Николай Шмелёв - Безмолвие полной Луны (СИ)

— Это мусорная урна.

Южный город начинал вовсю зеленеть и от этого, настроение было благодушным. Всех: и приезжих и местных жителей. Немногочисленные кафе, зимой не знавшие отбоя от клиентов, переживали переломный момент. Прежние посетители, мучаясь от весеннего обострения, предпочитали лопать спиртное в кустах и под пирамидальными тополями, а не в четырёх мрачных стенах, да ещё на удивление серых. С этим надо было как-то бороться и хозяева заведений шли на все мыслимые и немыслимые ухищрения. На небольшом кафе висела вывеска — зазывалка: «Пообедай за 200 рублей, как у бабули!» Лис мрачно осведомился у своих товарищей:

— Яги, что ли?

Шмель взглянул на плакат, уже устав смеяться над безграмотностью рекламодателей и ещё мрачнее прокомментировал это явление:

— У меня, бабули, вообще нет. Ворона бабушка кормит, принципиально, бесплатно, а вот с Бегемота, его бабка, постоянно норовит содрать 500 рублей. Да, не все бабушки одинаковые. Некоторые бабуси циничные пошли. И дело тут не в скопидомстве — время такое…

— Это точно! — подтвердил Чингачгук. — Это смотря какая бабушка. У меня, лично, их тоже больше нет, а вот у Жука — есть. Если он, пообедав, сунет ей эти деньги, в счёт оплаты харчей, она ему сковородку в нос не сунет, а огреет чугуниной по евонной башке. Крота бабуся потчует молча, не подразумевая оплаты.

В умственные разглагольствования вмешалась Барбариска, не подумав, как следует, а сразу ринувшись грудью на защиту малого бизнеса:

— Хозяева кафе имели ввиду домашнее приготовление, то есть — всё вкусно!

— Топорно владельцы это предлагают! — резко возразил Кот. — В таких случаях, на первое место ставится цена, например: «Обеды за 200 рублей. Вкусно, как у бабушки!»

— Кстати, — встрял в обсуждение Крот. — Почему, именно, бабуля? У тебя, Лариска, мать что — готовить не умеет?

— Да и домашний самогон, не всегда лучший вариант, — внёс свою лепту Жук, в обсуждение плаката.

— Не скажи! — возразил Бегемот. — Кто-то просто обожает противный запах и обильное наличие в продукте сивушных масел. В противном случае — закусывать не захочется и крякнуть, после выпитой.

Ворон засмеялся и согласно кивнув головой, подтвердил выводы Бегемота:

— Вот именно — крякнуть!

— Для большей надёжности, позади пьющего нужно поставить человека с ломом, — сделал заключение Лис.

Под ложечкой у всех постепенно начинало посасывать и спутники непроизвольно начинали всё больше оглядываться по сторонам в поисках пропитания. Запахи мангалов манили к себе, как кота валерьянка, но надо было пробираться к вожделенной цели. Ещё только предстояло выяснить, как это можно сделать незаметно.

Всё-таки товарищи не устояли от соблазна отведать местной кухни. Сидя за столиком в маленьком, но уютном кафе, они не спеша трапезничали, предаваясь вялым раздумьям. По стаканам разливался ароматный напиток вишнёвого цвета, охлаждённый силой человеческого разума, изобретшего холодильник. В бокалах со льдом он выглядел светлее и напоминал кровь, нацеженную на осколки льда. Товарищи выпили за осколки счастья… Помянули обломки надежды и перешли к бесполезному трёпу. По запотевшей бутылке, в том месте, где её коснулось тепло человеческой руки, неторопливо стекал конденсат тяжёлыми прозрачными каплями.

— Как кровь сквозь поры, — мрачно процедил сквозь зубы Ворон, заставив вздрогнуть Мастодонта и его товарищей, не привыкших к излишней поэтичности настоящего сталкера.

Чингачгук достал вилкой из салата резанную дольку лука и сурово произнёс:

— Чипполино, сынок…

— Порубили враги, в винегрет, — поддакнул Бегемот.

— В салат, — поправил его Крот.

— Да какая разница?!

Ворон скептически осмотрел спорщиков с ног до головы и сказал:

— Если мы перешли к итальянскому фольклорному персонажу, увековеченному нашими мультипликаторами под кодовым названием «Чипполино» в известном, старому поколению зрителей, мультфильме под тем же названием, то вон та собачья конура за углом, должна быть домиком Тыквы, а в ней собака сидит.

— А её и зовут Тыква, — сказала подошедшая официантка в белоснежном переднике.

Смех долго стоял в уютной атмосфере маленького кафе. Вышедшая из своей будки небольшая дворовая собачонка, действительно походила на шерстяную бахчевую культуру, будучи круглой, как колобок, что ещё больше добавило веселья. От этого движения посетителей стали резче и неосмотрительнее, в результате чего, Ворон опрокинул свой бокал. Вино вытекло на стол, расползаясь по нему красной лужей, на что Барбариска неприминула сделать едкий комментарий:

— Ты совсем не умеешь себя вести в приличном обществе!

— Чего ты делаешь мне замечание?! — огрызнулся Вова, недовольный тем, что прервали его веселье. — Ты даже не знаешь, чем отличается приличное общество от неприличного!

— Ну, и чем же?

— Если бы ты что-нибудь разлила на столе в неприличном обществе, то тебе бы сразу же посыпалась куча советов, типа: «Нагадь себе в руки, чтобы всё прилипало!» В приличном есть правило ничего не замечать.

— Ха! — оживился Лис. — А в аристократическом как обстоят дела?

Ворон пожал плечами и равнодушно ответил:

— Ну, тут есть два варианта, которые, в итоге, сводятся к одному. Первый: если среди гостей присутствует прототип поручика Ржевского, то сценарий будет проходить по первому варианту, и от балагура ты услышишь идентичное пожелание. Если таковой персонаж среди гостей отсутствует, то по второму. Но, всё-равно — потом тебя просто никуда не пригласят, как дебошира. Тут, правда, есть сноска — всё зависит от твоего статуса.

— Вы забыли про купеческое сословие, — вмешался Бегемот. — Оно стоит, несколько, особняком. И до революции, и во времена НЭПа, и на заре развала СССР — купечество совмещало в себе все достоинства предыдущих сословий.

— Каким образом, Мотя? — удивился Жук.

— И пили, и дебоширили, и меценатствовали — практически одновременно.

— А что — сейчас не так, что ли? — усмехнулся Чингачгук.

— Сейчас? — Бегемот почесал затылок. — Не знаю, не знаю… Я же не общаюсь в их кругах.

— Правильно, — прохихикал Кот. — Тебя как увидят издалека, так сразу же все рестораны на ремонт закрываются. В крайнем случае на обеденный перерыв.

— Это правда, — согласился собеседник. — Кстати, я не уверен про всё остальное сказанное, но вот про меценатство, точно ничего не слышал: то ли злее люди стали, то ли умнее… Если что и делается, то только в личных рекламных целях.

Шмель грустно вздохнул и выдал свою точку зрения, закрывающую тему:

— Сейчас представители бизнес класса разделились на две половины: одни продолжают жить вольной купеческой жизнью, а другие, не довольствуясь достаточным материальным положением, ринулись во власть. Был у меня друг…