и представлял, как бьет кулаком в нос самоуверенного Арди Круха.

…На обед все собрались в столовой, соседствующей с кухней. Хозяин и хозяйка заняли места друг напротив друга с обоих торцов длинного стола. Эннабел села по правую руку от матери, рядом с подружкой устроилась Уля. Тангейзер двинулся было к свободному стулу возле Ули, но его опередил Арди Крух. Тангейзер, стиснув зубы, отправился на другую сторону стола – он не хотел сидеть рядом с похожим на Пушкина дорхутом. И тот заполучил в соседи Дария Силву. Справа от Троллора расположились Уир Обер и Маркасса. Она показала сыну на место рядом с собой, а Шерлок Тумберг оказался напротив Эннабел. Изандорра находилась довольно далеко от Маркассы, но предпочитала на нее не смотреть. Маркасса же словно не замечала этого и под супчик рассказывала о сегодняшнем посещении квартала пандигиев в Квамосе.

– Мы с ними всего-то полчаса и пообщались, но договорились о новой встрече. Тогда их соберется побольше, и разговор пойдет основательный и плодотворный. Оказывается, они живут здесь уже лет двести, если не триста!

– А я и понятия не имел, что это пандигии, – с удивлением произнес Троллор Дикинсон. – Хотя и приходилось там бывать, у меня через дорогу фирменный магазин. Кстати, господа, наливайте себе, если хотите, кому что по нраву…

– Они же не кричат на каждом углу о том, что они пандигии, – сказала Маркасса, подставляя бокал Уиру, чтобы тот плеснул ей белого вина.

– По-моему, очень правильно делают, – заметил Шерлок и накрыл рюмку ладонью, давая понять вопросительно взирающему на него Дарию с бутылкой чего-то крепкого в руке, что пить он не намерен. – Зачем выделяться?

– Есть все основания полагать, что свою самобытную культуру нужно хранить, – с очень авторитетным видом заявил Арди Крух. Себе он ничего не наливал. – Мы, дорхуты, этим славимся. Но она – исключительно для нас, мы ее никому не навязываем. И вне всякого сомнения, это верный путь.

Дарий наполнил свою рюмку и поставил бутылку на стол. Троллор пить явно не собирался, перед ним и соответствующей емкости не было, стоял только стакан с соком. А Тангейзеру в присутствии Маркассы Силва предлагать не стал. И девочкам тоже. А уж тем более – Изандорре.

– Верный, неверный… – Маркасса повела плечом и сделала маленький глоток. – Почему бы и не проявить себя, да, Уир?

Обер в это время пил вино и только неопределенно промычал. На удивление, не очень громко.

– Конечно, есть такие вещи, которые не стоит выносить на всеобщее обозрение, – продолжала Маркасса. – Вот взять тех же здешних пандигиев – они успели поделиться со мной и Уиром парочкой древних заклинаний, но я не намерена прилюдно их озвучивать. Да и применять без крайней необходимости не собираюсь.

Арди Крух подался к Уле, приобнял за плечо и, улыбаясь, что-то зашептал ей на ухо. И тут лицо Тангейзера, до этого не сводившего глаз с сидящей напротив девушки, исказилось до неузнаваемости. Он выпустил из руки ложку, сжал кулаки, и нижняя его челюсть мелко-мелко задрожала, словно Тангейзеру вдруг стало очень холодно. С неописуемой злобой уставившись на дорхута, субтильный танкист даже не заговорил, а зарычал что-то низким утробным голосом, какого никто никогда, даже родная мать, у него не слышал. В рычании этом угадывались какие-то слова неведомого языка, и было оно крайне угрожающим. Все сидящие за столом с недоумением, а Эннабел даже с испугом, воззрились на преобразившегося Тангейзера. Уля будто очнулась, сбросила с плеча руку Круха и приподнялась, явно намереваясь ринуться прямо через стол и оказать первую медицинскую помощь впавшему в невменяемость парню, к которому она была неравнодушна.

Но не успела. Потому что в следующий момент исчезла подобно тому, как исчезают лица с экрана комма. И такая напасть случилась не только с ней. Никого теперь не было за столом, кроме Дария, сидящего наискосок от своего подчиненного, и самого Тангейзера. Он уже молчал и с изумлением смотрел на то место, где только что улыбался Арди Крух. И не только с изумлением смотрел, но и с удовлетворением.

– Что ты учудил, стрелять-попадать? – оторопело спросил Дарий, продолжая держать в руке бутылку; перед выходкой Тангейзера он намеревался еще раз наполнить свою рюмку. – Куда все подевались?

– Н-не знаю… – не менее оторопело ответил Тангейзер трепещущим, но уже своим голосом. – Я здорово разозлился на этого дорхута… и, видимо, вспомнил какое-то заклинание предков… Карабарас, так хотелось, чтобы он, гад такой, испарился или сквозь пол провалился!

– Разозлился на дорхута, а исчезли все, – пробормотал Дарий, озираясь в надежде на то, что пропавшие все-таки находятся тут, в столовой. – А почему же я не исчез?

– Не знаю, – повторил Тангейзер. – Наверное, оказался в мертвой зоне. Или бутылка отразила магию…

– Хорошенькие дела… – поежился Дарий. – И что теперь делать? Куда ты их забросил?

– Не знаю, – не стал оригинальничать с ответом Тангейзер. – Ничего я не знаю…

– Ты соображаешь, что ты натворил? – сделал страшные глаза Дарий. – Это же… Это же преступление! А вдруг их в космос выбросило, без скафандров?