Александр Забусов - Характерник. Трилогия (СИ)

Звонок телефона заставил вынырнуть из блаженного состояния покоя после отпустившей боли.

— Слушаю!

В телефоне раздался голос одного из помощников, работающих под крышей ЦРУ советниками СБУ.

— Босс, у нас проблемы. Селенджер выпал из окна.

— Ты шутишь?

— Какие шутки? Ему помогли. Есть запись.

— Приезжай.

Кино оказалось занятным. Не всякий режиссер в Голливуде мог додуматься снять такое. Ван Альтен откинулся в кресле, сцепив перед собой руки в замок, пристальным взглядом уставился на наемника.

— Что ты об этом думаешь?

Нахтигаль отступил на шаг от стола. Он конечно же впечатлился происходящим на экране, но ничего из ряда вон, для себя не почерпнул. В жизни бывает всякое. Тем более про такие фокусы в воспоминаниях очевидцев писалось в анналах секретных материалов. Ответил:

— Впечатляет, шеф.

— И это все?

— А, что вы хотели услышать? Вам говорит что ни будь имя Вольф Мессинг?

— Немец?

— Не совсем. Он еврей.

— Ну и что этот Мессинг?

— Он больше полувека тому, мог откалывать такие корки.

Удивленно, не веря своему наемнику, Ван Альтен отвел глаза. В раздумье потянулся за стаканом, подвинул его к себе. Налив алкоголь в прозрачную, широкую емкость, большими глотками выцедил его.

— Ф-фух! Ну и что Мессинг? — повторил вопрос.

— Работал на Сталина. А когда ему надоело, просто исчез из закрытой, охраняемой квартиры.

— Сбежал!

— Можно и так сказать. А то, что мы с вами увидели, очень похоже на гипноз.

— Та-ак! — побарабанил пальцами по полированной столешнице, сразу было видно, что алкоголь помог прийти в норму, приказал:

— Тащи сюда старуху!

Генрих выглянув в коридор, переадресовал распоряжение шефа секретарю, и уже через десять минут, порог кабинета переступила киевская ведьма. Насмешливо глянув на трех мужчин разного возраста и положения, спросила у сидевшего в кресле большого начальника:

— Что милок, никак Белый Волк объявился, след запутал и вас с носом оставил, так вы решили бабушку позвать?

— Что она сказала? — спросил Ван Альтен.

— Предположение строит. Говорит, что русский о ком она предупреждала, проявил себя. — Ответил Ирвин Джеррард, не сводя глаз с обычной деревенской бабки, которую сам же Селенджер и притащил сюда, навязав боссу.

— Покажите ей запись, — велел Ван Альтен.

На экране монитора вновь появилось изображение. Видеоприборы, настроенные на движение в помещениях, установленные умельцами и замаскированные в разных местах безапелляционно выдавали картинку на записывающее устройство. Не было в живых человека, а на записи он остался. Бабка пристально всматривалась в происходящее. Вот Тимофей прошел по коридору, отчетливо видно лицо. Вот приложившись к дверному глазку, открывает замки, впустил посетителя. Теперь оба вошли в гостиную, расселись в кресла. Лицо незнакомца отчетливо видно, оно не выражает эмоций. Бабка оценила. Молодой! Губы непроизвольно проговорили.

— Так вот ты какой, потомок Белых Хортов.

— Что там она? — заерзав седалищем в кресле, обозвался шеф.

— Пока не понял, — пожал плечами подчиненный.

Видео бесстрастно передавало картинку. Виден неподдельный испуг Селенджера, немая словесная перепалка. Эмоциональная со стороны хозяина квартиры. Селенджер попытался вскочить на ноги, но никем неудерживаемый, рухнул обратно. Что-то говорил, говорил, говорил! Вот он замолчал, глаза навыкате. Видно как тяжело дышит. Руками схватился за горло, пытаясь таким образом дать воздуху пройти в легкие. Гость поднялся на ноги, быстро обойдя кресло, совершил какие-то никому непонятные манипуляции в районе затылка хозяина. Селенджер задышал, пришел в себя.

— Здесь он Тимохе жизнь спас, — констатировала бабка. — Зачем вам порча? Сами себя в могилу сведете. Тьфу, поганка какая!

— Что она сказала?

— Распознала действие гипнотического блока, на принудительную выемку секретной информации.

— Черт возьми!

Дальше, незнакомец на экране положил перед Селенджером листок бумаги и ручку. Спецагент, словно завороженный, заторможено принялся писать на нем что-то. Бабка в восторге прямо взвизгнула.

— Эк он вас обошел! Красавчик!

— О чем она говорит?

— Я не понимаю. По-моему хвалит.

Селенджер отложив в сторону ручку, подошел к окну. Повернув ручку, открыл его настежь. Не оборачиваясь, взгромоздился на подоконник и не останавливаясь, без позывов на раздумья, как поступил бы обычный самоубийца, шагнул на улицу. Все это время гость сидел в кресле. После того, как Селенджер выпрыгнул из окна, он забрав бумагу и ручку, покинул квартиру. Запись прервалась.

— Сэр! Я же говорил вам, что это гипноз! — эмоционально высказал мысль Джеррард.

Бабка перевела тяжелый взгляд на него и здоровый мужик вдруг упал на четвереньки, и пытаясь уподобиться лошади, стал неумело скачками нарезать круги по большому помещению кабинета, создавая шум сродни слону в посудной лавке.

— Достаточно? — задала вопрос старуха.

Генрих перевел.

— Пусть прекратит свои эксперименты, — решил Ван Альтен, не отрывавшийся от демонстрации ведьмой своей силы. — Достаточно.

Непонимающего происходящего Джеррарда, хватавшего запаленными легкими воздух глотками, удалили за дверь. Теперь наемник с уважением воспринимал старушку, тем более в силу знания русского языка, он мог общаться с ней без посредника. Вот Ван Альтен потребовал объяснений.

— А чего тут не понятного? Волк пришел к Тимохе под видом знакомца. Тот его допустил в квартиру. Когда попытался добиться от него чего-то нужного ему, сработала защита тайн, поставленная на родине умельцем. Но он не глупый. Ох, не глупый! Он сразу раскусил, что ваш человек умрет, а не расскажет желаемого. Вот и придумал, как ему обойти блокировку. Ничего Тимофею говорить не пришлось, он все написал на бумаге. Теперь, пан, жди гостя у себя.

Генрих все перевел.

— Когда ждать? — спросил Ван Альтен.

— В самом скором времени. Ему с тобой долго чикаться никакого резону нет. Волк почуял запах добычи, ежели не помешать ему, порвет и схарчит. Но, каков выродок! А?

— Коль охота знать, слушай. Только не перебивай, не люблю. Вопросы ежели появятся потом задашь. — Чуть задумавшись, скорей всего собираясь с мыслями, бабка начала свой рассказ. — Издревле народ наш славянский обладал ведическим знанием, мало того, умел ним пользоваться во благо себе. И смерти, в отличии от вас, потомков варваров с холодной кровью, никогда не страшились. Ты спрашиваешь про русского, которого видели на экране? Да он именно такого поля ягода. А почему ваши службы ничего о них не знают, я тебе милок сущую правду скажу. Знают, еще и как знают. Только поделать ничего не могут. Потому и все о таких людях засекретили. А так проще жить. Ха-ха! А эти, ну про которых ты спрашиваешь, они живыми в руки не упадут, так что даже подставлять не мылься. А ежели кто и обмишулится, все едино вывернется. А смерти они не боятся, знают, ежели погибнут, то в свой Рай попадут, Ирием прозываемый. Посему при любом раскладе предпочитают умереть славно, чем предать и гнусно жить. Ибо умершего на поле брани Перуница приведет к деду Перуну, а он свово хорта покажет прадеду Сварогу. После чего погибший за Род из кона в кон переступит. Мудрено говорю? Ну это уж как выходит. Вам чужакам многого не понять, оттого среди вас таких воинов нет, и никогда не было. Рази что, у скандинавов пошукать. Так и там они были, только несколько отличные от наших. Слыхала переводили их долго. Перевели ли до конца, не ведаю. Ваши бойцы все больше приземленные, ослепленные себялюбием, о бренном теле пекутся, предпочитают таблетки глотать, не замечая как погружаются в тревогу, беспокойство и мирские заботы о завтрашнем дне. Ведьмам с таким материалом работать просто, но совершенно не интересно. Человек вашего племени с малых ногтей испытывает страх и вражду к себе подобным, ко всякой живности. Боится потерять близких. Боится смерти. Мучается, будучи не в силах насытить свои желания, вечно зависит от мнения других, от случая, успеха или неудачи. Прости меня пан, но вы американцы, большей мерой сами на стадо похожи, хоть и величаете нас дикарями про меж себя. Землю на которой живете, загадили. А земля ведь тоже живое существо, но для вас она мачехой стала. В ближнем своем, врага видите. Ежели связь не подкреплена монетой и бумажкой с подписью, то друг дружку по любому кинете, и при этом считать будете, что благое дело сотворили. Срамота! Заметил, как последнее время на планете стихии разыгрались? Народец пачками в небытие валит? Ваша работа. А для таких как тот хлопец, что по твою душу придет, природа, она мать родная и нежная. Он попросит, она поможет. Дикие звери их не тронут, стихия отступит, а духов бестелесных могут к себе на службу поставить. Вот так. Ты наверное понять не можешь, почему я все это тебе рассказываю, а сама на твоей стороне выступаю. Ха-ха! Подвох в мыслях шукаешь? Не шукай, нет его. Мы с твоим врагом в разных варнах находимся. Не знаешь, что такое варна? Ага! Ну, тебе понятней будет слово каста. Так вот, твой враг из бояр, а я из ругов. Сколь уж лет минуло! Уже и родные боги не хотят откликаться, а с берегов средиземноморья иной бог на Руси утвердился, а меж нами нет мира. Все потому, что такие вот как он галдовники, в свое время изгнали нас ведьм из запорожских земель. Такое простить нельзя. Отвлеклась? Прости, наболело. Про него рассказывать? Именно о нем, сейчас сказать толком ничего не могу, но о подобных ему, это пожалуйста. Так вот, рассказывала мне моя прабабка, а ей в свою очередь, ее, да и то, что мы совместно наблюдали, тому подтверждение, бояре могут на людей туман насылать и сон навевать. Могут в хортов оборачиваться, в речке переливаться, из воды сухими, а из огня мокрыми выходить, мысли людские читать и их замыслы ведать. Думаешь, сказку бабка кажет? Ха-ха! Может и сказку! Только что в ней правда, а что вымысел, скоро узнаем. Ну, теперь задавай свои вопросы.