Олег Быстров - Укради мою жизнь

— Ни черта ты не понимаешь, Вик, — с убийственным спокойствием прервал Бас. — Даже если бы они нас не тронули — стояли бы в сторонке или молили о пощаде… Или просто молчали, но представляли бы при этом хоть малейшую угрозу — я бы и тогда их убил! Никому, — слышишь! — никому я не позволю отнять у меня будущее!..

— Ты спятил. Не понимаешь, что творишь.

— Двоих положил, и третьего приложу. Если надо будет. Какая мне теперь разница? Если ты так опасаешься этого фирмача — ладно, пусть будет ещё один. Звони, я встречу его сам.

— Это не моё решение, Себастьян, — вор попытался заглянуть напарнику в глаза, но тот отвёл взгляд. — Моё решение — отдать Залескому долю и уйти. Не пачкайся больше в крови, не надо.

— Я крови не боюсь. Всю жизнь по краю хожу, жду — вот сейчас приступит к сердцу, и всё, конец. Такой возможности, как сегодня, больше не представится, и упускать её я не намерен.

— А я боюсь. Крови-то… — внезапно успокоился Вик. Понял, переубедить друга вряд ли удастся. — И вот что, сейчас я солью из конденсаторов в канистру и станет их три. Одну оставлю тебе, две другие унесу. И Господь тебе судья.

Он повернулся к кейсам, стоящим у входа с того самого момента, когда они ввалились в комнату, но двинуться с места не успел.

— Вик! — прозвучал сзади голос друга детства — напряжённый, звенящий. — Прошу тебя, не делай этого.

Тягун медленно обернулся. Так и есть: ствол был в руке Баса, дуло уставилось прямо в лицо. Для удобства верный штурман прилёг и облокотился на кровать. Чтоб упор был. Чтоб целить наверняка.

— Видит бог, командор, я не хочу твоей смерти. — Голос товарища по детским играм не дрожал, рука тоже. — Не вынуждай меня. Если ты не отступишься, я сделаю это. Мне очень не хочется, поверь, но я выстрелю. Знаешь, бери-ка сам одну канистру и уходи. Это всё, что я могу для тебя сделать.

Намерения Баса не вызывали сомнений. Вик замер, на принятие решения оставались считанные секунды. Или он согласится, или…

Синюшная бледность залила лицо друга волной. Вот только что он был порозовевший, почти такой, как обычно. Следы происшествия на пустыре уже лишь угадывались, и вдруг… Бас скривился, на миг мелькнуло обиженное выражение, но тут же лицо дёрнулось. Он судорожно, со всхлипом вдохнул воздух — раз, другой. Руку с пистолетом опасно повело.

Виктор застыл на месте.

— Вик, — жалобно, чуть не плача прошептал напарник, — Вик, как же так? Я же счастья хотел — тебе, себе, Софье… Ну почему всё у меня получается так бездарно, Вик?..

Пистолет со стуком упал на пол, Бас рухнул навзничь. Вор кинулся к нему, перевернул на спину — дыхание едва угадывалось, лицо стало безжизненным. Вик попытался найти пульсацию на шее, руки дрожали, и прощупать ничего не удавалось — плюнул.

Хлестнул наотмашь Баса по щеке:

— Брат, не умирай! Сейчас не время! Мы с тобой богаты, молоды и счастливы! Да, Бас, счастливы! Только не уходи!

Бас не шевелился. Потом неожиданно захрипел страшно, выгнулся… Вик еле успел подхватить друга, чтобы тот не упал с кровати.

Его нужно в больницу, срочно! Если это сердце, — а так, скорее всего, и обстоит, — одной клетью не обойтись. Необходимо полноценное лечение! Пусть врачи оказывают помощь, а он привезёт витакса — столько, сколько нужно. Нужно будет — зальёт им всю больницу! Только не терять время…

Он схватился за мобильный телефон, набрал неотложку.

— Первая подстанция… — откликнулся безликий женский голос.

— «Скорая»! — выкрикнул Вик: — Человеку плохо! Приезжайте срочно… — он запнулся, припоминая адрес.

Улица Дальняя, дом то ли четыре, то ли четырнадцать, — дьявол! сколько ходил, не удосужился запомнить номер!

— Что у вас произошло? — воспользовалась запинкой диспетчер.

— Человеку плохо! Не знаю, обморок, наверное! Он лежит без сознания…

Вик кричал в трубку и смотрел на партнёра — Бас дышал, но хрипло, с трудом.

— Если обморок, откройте окно, обеспечьте больному приток свежего воздуха, — казённо забубнили в эфире. — Расстегните ворот, это облегчает дыхание. Можно дать понюхать нашатыря.

— Какой нашатырь — он сердечник, доктор! С детства болеет!

— Сейчас ни одной свободной бригады нет, — в голосе послышалось лёгкое сожаление. — Как только освободится — передам вызов. Адрес?

— Дальняя, четыре! Мансарда под крышей, после пятого этажа, без номера. Да я встречу — когда будет машина?!

— Надеюсь, в течение десяти-пятнадцати минут кто-нибудь освободиться. А пока положите больного удобнее, обеспечьте приток свежего воздуха… — казённый безликий голос продолжал бубнить что-то ещё, но Вик отключился.

Нет, «скорой» не дождаться. Пока у них освободится бригада, пока они доберутся, Бас может умереть. Надо выпутываться своими силами.

Вик ухватил тяжёлое, непослушное тело друга, взвалил на плечо и потащил. Через комнату, пнув ногой входную дверь — на лестницу. Вниз — сбиваясь с шага, соскальзывая на ступенях, задыхаясь. Из подъезда — прямо на проезжую часть дороги…

Движение в предместье никогда оживлённым не было, и сейчас это играло против тягуна — транспорт, срочно нужен транспорт, чёрт побери! Какая-то колымага, обшарпанная ветхая легковушка, показалась из-за поворота. За рулём сидел некто в шляпе, и тормозить, судя по всему, не собирался. Зачем связываться со странной парочкой — один волочёт другого со зверской рожей?..

Вик пошёл прямо на автомобиль, как на таран, не позволяя себя объехать. Транспорт остановился-таки, а куда деваться? Водитель, дед пенсионного вида, попытался возмущаться, но Вик так на него глянул, что тот осёкся, а потом и помог погрузить тело Баса на заднее сидение. Ехали молча и быстро, насколько позволял изношенный двигатель.

Врачи приняли Баса — он ещё дышал, но в сознание не приходил. Уложили на каталку и быстро укатили куда-то вглубь помещений приёмного отделения. Только донеслось: «Готовьте реанимационный зал!»

«Вы родственник?» — спрашивал кто-то в белом халате. «Да-да, родственник… близкий. Доктор, он жить будет?» — «Не знаю, пока ничего не знаю… Подождите здесь».

Вик остался один, слонялся по невеликому пространству больничного коридора, не зная, куда себя деть. Потом сел на лавку для посетителей. Сразу потянуло в сон. Сказывалось напряжение последних часов. Он даже задремал, потому что перед глазами опять замелькали: берег реки, пустырь, две шеренги бандитов друг против друга. И руки, судорожно прижатые к голове. И тёмный плевок из-под них.

Вик вздрогнул и очнулся.

Нет, спать нельзя. Нужно дождаться заключения врачей. И попытаться обдумать ситуацию, хоть момент для размышлений не самый удобный. Это что же получается, он сегодня снимал витакс с погибающих людей? Учёные давно ломают голову — что происходит с полем в случае преждевременной смерти носителя? Рассеивается в эфире, переходит к другим носителям? Ещё что-то?..