Васся Вассин - Волшебный стрелок

Торин сделал гору заметок, которые потом систематизировал и показал своему учителю. После этого состоялся важный разговор, предопределивший всю его судьбу.

– Молодой человек, этот нескромный объем вопросов превышает ваши физические возможности по поиску ответов на них. Вам надо реально оценивать свои силы и не распыляться подобным образом.

– Но мне бы хотелось составить более подробную картину этих процессов, разве это не задача настоящего ученого, максимальное стремление к поиску истины?

– Вы правы, юноша, но как говорил циничный острослов: «Всех денег – не заработать, а всех баб – не… перецеловать!». Учитесь не распыляться, и сосредотачиваться на чем-то одном.

Пожилой педагог ласково посмотрел на отважного ученика и попытался иносказательно донести до него свою мысль.

– Для успешной карьеры вам лучше переболеть этой детской болезнью как можно раньше, я вижу, у вас сложилось неверное представление о той роли, которую мы играем. Скажите, кто, по-вашему, ученый в нашем мире, что это за человек? Как вы представляете себе его функцию?

– Ну, это человек, стремящийся к познанию истины, создатель новых законов, открывающий тайны природы и ставящий их на службу интересам человечества…

Профессор буквально помолодел на глазах от этих высокопарных слов, а в его глазах забегали веселые искорки.

– Пороть вас надо за эти слова, решительно пороть, и чем раньше – тем лучше!

«Создатель новых законов!». Зарубите себе на своем курносом носу, что ни один ученый не может создать новый закон природы! Никогда! Он только может выявить закономерности и описать их, этим мы и отличаемся от создателя.

Торин насупился, но внимательно слушал своего учителя, а тот продолжал разнос:

– Теперь по поводу того, чтобы «природу ставить на службу человечества» – это давнее заблуждение, не наступайте на эти грабли. Вы по какому праву отделяете себя от этой самой природы?

– В смысле?

– В прямом! Вы разве не являетесь частью этой самой природы, окружающего мира? Или вы уже вообразили себя духом бестелесным?

– Нет…

– Вот и я о том! А раз мы и есть неотъемлемая часть этого мира, то мы никогда не сможем поставить весь остальной, больший кусок мира себе на службу!

– Вы меня не так поняли…

Старик отмахнулся.

– Все я понял правильно, нужно выбить эту дурь из твоей башки, пока не поздно. Ученый – это словно раб, прикованный к мельничному кругу, мы делаем уйму работы: проводим опыты, строим теории, воздвигаем фундамент науки, поддерживаем и питаем научную среду, воспитываем и готовим следующую смену исследователей, делаем тысячу мелких рутинных дел, но никогда, я подчеркиваю – никогда – мы не сможем изменять этот мир по своим правилам! Научный прогресс, как бы его не воспевали популяризаторы, это всего лишь природный процесс, на подобие эрозии и выветривания почвы…

На несколько минут установилась гнетущая тишина, Торин чувствовал себя так, как чувствует человек, у которого выбили опору из-под ног. Он несколько раз беззвучно открывал рот, пытаясь вступить в диспут по этому вопросу, привести какой-либо важный аргумент в защиту своей позиции, но тут же закрывал его. Он понял, что старик в чем-то абсолютно прав.

Глядя на его страдания, профессор улыбнулся и ласково заговорил:

– Ну, ну, мальчик мой, не стоит эту истину воспринимать так слишком драматично, а то, я гляжу, еще немного, и вы побежите из науки. Побойтесь бога, не для того я в вас столько сил вложил! Все мои слова продиктованы только одной целью – сделать из вас реалиста. Мы, люди науки, не сбегаем от проблем, мы ищем их решение. Конечно, неприятно ниспровергаться с Олимпа на грешную землю, но чем раньше вы прочно встанете на ноги, тем лучше. Я вижу в вас задатки хорошего ученого, внимание к мелочам, стремление быть лучшим, но этого мало. Для успеха должна быть система. Тот объем вопросов, который вы подняли, можно решить лишь силами целой исследовательской группы.

Профессор поудобнее устроился с мягком кресле и продолжил свои увещевания:

– Нужны серьезные, всеобъемлющие исследования природы человека и его сознания. Сейчас мы подбираем крошки со стола Древних, худо-бедно научились копировать некоторые их технологии, так до конца и не понимая природу физических явлений, лежащих в их основе. Мы словно обезьяна в цирке, дающая с дрессировщиком разученное представление: строим гримасы, показываем ужимки, выхватываем у него палку… мы видим готовый результат – аплодисменты зрителей, но фабула номера скрыта от нас. Эти артефакты стали не только нашим богатством, но и нашим роком. Академии, правительства, корпорации – все охотно вкладывают деньги в их исследования, но они забывают главное. То, что эти знания дались Древним путем изучения природы. Нужно свернуть именно на эти рельсы! Шире изучать природу человека, а не пользоваться готовыми схемами, пытаясь понять скрытый смысл их работы.

Прошло долгих восемь лет после того разговора, Торин перестал быть исследователем, он стал администратором. На границе фронтира, в их секторе, уже несколько лет установилось хрупкое равновесие между четырьмя крупными по здешним меркам корпорациями. Они достигли границ своего роста, в более развитые сектора их не пустят более сильные конкуренты, а местный рынок был уже поделен. Дальнейшее возвышение было возможно только за счет друг друга. Именно в их научные отделы и подавал настойчивые прошения молодой ученый. Он просил поддержки и средства, большие средства на организацию крупной лаборатории. Те исследования, которые он хотел бесстрашно проводить, невозможно было бы сделать в центральных мирах. Лишь на фронтире, где действие законов было условным, а человеческий материал дешев, можно было исследовать природу тела и сознания всем доступными сегодняшней науки методами. Его талант убеждения склонил чашу весов на свою сторону, главы корпораций поверили, что богатеть можно не только на продаже ресурсов и торговли, но и развивая серьезную науку. Доступ им к артефактам древним никто не даст, но если можно повторять изделия древних другим путем, почему не попробовать создать их аналоги?

Было заключено тайное соглашение действовать вместе, не допуская распространения информации о данном проекте. Предпринимались строжайшие меры безопасности. Под объединенную исследовательскую группу «Бесконечность» была выделена отдельная небольшая планета, где построили крупный научный центр – целый город с самым современным оборудованием. Жилье для научных работников, обслуги, охраны. Лабораторные корпуса и загоны для десятков тысяч людей, на которых проводились различные опыты.

Человеческое сырье попадало сюда различными путями, но вот выхода отсюда практически не было. В дальнейшем на их работу обратил внимание столп всего научного сообщества – корпорация Нейросеть. Несмотря на все предпринятые меры безопасности, о проводимых работах вскоре узнали все, кому это было по силам. А силы были таковы, что от четверки завравшихся компашек мокрого места не осталось бы, если бы сама Нейросеть не накрыла их от невзгод своей дланью как зонтиком. Для всех участие Нейросети в этом проекте было как бы юридически не оформлено, но фактически исследователи работали уже именно на нее. Даже четверке основателей что-то перепадало, вероятно, их держали для последующего жертвенного подношения в случае серьезных проблем. Сама же корпорация реализовала на этой базе поиск ответов на те вопросы, которые ей было нужно получить. Складывалось такое впечатление, что всю грязь отдали на «аутсорсинг», а сами по-прежнему оставались белыми и пушистыми.